Алмаз Турина (СИ) - Романова Елена (книга бесплатный формат TXT, FB2) 📗
Нико улыбался. Он специально приехал из Кордовы на выходные, чтобы сходить с ней на эту вечеринку — его семья была давними поклонниками «Спортиво», пусть его в основу после нескольких лет в их школе так и не взяли. Он улыбался; Андреа пихала его острым локтем под ребра и бубнила, что чувствует себя охренеть как некомфортно.
И, разумеется, он не разглядел в ней девушку.
С чего бы? Чудес не бывает.
Вернувшись после вечеринки, она швырнула платье на стул и зарылась в подушку.
Это всё было бес-по-лез-но.
So, I drive home alone
As I turn out the light
I'll put his picture down
And maybe get some sleep tonight.
Нико никогда не увидит в ней девушку.
Она тогда так думала.
You belong with me. Август 2018 г., 2007 г. (в воспоминаниях)
Аргентина и аэропорт Министра Пистарини встречает прохладным ветром и дождем.
Андреа запахивает кожаную куртку, застегивает до самого горла. Дождя не намечается, но ветер не дремлет, забирается под футболку, щекочет холодными пальцами. Она проходит сквозь шумную толпу встречающих, ищет взглядом стойку Taxi Ezeiza Oficial, находит её; молодой человек в элегантных очках называет сумму и выдает квитанцию.
Водитель о чем-то болтает; голова у Андреа гудит после долгих перелетов и сотней тысяч передуманных мыслей, и хочется зарыться носом в подушку и уснуть на сотню долгих лет. Проснуться — и не помнить ни своё имя, ни своё прошлое, так некстати вломившееся в налаженное существование.
Наушники бесполезно болтаются на шее. Андреа вылезает из такси под монотонный бубнёж, забирает чемодан. В квартире пусто и тихо, так тихо, что хочется завыть, хотя район Кабаллито за окном не так уж и тих. То и дело проезжают машины, кто-то из соседей довольно громко слушает музыку.
Андреа вообще с самого отлета из Италии хочется выть. Она думает: если я не люблю Нико больше, то почему так хреново? Почему душа надсадно ноет за ребрами, напоминая только об одном имени.
Нико, Нико, Нико.
Свернувшись калачиком, Андреа подтягивает колени к груди. Её штормит.
… — Косметика? Ещё чего! — упирается она каждый раз, когда Глория вытаскивает косметичку. — Меня можно хоть десять раз красить, толку не будет!
Глория ухмыляется и потрясает в воздухе флакончиком туши. Андреа терпеть не может тушь для ресниц, постоянно забывает о ней, чешет глаза, и мелкие частички залетают под веки. Она готова даже на полный боевой раскрас, если он не будет включать прокрашивание ресниц, и сестра это знает.
Нико смотрит на Андреа ровно так же, как и всегда. Улыбается, наблюдая, как она шипит, одергивая подол платья, или нервно заправляет за ухо прядь волос. Но он всегда улыбается, он вообще улыбчивый и спокойный, вдумчивый и честный. Андреа кажется, что она готова думать о нём всё время, и эти мысли отдаются сладкой болью где-то в солнечном сплетении.
В Кордобе жара липнет к коже тонкой пленкой. Андреа лучше бы на стадион пришла в шортах и футболке, но с Глорией порой бывало трудно спорить. Только сестра и продолжает верить, что Нико относится к Андреа теплее, чем к просто лучшей подруге, а ей самой в это как раз не верится.
Последние несколько месяцев он вроде как встречается с Викторией — по крайней мере, она именно так об этом всем в школе рассказывает, а Андреа старательно этого разговора с Нико избегает. Благо, это теперь проще, потому что он живёт в общежитии «Сентраль Кордовы», а домой заявляется на выходные, да и то не на каждые.
Виктория — та ещё идиотка, и её мало что интересует, кроме отношений да поцелуев, а в футболе она не поймёт отличий нападающего от защитника. Андреа горько усмехается, думая, что Нико с Вики наверняка и разговаривать-то не о чем, она не отличит «ложную девятку» от позиции «десятки», на которой играет Нико, а вся игра для неё — это забивание мячиков в ворота.
And she'll never know your story like I do…
Впрочем, кого это волнует?
— Надеюсь, ты поставила у ребят на входе, что мы сегодня забьем, — во весь рот улыбается Нико, щуря глаза, такие невозможно-зелёные в тени густых ресниц.
— На твой хет-трик, — фыркает она. — Если забьешь три, я выиграю сорок песо и куплю футболку «Ривер Плейт».
— Тогда я сегодня вообще к штрафной не приближусь, — хохочет он в ответ. — Никаких «полосников», только «Бока Хуниорс»!
— Перальта! — окликает его тренер младших «альбирохас». — Марш в подтрибунку, хватит девчонок окучивать! Окучиватель, тоже мне…
Нико трусцой бежит в подтрибунные помещения, оборачивается у самого входа и шлёт Андреа воздушный поцелуй. Ничего особенного, он такой всегда — яркий, открытый, эмоциональный, — но у неё подкашиваются коленки, и ей кажется, что все вокруг это видят, будь проклято это дурацкое платье!
Она плюхается на сиденье.
Солнце кажется ослепляющим, трава бьет в глаза яркой зеленью, и в голове шумит, а сквозь стук крови в висках пробивается дурацкая песня вездесущей Свифт.
— Я одна могу рассмешить тебя, когда ты чуть не плачешь, — пересохшие губы Андреа шепчут следом за мелодией, и ей хочется почувствовать в руках теплое дерево гитарного корпуса, коснуться жёстких струн. — …ты рассказываешь мне о своих мечтах, и я думаю, что я знаю…
…кто тебе подходит.
И это не Виктория.
«Я думаю, что мое место — рядом с тобой».
— Привет, — мимо неё, чуть не наступая на ноги, протискивается опоздавшая Вики, и сердце Андреа падает куда-то в пятки.
Она может думать всё, что угодно, только это не значит, что Нико думает так же.
Сумерки медленно просачиваются сквозь жалюзи. В Буэнос-Айресе зима, тогда как в Турине царило жаркое лето, и дни намного короче, пусть и погода не так уж холодна.
Андреа понимает, что уснула, даже не переодевшись и не разобрав вещи. Джет-лаг накрыл стремительно, вырубив её на несколько часов. Черт.
Желудок аж к позвоночнику прилип.
Она берет телефон, чтобы заказать себе что-нибудь поесть, и с полминуты тупо смотрит на сообщение от Себастьяна, маячащее на экране.
«Видел в твоем Инстаграме, что ты вернулась. Не хочешь пообедать?»
Сообщение было отправлено пару часов назад. Андреа прикрывает глаза. Голова тихо, но противно гудит. Возможно, Себас обиделся на отсутствие ответа, но они не пара — пока что, — и она не обязана бежать и отвечать на все его СМСки. Но ей жгуче стыдно за эти мысли, на самом деле. Хотя бы из банальной вежливости, но что-то написать.
«Я уснула. Спишемся позже, ладно? Джет-лаг»
Она не должна думать, сможет ли смотреть ему в глаза после того, как провела ночь с Нико. Это Себаса не касается. Ответное сообщение она уже не читает.
…Андреа не может сосредоточиться на совещании. Свой отчет она уже защитила, и теперь его распечатанная копия лежит на столе у главы скаутского отдела. Тот мальчишка, Лоренцо Бруно, которого она присмотрела на молодежных матчах «Ювентуса», недоступен для продажи и аренды — «бьянконери» заблокировали любые его трансферы на ближайший год и готовят его в основу, — но ей удалось найти ещё несколько «бриллиантов» на итальянском футбольном рынке. Она привела в отчете статистику, приправила её характеристиками от тренеров и собственными наблюдениями и считает, что сделала всё, что могла.
Теперь её коллега, Мария Гарсия, рассказывает о своих успехах в поисках «сокровищ» молодёжной бундеслиги. Она нервничает, сжимает в ладонях распечатанные тезисы своей речи. Андреа откидывается на спинку кресла.
Турин продолжает жить в её голове.
Андреа не хочет думать, как ей было хорошо с Нико в ту ночь. Неправильно и хорошо, так, что не хотелось вылезать из постели. Хотелось остаться с ним, прижимаясь к его теплому и сильному боку, и хотя бы на какое-то время поверить, что им удалось всё вернуть.
