Потерять и найти - Лорин Эмми (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Когда сушилка выключилась, Карла сложила вещи аккуратными стопками на кровать Джарида.
Время от времени, а точнее, через каждые две-три минуты она бросала взгляд сначала на часы, а затем на телефон. Стрелки часов двигались с черепашьей скоростью. А телефон молчал. Наконец невыносимое молчание выгнало Карлу из дома.
Побродив вокруг дома, Карла наткнулась на узкую тропинку среди скал и камней. Та круто огибала скальный выступ, на котором был построен дом, и вела на открытый склон, полого спускавшийся к шумно бурлящему ручью Оук-Крик, – и лоток, и каньон получили свое название благодаря обилию дубов. Высокие деревья, еще одетые листвой, неумолимыми стражами стояли по берегам; листья блестели на солнце и едва слышно шелестели.
Опустившись на землю в тени деревьев, Карла как завороженная смотрела на воду, бурлившую вокруг камней в русле ручья. Здесь она наконец отпустила на волю многочисленные вопросы, о которых старалась не думать весь этот долгий день. Вопросы, вырвавшись на свободу, тут же слились в одну основополагающую мысль.
Что их ждет дальше?
Карла, честно говоря, побаивалась даже касаться этой проблемы. За неполную неделю, проведенную в обществе Джарида, она успела привыкнуть к мысли, что она его глубоко, по-настоящему любит, и это чувство как-то незаметно стало ее неотъемлемой частью. И хотя еще несколько дней назад она посчитала бы это невозможным, сейчас она была готова признаться во всем Джариду.
Джарид...
Любимое имя мучительно долгим эхом прозвучало в ее мозгу. Карла глубоко вздохнула. Она безнадежно любила его и умирала от желания признаться в этом ему и всему миру.
Все дни их чудесного путешествия, все ночи разделенной чувственной радости она сдерживала слова любви, трепетавшие на ее губах, ожидая, надеясь услышать их сначала от Джарида.
Ее ожидания были напрасны. Джарид никогда не говорил ей больше о своей любви, кроме того единственного случая, когда он сказал, что любит ее словно в пику ее дерзкому выпаду: «Для меня это влечение, Джарид!»
А для меня это любовь, Карла.
Больше всего Карла боялась теперь, что он никогда больше не произнесет эти драгоценные слова.
Кроме того, в ее голове постоянно, наперекор всем доводам разума, звучали речи Анны: «Джарид – жестокий человек, Джарид – потребитель. Эти беспощадные слова все глубже проникали в ее разум, разъедали душу. Однако интуиция Карлы и то, что она успела узнать об этом человеке, – все противоречило мнению Анны. Так кто же из них ошибался? Анна или она сама?
А что, если, желая заполучить ее, о чем он заявил открыто, Джарид преднамеренно и жестоко сыграл роль, которая, как он знал, очарует ее?
Этот вопрос не давал Карле заснуть почти всю ночь. Только сам Джарид мог дать ей ответы, в которых она столь сильно нуждалась. Однако с момента, когда он ринулся в больницу, от него так и не было известий.
Лежа в огромной кровати Джарида, чувствуя себя такой маленькой, слабой и потерянной, одна в предрассветной мгле, Карла позволила себе немного поплакать. Так, со слезами, обжигающими ей глаза и щеки, она погрузилась в неглубокий, тревожный сон.
– Карла...
Спокойный голос Джарида пробудил ее сознание, нежное прикосновение разбудило ее чувства. Она прошептала его имя, и слабая светлая улыбка появилась на ее лице, затем включилась память. Резко вскочив, Карла села на постели и тревожно, раскрыв широко глаза, посмотрела на любимого.
Он выглядел измученным. Усталость притупила взгляд, лицо было пепельно-серым, а глубокие морщины резко прочертили складки возле рта.
Усилием воли Карла заставила себя спросить то. что требовалось спросить:
– Твой отец?
– Он жив, – ответил он и с тяжелым вздохом опустился на кровать рядом с ней.
Только теперь Карла сообразила, что он был нагим. Она попыталась расспросить его. но он остановил ее просьбой, в которой она не могла отказать:
– Пожалуйста, не теперь, Карла. Ты так нужна мне, и особенно сейчас. Я очень устал. Мне страшно холодно. Я хочу согреться твоими объятиями, твоим телом. Карла, согрей меня своим теплом. Дай мне отдохнуть.
В ответ Карла протянула к нему руки в молчаливом призыве, безоговорочно подчиняясь его желанию. Она любила его; она не могла отказать ему в этом доказательстве своей любви.
В Джарида словно демоны вселились. Но дикая, безудержная, владеющая им стихия была встречена ответным неистовством Карлы. Его страстные поцелуи иссушали ей губы, сминали их нежную плоть и одновременно рождали чувство невыразимого удовольствия. Разжигая это чувство, она буквально вцеплялась зубами в его губы и язык. Его руки не ласкали – они бесцеремонно сжимали, брали, словно чувствовали на это право. Она даже изредка охала от боли, но тут же забывала о ней, все сильнее разжигая его страстными стонами. Почувствовав, как он с грубой силой раздвигает ей бедра, она с готовностью подогнула колени в откровенном жесте. И когда наконец ее бархатно-нежная теплота обволокла его тело, Карла запрокинула голову в исступленном крике вожделения.
Они одновременно достигли высшей точки блаженства, содрогаясь в невыносимо-сладостном, мучительном экстазе.
В полуобмороке, почти не чувствуя ни рук, ни ног. Карла с трудом приподняла тяжелые веки – как раз в тот момент, когда Джарид освободил ее от своего веса. Его лицо напугало ее: то была искаженная гримаса мучительного стыда и отвращения к себе.
Не сказав ни слова, он отвернулся, лег и немедленно уснул.
Но для Карлы в тот момент сон был немыслим С ощущением боли во всем теле она вылезла из кровати, дотащилась до ванной и встала под мощный напор воды. Режущие кожу струи смешивались с горькими слезами и сплошным потоком омывали ее тело.
Карла вышла из-под душа лишь тогда, когда вода стала нестерпимо холодной.
Немного ожив после такого душа и почти обретя возможность чувствовать, Карла оделась и пошла в кухню – приготовить побольше кофе. Первой задачей для нее было накачать себя кофе.
С чашкой, словно ставшей ее неотъемлемой частью, Карла провела большую часть следующего дня в скитаниях по дому и прилежащей к нему территории.
Ей очень хотелось спать, но тело противилось отдыху; ей хотелось думать, но мозг отказывался работать.
После полудня, ближе к вечеру, все с такой же наполненной чашкой кофе, Карла спустилась на берег ручья. Сев и по-турецки сложив ноги, она прислонилась спиной к стволу дерева и уставилась на неглубокий, но бурный поток, время от времени делая глоток из своей чашки. Сколько она так просидела, Карла и сама не помнила, и скорее почувствовала, нежели услышала, что Джарид присаживается рядом с ней.
– Прости меня.
Карла закрыла глаза и вздрогнула от душевной боли и жалости к самой себе. Две слезы медленна покатились по ее бледным щекам. Но она тут же раскрыла глаза, когда услышала, как Джарид попросил:
– Карла, не плачь.
Он стоял на коленях. Дрожащими руками взял чашку из ее руки и поставил на землю. Затем нежно прижал Карлу к себе.
– Я люблю тебя, а вот теперь обидел. И все после того, как поклялся, что скорее умру, чем обижу тебя, – выговорил он и содрогнулся всем телом. – я ничем не лучше своего отца.
Его признание в любви глубоко тронуло Карлу, и она почувствовала жалость к нему, когда он искренне осуждал себя. Она отклонила голову и посмотрела ему в глаза.
– Не лучше? – повторила она растерянно. – Джарид, я не понимаю.
– А я понимаю, – сказал он, выпустил ее из своих объятий и выпрямился.
Горькое выражение появилось на его лице.
– В тот вечер, когда ты... – Он помолчал и с еще более горькой улыбкой продолжал: – Скажем так, начала опасаться, если не по-настоящему бояться меня...
Карла улыбнулась не более весело, чем он. Она все еще не могла признаться самой себе, что больше боялась своих собственных чувств, чем Джарида.
– Так что «в тот вечер»? Он ответил уже без улыбки:
– В какой-то момент между утром, когда мы виделись, и вечером того же дня ты услышала местные сплетни обо мне, все те душераздирающие подробности о том, как жестоко и безжалостно я обошелся со своим отцом... ведь так?
