Мнимая измена - Кудашева К. (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Э, да ведь и ты у меня в гостях впервые, — сказал Маркус. — Разреши показать тебе мое жилище и будь снисходительна: я все-таки холостяк и могу в чем-то показаться не очень аккуратным.
Он явно преувеличивал: каждая вещь в этом обширном жилище знала свое место, и все сверкало чистотой и удивляло ухоженностью. Кроме того, подбор мебели и аксессуаров указывал на прекрасный вкус хозяина: он искусно сочетал современные веяния с изысками времен королевы Виктории. Господи, подумала Дженна, любуясь домом Маркуса, оказывается, я его мало знаю! И уже не удивило, что комната для гостей, которая предназначалась ей на сегодняшнюю ночь, сияла чистотой и была со вкусом обставлена.
— Да, — вдруг вспомнила Дженна, — ты говорил о картинке, — она замялась на секунду, почувствовав вдруг неловкость, — ну, та вышивка с ангелом…она где? Или ты рассказывал это, чтобы меня успокоить?
Ей вдруг подумалось, что если выявится обман, то это только добавит к несчастьям и напастям, выпавшим на ее долю сегодня, еще одно разочарование. Может быть, самое тяжелое.
Не успев обдумать, почему это разочарование вдруг показалось бы ей самым тяжелым, Дженна ощутила прикосновение руки, и Маркус повел ее в дальнюю комнату. Комната эта не претендовала на изысканность, но показалась девушке самой уютной. Над кроватью — а это была спальня Маркуса — висели детские рисунки Кейти и Дина, висела в рамке и вышивка с ангелом. На прикроватной тумбочке стояла незатейливая керамическая ваза — один из опытов юной Энн. А над камином — множество семейных фотографий. Вот и она с Дином и Кейти во время путешествия на озеро в год окончания колледжа.
— Ты убедилась, что я не склонен к выдумкам? Здесь у меня маленький семейный музей вашего детства. Вы наверняка и не помните, какими были тогда трогательными и… беспомощными. Я вспоминаю вас именно такими и не перестаю удивляться, как быстро и незаметно вырастают дети…
Он замолчал, смутившись почему-то, и Дженна, чтобы прервать неловкую паузу, предложила… поужинать.
— Хорошая мысль, — подхватил идею Маркус, — только вот я не знаю, есть ли у меня деликатесы для такого случая.
— Что ты имеешь в виду?
— Твой визит ко мне. Я очень рад, что мы будем сейчас ужинать вместе. Ну, если уж мы и завтракали тоже вместе. Возникающие хорошие традиции надо укреплять, не так ли?
И в провиантской части Маркус остался верен себе: в холодильнике нашлось все, чтобы приготовить вкусный ужин. Оглядев стол, на котором красовались салат, фрукты и жареный цыпленок, он заметил:
— И все же здесь не хватает одного компонента.
— Какого же? Я взяла из холодильника все по максимуму.
— Не хватает бутылки хорошего вина. Сегодня я бы предпочел французское белое из горных провинций, смежных с Италией.
— В этом я вряд ли могу помочь вам, уважаемый хозяин, — шутливо отозвалась Дженна. — Если признаться, я не такой уж хороший знаток алкогольных напитков.
— Это поправимо, и мы сейчас продегустируем кое-что из моего подвала.
Спустя некоторое время он появился с красивой, необычной формы, бутылкой.
— Это не французское, а новозеландское, но рекомендую: букет отменный!
Наконец Дженна поела с аппетитом! Вино согрело ее и как будто смягчило душу. События дня показались далекими-далекими и не столь горькими. Рисунки в спальне Маркуса вернули ее в те годы, когда она, сирота, обрела новую семью, в которой случилось много детских радостей и настоящего счастья. Во всех тех приятных событиях непременно участвовал и он, старший сын четы Кроссанов. За их семью, честное слово, стоило выпить.
Дженна предложила тост.
— Наконец-то я слышу мою малышку Джен, — улыбаясь, произнес Маркус. — Давай выпьем за вернувшееся к тебе хорошее настроение.
— Рано, — вздохнула Дженна, — это вино немного притупило боль. Но я… я не жалуюсь, просто привыкнуть к новому состоянию трудно. Скажу откровенно: я привыкла к мысли, что мы будем с Дином вместе всю жизнь. Я распланировала за него, не спрашивая, не советуясь даже, его будущее! Я вообразила, что у нас взаимное чувство, а любит ли он — даже не спросила ни разу! Потому и несчастлива только я одна!
Дженна торопливо сделала глоток вина из бокала.
— Наверное, я повторяюсь, Дженна, но это пройдет. Знаешь, есть такое поверие: велико горе, да забывчиво. А иначе невозможно продолжать жизнь, в которой предстоит пережить еще много радостей и счастья. Ты молода и красива — ты создана для любви…
Марк тоже, почему-то торопясь, сделал глоток вина.
— Ты успокаиваешь меня на правах старшего, пусть и названного, брата. Но ведь эта ошибка может повториться: а вдруг мне снова покажется, что у меня с кем-то взаимные чувства, а на самом деле их так и не случится? Я плохо понимаю, где допустила ошибку, хотя иногда мне кажется, что ответ лежит на поверхности.
— Он и в самом деле очевиден. Ну, вспомни, что ты говорила в детстве маме, когда тебя переполняли чувство радости, ощущение покоя от близости дорогого человека?
— Да, помню: я говорила, что очень-очень люблю ее!
— Вот именно, Дженна, ты это говорила. А как складывались отношения с моим братом? Разве у вас были свидания? Разве вы сделали друг другу признания в любви? Ты хотя бы раз выяснила, как он к тебе относится в действительности? Кроме грез и фантазий на тему любви — ничего! Что ты искренне любила, я даже не сомневаюсь. — Маркус выразительно взглянул на сидящую рядом девушку. — Но мой брат, судя по всему, об этом даже не догадывался.
Дженна задумчиво посмотрела на Маркуса.
— Ты прав. Мне ведь и в голову не приходило спросить у Дина хоть раз о его чувствах, а все наши разговоры касались чего угодно, но только не любви. Выходит, я выдумала все сама от начала и до конца, который наступил сегодня утром. Нет, уже вчера — сейчас первый час нового дня.
— И в нем пока только ты и я.
— Да, и неплохо, если мы сейчас пойдем спать. Меня что-то ноги не держат.
Дженна попыталась выйти из-за стола, но чуть не потеряла равновесие. Маркус рассмеялся.
— Ты действительно не искушена в том, что касается вина. Перебрала немного, вот и результат. Давай помогу тебе добраться до постели.
Он обхватил ее за талию и, что-то ласково шепча, повел по коридору. Но даже это расстояние оказалось девушке преодолеть не под силу, и Маркус подхватил ее на руки.
Кровать, на которой предназначалось спать гостье, была широкой и удобной. Дженна уже готова была провалиться в сон, но слова Маркуса вернули ее из дремоты.
— Дженна, ты сможешь сама раздеться? Ты не отдохнешь, если заснешь в джинсах и рубашке.
Маркус уже осторожно снял с нее обувь и наклонился, чтобы убедиться, слышит ли она его слова.
— Я все слышу, но у меня нет сил. Буду спать одетой.
— Разреши, и я помогу тебе.
Он дотронулся до верхней пуговицы рубашки, и пальцы скользнули в ложбинку между грудей. Сон мгновенно слетел с ресниц.
— Что ты делаешь?
— Я пытаюсь помочь тебе: расстегиваю пуговицы на рубашке…
— А дальше?
— Тебя интересуют джинсы? Их тоже надо снять.
— А что еще, Маркус?
— А еще я пожелаю тебе спокойной ночи.
— Хорошо, и я пожелаю тебе спокойной ночи. Наклонись ко мне.
Дженна обхватила его за шею и притянула к себе. Глаза Маркуса горели, от тела исходил жар, ощущаемый даже на расстоянии. Девушка приникла к его губам и почувствовала ответный поцелуй. В ней проснулось желание — и тут она окончательно пришла в себя. Таких необычных ощущений в теле испытывать еще не доводилось!
В смущении девушка отстранилась от Маркуса, и он все понял.
— Спокойной ночи, Джен. До завтра.
Солнце весело смотрело сквозь кисейную занавеску, когда Дженна открыла глаза. Она не сразу вспомнила, где находится, а вспомнив, ахнула: в гостях у Маркуса! Следующий сюжет в хронике воспоминаний о вчерашнем вызвал краску на лице: она целовала Маркуса! Боже правый, да она желала Маркуса!
Чувство стыда мешало встать и поздороваться с хозяином дома, и Дженна продолжала лежать в постели, припоминая детали ночного события. Конечно, ей было многое известно о сексе: из школьных уроков, любовных мелодрам, разговоров со сверстницами «про это». Но знать и ощущать — не одно и то же, как поняла она вчера. Самое ужасное заключалось в том, что младшего брата Маркуса, любимого ею долгие-долгие годы и от всего сердца, Дженна никогда не желала вот так: со сладкой истомой в теле, с непонятной тяжестью в низу живота, с желанием прильнуть к сильному мужскому телу… Почему? Ответа на этот вопрос она не знала.
