Срочно требуется муж! - Майская Саша (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Отдельные отсталые жители данного микрорайона (впрочем, пока их было явно больше, чем передовых и продвинутых) формулировали эту ситуацию несколько иначе: «Богатейка чердак выкупила и ванну там поставила. А ну как эта жакузя навернется? Ведь все этажи пробьет!» После чего, как правило, приводили в пример случай с одним армянином с Садовой. Этот самый армянин якобы заделал себе в старинном доме полы с подогревом, но, мучимый ностальгией по исторической родине, распорядился проложить этот замечательный подогрев под плитами из розового карабахского гранита. Поскольку же семьей этот зарвавшийся сибарит обременен не был, то роскошнейшую ванну-джакузи, стилизованную под фонтан Треви, брюнет-капиталист вынес прямо в большую комнату.
В результате, согласно народному преданию, в день своего окончательного новоселья бедняга решил понежиться в джакузи среди великолепного новехонького интерьера — и вместе с фонтаном, розовым гранитом и со всеми прочими своими впечатляющими достоинствами провалился в квартиру этажом ниже, лишь по счастливой случайности никого в ней не задавив.
Ольга всех этих страшных историй не слышала, потому как не имела ни минуты свободного времени. Точнее, оно, свободное время, у нее было, но строго по графику. Вся жизнь Ольги строилась по этому самому графику, и ей это очень нравилось. Никаких неожиданностей, никаких сюрпризов. К точности соблюдения распоряжений Железной Леди сотрудники привыкали мучительно, не без потерь и довольно долго, но вот теперь, последние три года все вроде бы окончательно наладилось.
Ей было тридцать пять лет, выглядела она на двадцать семь (сауна по субботам, бассейн с утра каждый день, фитнес-центр через день вечером, массаж ежедневно), волосы стригла коротко, косметикой пользовалась исключительно швейцарской и исключительно ради дела. В одежде предпочитала строгий стиль и высокие каблуки — так легче подавлять партнеров-мужчин, среди которых наметилась странная и пугающая тенденция: чем успешнее был мужичок, тем меньше волос у него оставалось на голове, тем круглее был животик и сильнее одышка.
Впрочем, внешние данные Ольгу Ланскую в деловых партнерах совершенно не интересовали. В рамках все того же графика она завела себе мужчину…
Тут нужны пояснения. Разумеется, мужчина — не котенок, не рыбки, не попугайчик и не щенок, чтобы его так вот прямо «заводить». И — нет-нет! — Ольга вовсе не имела на содержании избалованного альфонса для удовлетворения исключительно природных инстинктов. Просто к половому вопросу она подошла так же, как и к любому другому, то есть разумно. Как раз три года назад, когда дела фирмы окончательно устроились, у нее появились время и возможность заняться собой.
Задумчиво поглядев на себя в зеркало, Ольга подумала, что неплохо бы ей обзавестись спутником жизни, хотя бы неформальным. С этой целью она внимательно просмотрела старые телефонные книжки, залезла в Интернет, сходила на встречи одноклассников и однокурсников, после чего методом исключения оставила в списке кандидатов пять кандидатур.
На старых знакомых она остановилась сознательно — новые, как сейчас принято выражаться, бойфренды, скорее всего, погнались бы за ее деньгами, а доскональная их проверка заняла бы чересчур много времени. А старый друг, как известно… Пообщавшись с каждым из пяти отобранных кандидатов, решительная бизнес-вумен остановилась на одном. Так в жизни Ольги Ланской появился Петечка.
Двадцать лет назад они учились в одной школе, только в параллельных классах. Романа между ними не было, но глаза их — серые Олины и голубые Петины — время от времени встречались, и от этих случайных взглядов в груди у каждого разливалось приятное тепло. И это тепло обоим запомнилось.
Происходил Петечка из интеллигентной семьи, жизнь свою посвятил гуманитарным наукам и искусствоведению, время от времени читал какие-то лекции (какие именно и где — это Ольгу совершенно не интересовало), а вот в бизнесе ничегошеньки не понимал.
Внешне Петечка, хоть и был ровесником Ольги, напоминал молодого Атоса, только не в исполнении известного киноактера Хохоталкина, а, скорее, такого, каким его себе представляешь, читая великую книгу первый раз в жизни.
Роста Петечка был высокого, сложения изящного, а над ясными голубыми глазами загибались нечеловеческой красы ресницы, за которые любая юная дева удавилась бы без всякого сожаления. Разговаривал он в основном о высоком: об искусстве позднего Средневековья, литературе раннего Возрождения и отечественном кинематографе эпохи застоя.
Благодаря трем этим основным направлениям Петечка пользовался бешеным авторитетом в кругу Ольгиных знакомых: литература Возрождения вся сплошь состояла из скабрезностей, фильмы эпохи застоя вгоняли «новых русских» в состояние ностальгической тоски по пионерскому детству, ну а про Средневековье никто, кроме Петечки, вообще ничего не знал, потому и слушали, открыв рот.
Незаменим был Петечка и во время светских раутов, когда вечеринка начинала плавно перетекать в деловые переговоры. Помахивая длинными ресницами, спутник Ольги галантно уводил заскучавших жен бизнесменов и развлекал их историческими анекдотами.
В быту Петечка был спокоен, ненавязчив и неприхотлив. Комплексом неполноценности он не страдал, поскольку сам являлся обладателем пятикомнатных хором на Площади Солнца Русской Поэзии, которые сдавал некоему студенту финансовой академии, носившему гордое имя Сарухан Тиребеков.
С сыном гор Петечка довольно быстро обнаружил родство душ, основанное на любви к латыни и древнегреческому, в результате выиграли оба: Петечка едва ли не вдвое скостил юному дарованию арендную плату и разрешил пользоваться обширной библиотекой. А потрясенный его благородством Тиребеков объявил себя Петечкиным кунаком, за свой счет сделал отличный ремонт, посадил в подъезд злую консьержку, которая немедленно принялась на него же строчить кляузы, ухаживал за Петечкиными рыбками и поддерживал в квартире идеальный порядок.
Таким образом, Петечка имел свой собственный доход (плата за аренду квартиры плюс загадочные лекции), ни в малейшей степени не походил на альфонса, с Ольгой был нежен. И та все чаще ловила себя на мысли, что у нее, пожалуй, уже вполне сложилась семейная жизнь…
В мае у фирмы начались некоторые трудности, связанные с тем, что обнаглевшие партнеры решили прибрать Ольгин бизнес к рукам. Дело, в общем-то, обычное, и Ольга не слишком расстроилась или напряглась, только сократила сеансы массажа да забросила на некоторое время фитнес. Практически все время она проводила в офисе, лишь иногда стремительно перемещаясь в пределах Садового кольца для проведения различных переговоров и частных консультаций.
Домой приезжала часа в два ночи, расслабленно гладила обеспокоенного Петечку по нежной щеке и засыпала мертвым сном, едва добравшись до их общей кровати, рассчитанной человек на восемь.
Очень жаль, что она не могла в этот момент видеть Петечкиного лица. А оно, лицо, выражало уже не просто обеспокоенность, а, скорее, панику. Жаль также, что дома она появлялась редко, — иначе бы заметила, что Петечка, в ее представлении весь день смирно сидевший за компьютером и медитировавший над средневековыми текстами, в последнее время часами разговаривает по телефону, иногда вздрагивая и тревожно прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за входной двери.
Ну а услышь она, КАК Петечка разговаривает по телефону…
…Ангел мой, не плачь, я тебя умоляю. Я весь на нервах, я слабый, безвольный человек, меня нельзя любить… Что? Можно? Ты уверена? Ты очень добра ко мне… И совершенно незаслуженно, между прочим… И не спорь, пожалуйста!..
…Как почему?! Да потому что я — подлец. Я мучаю двух прекрасных женщин… Кто вторая? Разумеется, Оленька! Ведь я никак не решусь на серьезный разговор… Что ты!.. О чем ты говоришь!.. Да мы не делали этого уже полгода! Она же засыпает, не успев раздеться… Ну не раздеться, не плачь, слышишь? Я не в том смысле. Я в смысле, она не успевает сапоги снять, как уже спит…
