Коллекция: Не в первый раз замужем - Оселедчик Михаил (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Хитрая Юлька, прильнув к груди немца, шептала:
— О, Петер, какое счастье, что вы такой сильный мужчина! Самый сильный из всех! Вы мой спаситель.
Бедный Лемке переливался всеми цветами радуги, явно, с одной стороны, испытывая невероятное раздражение от дурацкой ситуации, в которую был вовлечен нашей интриганкой, а с другой — как любой нормальный мужчина, получал удовольствие от того, что как настоящий рыцарь нес на руках даму, к тому же ну просто очень прекрасную. Под белоснежной Юлькиной блузкой, естественно, не было бюстгальтера, так что Лемке очень хорошо ощущал нежность и упругость того, что так украшает любую женщину и что так любит осязать каждый нормальный мужчина.
На подходе к медпункту Юлька с чувством глубокого удовлетворения убедилась, что руки нашего немца стали чуть влажными, а дыхание — неровным и учащенным.
В медпункте Петер бережно опустил свою драгоценную ношу на кушетку и, неловко потоптавшись на месте, сделал попытку уйти, но тут же был остановлен жалобным возгласом несчастной страдалицы:
— О, Петер, прошу вас, не уходите. Мне страшно без вас.
Лемке послушно остался. Потом его попросили отвести девушку домой, потом — родителей не было дома — помочь лечь ей в постель, а потом….
В общем, спустя два часа обессиленный, но счастливый немец лежал на смятых простынях и неумело улыбался, одной рукой лаская хрупкие плечи, а второй вытирая трудовой пот с сурового германского лика. Он явно пребывал в растерянности, не зная, что делать дальше. Но он попал в надежные руки. Юлька поцеловала его в жесткую щеку и попросила:
— Петер! Почитай мне, пожалуйста, стихи. Только по-немецки: мне очень нравятся звуки твоего языка.
Лемке с уважением поглядел на девушку и стал читать Гейне и Рильке.
Юлька положила голову ему на грудь и внимательно вслушивалась в незнакомый язык.
— Как красиво! — вздохнула она.
— Немецкий язык — язык ученых, философов и поэтов, — назидательно ответил довольный Петер.
— Ах! Как бы мне хотелось выучить этот язык, чтобы говорить с тобой о любви!
— Я научу тебя. Да. Научу. Это будет хорошо.
— Спасибо, милый. Но ведь ты, наверное, голоден?
— Ну…
— О, милый! Такой крупный и сильный мужчина, конечно же, всегда хочет есть! Пойдем на кухню, я приготовлю что-нибудь вкусненькое!
— Ты умеешь готовить?! — изумился Лемке.
— Да, милый, умею. И очень хорошо. Я ведь женщина.
— Да, — важно сказал Петер. — Любая женщина должна уметь готовить, ведь она — будущая жена и мать. Это ее долг.
— Ты абсолютно прав, милый, — поддакнула хитрая девица, всесторонне подготовившаяся к атаке. Она прочитала немало книг о ментальности славных поедателей колбасок. Лемке был обречен.
Она быстро приготовила несколько больших кусков жареной свинины, картофель и тушеную капусту. Все это было поставлено перед нашим героем вместе с большой кружкой пива. На мгновение бедному Лемке показалось, что он в раю. Впрочем, скажем честно: если любому мужчине после любви с красивой женщиной поставить такую еду, ему тоже покажется, что он на седьмом небе. Особенно если на тебя ласково смотрят милые глаза твоей подруги.
Лемке съел все предложенное, выпил кофе с огромным куском пирога, посмотрел на Юльку и нерешительно сказал:
— Может быть, я пойду…
— А ты не хочешь немного отдохнуть? Ты мог бы прилечь ненадолго.
— Ну…
— Пойдем, милый. Ты приляжешь и почитаешь мне стихи. Мне так нравится, как ты это делаешь! Да и все остальное тоже!
Отдых удался на славу. Лемке вышел из Юлькиной квартиры совершенно обалдевший, сытый, счастливый и готовый взлететь, как воздушный шарик. Около подъезда он настороженно посмотрел по сторонам, убедился, что вокруг никого нет, и скрутил несколько сальто, потом походил на руках, дважды прыгнул в высоту и для полного восторга завопил, как индеец сиу.
Юлька, не включая света, стояла за занавеской кухонного окна и наблюдала за результатами содеянного ею чуда — превращения немца в человека. Она была довольна результатами эксперимента. Информация о том, что очень важно, чтобы у мужчины были сильные гибкие пальцы, оказалась истиной, почти абсолютной.
На следующий день смущенный Лемке подарил ей букетик скромных цветов и пригласил на чашку кофе, что для нормального немца примерно то же, что для нормального русского бросить пить. Россия — удивительная страна, она всех делает немного русскими. А славные немцы в силу причин исторического свойства подвержены этой метаморфозе более других иностранцев, ибо истинный немец в таинственной глубине своей рациональной души — всегда романтик.
В общем, ближайшие три месяца Юлька усиленно изучала немецкий, а счастливый Лемке — науку любви.
А потом настало время новых свершений.
Арабские ночи
На их курсе училось несколько арабов, вальяжных смуглых молодых мужчин, необыкновенно обаятельных и своей нездешней смуглотой весьма привлекательных для белокожих северянок. Целыми днями арабы мирно посиживали в буфете, попивая кофе с пирожными, а остальное время проводили, покуривая ароматные сигареты или тонкие сигары в вестибюле института и разглядывая проходящих мимо женщин. Завидев особенно стройные ножки, они ласково улыбались их владелице и говорили что-нибудь приятное. Девушки краснели и удалялись, завлекающе покачивая бедрами. Арабы созерцали это чудесное зрелище в экстатическом восторге, вздыхали и возвращались к мирной беседе. На занятиях их никто и никогда не видел. Впрочем, в Россию они приехали отнюдь не учиться.
Особое место среди них занимал Сагир Алимхан. Он вел происхождение из очень богатой ливанской семьи. К описываемым событиям он уже три года проучился в Сорбонне, четыре года в Оксфорде и два года в Беркли. Учиться ему нравилось чрезвычайно, гораздо больше, чем жить в полуразрушенном Бейруте, где уже который год полыхала война. Так что Сагир Алимхан выбрал путь вечного студента, перебираясь из одной страны в другую, пока не попал наконец в Россию. Его семейство периодически протестовало и даже пыталось лишить его вспомоществования, но потом успокаивалось и щедрой рукой давало деньги человеку, чья ученость стала предметом родовой гордости всего клана.
Сагир обладал редкостным обаянием и отменным чувством юмора, благодаря чему всегда был окружен целой свитой девушек. Остальные арабы молчаливо признавали его первенство и терпели его шутки. Особенно Сагир любил рассказывать истории про своего друга Мохаммеда.
— Знаете, — спрашивал он, — почему Мохаммед, когда смотрит программу новостей, всегда ставит один телевизор на другой?
— Нет, а почему?
— Он надеется рассмотреть ножки дикторши.
Все смеялись, Мохаммед тоже.
— А знаете, — продолжал Сагир, — зачем Мохаммед купил семь телевизоров?
— Нет, расскажи!
— Он хочет смотреть семь выпусков сериала одновременно.
Народ веселился, Мохаммед радовался вниманию к своей в общем-то более чем скромной персоне, а Сагир уходил с очередной подружкой.
На Юльку он обратил внимание сразу же, но ухаживать за ней не пытался, подчиняясь некоему фаталистическому принципу: пусть плод созреет и сам упадет тебе в руки. Он всегда ласково улыбался ей при встрече и делал витиеватые комплименты:
— О Юлька, свет очей моих! Ты сияешь, как полная Луна, освещая своим великолепием тьму вокруг, спасая путников, блуждающих в темноте! Глаза твои — как яркие звезды на темном небосклоне! Губы твои — как сочные вишни, манящие отведать сладкого сока!
Юлька веселилась и отвечала:
— Слова твои приторны, как переслащенный кофе! А комплименты напоминают засахаренную дыню!
Сагир улыбался и провожал ее замаслившимися глазами: она нравилась ему чрезвычайно, но обычные подходы на нее совершенно не действовали. Нужно было найти что-то необычное.
— Какая женщина! — вздыхал Сагир и поглубже затягивался сигаретой, словно пытаясь в клубах дыма прочитать нужный ответ.
И — представьте себе — однажды прочитал. Ибо, как гласит мудрая персидская поговорка, ожидание утомляет тело, но просветляет душу. Пуская кольца дыма и меланхолично рассматривая, как они медленно тают в воздухе, Сагир подумал, что так же и слова растворяются в пространстве, не оставляя следа. Значит, нужно предложить Юльке нечто, что не исчезнет без следа и постоянно будет ее задевать и напоминать о страстном арабе. Но что? Драгоценности? Не возьмет, он давно наблюдал за ней и это понял. Одежду? В ней он ничего не понимает, вкусу Юльки не угодит, и вообще выглядеть будет нарочито. Тогда что? А чем Юлька отличается от остальных девушек, кроме удивительной сексуальности? Хорошими мозгами и любовью к учебе. Бедному арабу было нелегко признать, что женщина может быть умной. Но дело обстояло именно так.
