Новогодняя командировка (СИ) - Роман Виолетта (книга жизни .txt) 📗
— Когда нужно выезжать? — спрашивает Максим Викторович, сохраняя невозмутимое выражение лица.
— Завтра утром вы должны приступить к выполнению обязанностей. Максим Викторович, не подведите, — с надеждой во взгляде смотрит на него губернатор. — Сами понимаете, как все серьезно. Если что будет не так, головы полетят.
— Олег Николаевич, простите. А я вам зачем? — решаю наконец-то подать голос, на самом деле не понимая абсолютно ничего.
— А вы, Людмила Александровна, отправитесь вместе с Максимом Викторовичем в качестве личного помощника.
— Да ладно, — кривлюсь. Оба мужчины устремляют на меня удивленно-возмущенные взгляды. Черт. Неужели я произнесла это вслух?
— Простите, — прячу смущение за улыбкой, спешу пояснить свою реакцию. — Но мне кажется, помимо меня есть много подходящих кандидатур. Я…я не могу. У меня рейс через полчаса в Дубай, — теперь я готова лететь с Димой в Дубай, несмотря на его свинский поступок, только бы не ехать на два месяца в глушь с этим занудой. Да он же вытянет из меня всю душу!
— Людмила Александровна, Эдуард Валентинович лично рекомендовал вас как главного кандидата на должность заместителя начальника отдела. Так докажите нам, что вы достойны и действительно хотите получить эту должность.
Что он сказал? Заместителя отдела?
— Во сколько выезд? — спрашиваю, повернувшись к Царю.
Глава 4
Первое января. Девять утра. Пустые заснеженные улицы, и лишь я, как идиотка, стою у дороги в ожидании машины шефа. Полчаса назад он позвонил оповестить меня о том, что скоро будет.
Спрятав лицо от ветра за пушистым шарфом, изо всех сил пытаюсь не дрожать. От холода или от расстройства. Да уж, новогодняя ночь выдалась на славу. Провела я ее в гордом одиночестве и слезах.
Вчера, после того как мы вышли от губернатора, я сразу набрала Диму, сообщив ему обо всех подробностях. А спустя десять минут мне пришло от него сообщение, что между нами все кончено. И он со спокойной душой сел в самолет и улетел к морю.
Но как бы больно мне ни было, я понимала, что приняла верное решение. Мы были с Димой вместе около полугода. Он нравился мне, с ним было хорошо. Но бросить работу ради того, чтобы он был доволен… Скажем так, Дима не тот мужчина, ради кого я могу пойти на подобный шаг. И работа эта для меня значит очень много.
Но была в этом и капелька позитива. Приятный момент, согревающий мое сердце — обещанное повышение. Подумать только, в скором времени я стану заместителем начальника отдела. Надеюсь, к тому моменту Царя переведут куда-нибудь подальше от нас.
Спустя пять минут рядом со мной останавливается черный внедорожник, из которого, кутаясь в пальто, выходит Царь.
— Доброе утро, — окинув сумрачным взглядом, забирает из моих рук чемодан и укладывает его в открытый багажник.
— Доброе, — буркнув в ответ, спешу спрятаться от морозного воздуха в салоне машины, но следующее замечание Царя заставляет меня замереть.
— Перед тем как будете садиться, будьте добры, отряхните ноги от снега, — говорит он, направляясь к водительской двери.
Что? Черт, и с этим занудой мне ехать целых пять часов, — мысленно сокрушаюсь. Но делать нечего.
Не могу сообразить, как это сделать. Бросив на него взгляд, вижу, как Царь снимает свое шикарное пальто и, разместив его на заднем сидении машины, усаживается за руль, оставив ноги на улице. Постучав ими пару раз друг о друга, только после этого забирается полностью в салон.
— Боже милостивый, дай мне сил, отведи от греха! — закатываю глаза с досады.
Повторяю манипуляции Царя, чувствуя при этом себя полной идиоткой. Забравшись в салон, замечаю белого цвета коврик под ногами.
— Как у вас тут… красиво, — произношу, желая сгладить ситуацию. В салоне, и правда, идеальная чистота: отполированные до блеска партприз и приборная панель, белого цвета чехлы из натуральной кожи, вокруг витает приятный, ненавязчивый запах мужского парфюма.
— Людмила Александровна, так как ехать нам с вами предстоит долго, я хотел бы расставить приоритеты, — слегка склонив голову набок, произносит тоном учителя.
Ой, держите меня. Я его точно придушу.
— Конечно, — широко улыбнувшись, внимаю его словам, все время повторяя про себя: «Я люблю свою работу. Я хочу повышение. Должность заместителя начальника ждет меня. Терпи, Мила».
— Итак, правило первое, — прочистив горло, трогается с места, вклиниваясь в поток машин. — Во время поездки мы слушаем то, что слушаю я. Правило второе, в машине не сорить, не крошить. Видите ли, я очень бережно отношусь к своему автомобилю.
Ох, черт. Вот это я попала.
— Что ж, я понимаю, — пожимаю плечами, старательно изображая из себя влюбленного подчиненного. Пытаюсь находить что-то хорошее даже в самой патовой ситуации. — Ничего, съем свои любимые шоколадные круассаны по приезду. Мы ведь сможем остановиться перекусить где-нибудь по дороге?
Царь переводит на меня недоумевающий взгляд.
— Если вы хотите получить кишечное расстройство или заразиться сальмонеллёзом, то, пожалуйста, — теперь он пожимает плечами, одаривая меня идиотской улыбочкой. А потом, ни слова больше не говоря, включает музыку, от звучания которой тут же все в узел скручивает. Что же может слушать этот мужчина? Конечно, классику.
Через два часа от нестерпимого чувства голода, когда давление понизилось до предела, а моя раздражительность взлетела до небес, я настояла-таки на нашей остановке возле одного из придорожных кафе. Кстати сказать, выглядело оно вполне себе прилично и цивильно.
Царь остался ждать меня в машине, а я, плюнув на неудачные попытки вытянуть его с собой, отправилась в заведение в гордом одиночестве. Насладившись чашечкой ароматного кофе и свежайшей булочкой, чувствуя себя намного лучше, я нехотя отправилась обратно в автомобиль к вечно недовольному, хмурому начальнику. Но на сытый желудок мозг работал шустрей. И в моей голове возникла гениальная мысль. Забрав с переднего сидения свою сумку, я уселась сзади, перед этим старательно стряхнув с обуви остатки снега.
— Не хлопайте дверьми так сильно, — очередное недовольство летит в мою сторону, как только я закрываю за собой дверцу. Отвернувшись, чтобы он не видел, корчу рожицу, мысленно посылая его на все четыре стороны.
А дальше — прежняя программа: полное молчание и его дурацкая музыка. Перечитав в телефоне всевозможные новостные ленты соцсетей, написав всем друзьям поздравления с наступившим годом, осматриваюсь по сторонам. Мы едем по заснеженной полупустой трассе, и лишь покрытые снежной коркой деревья приветствуют нас.
— Максим Викторович, сколько в пути еще находиться? — предпринимаю очередную попытку разговорить молчуна. Знаю, что нарываюсь на занудство, но такой я человек — совершенно не могу без общения.
— Еще часа полтора, — посмотрев на циферблат наручных часов, отвечает он.
— Здорово, — бурчу под нос, откидываясь на спинку сидения. От скуки исследую содержимое своей сумочки. Найдя в боковом кармане забытую «рафаэлку», радуюсь, как ребенок. Затаив дыхание, будто собираюсь совершить что-то противоправное, пытаюсь разорвать обертку. Тяну за разные концы и, видимо, делаю это слишком сильно, потому что в следующую секунду она разрывается пополам. Конфета летит на мои колени, а многочисленные кокосовые стружки разлетаются в разные стороны по салону машину, и парочка из них опускается точь-в-точь на рукав темно-синей рубашки Царя. А потом все происходит в лучших традициях идиотских комедий. Шеф опускает взгляд на свою руку и медленно поворачивается ко мне, наблюдает, как я пытаюсь лихорадочно соскрести с подола своего пальто весь мусор.
— Людмила Александровна, ей-богу, я же вас просил! — взрывается он недовольством, а я, виновато улыбнувшись, вжимаю голову в плечи, готовая провалиться под землю от стыда.
***
Через полтора часа мы наконец-таки на месте. Село Царьково, как и обещал губернатор, было той еще дырой, состоящей из трех улиц и двадцати домов. Радовало то, что здесь был продуктовый магазин, причем, не просто захудалый ларек, а что-то наподобие супермаркета. Как я поняла, выстроили его специально к открытию санатория, для удобства будущих постояльцев.
