Фея (СИ) - "Witch Rocks" (онлайн книга без TXT) 📗

      Я пришла в университет за двадцать минут до начала первой пары. У меня сегодня стояли два экзамена подряд. Один по философии, который поставили вместо второй пары, и другой по истории русской литературы вместо третьей пары. К обоим я была готова, но нервничала, как будто ничего не учила и могла вывезти только за счёт логики и красивых глаз (хотя оба лектора — женщины, змеи еще те, не дай бог).

      Пока я шла в триста седьмую аудиторию, думала о сегодняшнем вечере. Всю голову занимали мысли о Смирновых. О женщинах. Какие они? Мне казалось, что они обе высокомерные, с раздутым самомнением, особенно Аврора, жившая столько лет в Западной Республике, думаю, в относительной роскоши. Не успела я подумать о противоположном варианте их личностей, как столкнулась с какой-то блондинкой.

      О, это была не просто блондинка. Буквально самая прославившаяся своими похождениями по чужим койкам, самая обсуждаемая личность университета — Столярова Кристина. И ладно бы, о ней отзывались положительно, так нет же! И ее, вероятно, вполне устраивает такое положение дел. Лишь бы обсуждали нашу звёздочку! Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало.

      — Чего уставилась? — вопросила я, бросая взгляд на свои наручные часы. Подняв на нее свой взгляд, я чуть не рассмеялась. Столярова опешила от моего вопроса: открывала и закрывала рот подобно рыбке, задыхаясь от возмущения.

      — Думай, как ты разговариваешь! — негодовала неприятная мне особа. Почему-то ее голос больше не казался мне писклявым как раньше, да и, оглядев ее всю, я заметила, что она не была развратно одета или как-то вызывающе накрашена. Обычная девушка с приятной внешностью, волосами, заплетенными в косу, одетая в голубые свободные джинсы и черную водолазку. Отчего-то я больше не видела в ней тупую шлюху, но и забыть старые обиды не могла.

      — Почему ты так выглядишь? — слова вырвались из меня прежде, чем я успела подумать о том, чтобы молча пройти мимо. Но уж слишком интересно она выглядела. Не так, как раньше. — С чего бы ты вдруг сменила свой гардероб стриптизерши на нормальную одежду? — да, Ира, ты не можешь быть более вежливой, хотя это же Столярова! Какая с ней вежливость, если она все время пыталась тебя унизить? Особенно на первом курсе.

      — Не твое дело! — это было сказано тихо, но с такой злобой, что я чуть не поперхнулась, словно бы лгала ей прямо в глаза, а она знала настоящую правду.

      — Эй, я не хотела тебя обидеть, — я опять сказала, не подумав, но почти не сожалела о том, что сказала, ведь я действительно не хотела ее задеть. Или хотела?

      — Ну да, не хотела, ведь — чего же ты этого не говоришь? — меня жизнь и так обидела!

      Кристина развернулась и собиралась уйти, но я среагировала быстрее и перехватила её руку, заставляя её смотреть мне в глаза.

      — Думаешь, можешь вот так брать всё, что хочешь и потешаться надо мной? — ещё несколько слов, и она заплюёт меня ядом.

      Я стиснула зубы, чувствуя, как всё закипает внутри. Я искренне не понимала, почему она так зла на меня. Первой мыслью была знакомая всем фамилия — Смирнов. Она за ним ухлестывала долгие годы, много раз спала, вроде как встречалась и выглядела рядом с ним так, будто выиграла конкурс красоты «мисс Неоновый Город». Я не знаю, может быть, она так показывала всем, что счастлива, но это было слишком наигранно, или я просто так видела.

      А тут врываюсь я и отбираю у неё мужчину. Ну как «отбираю»? Сначала отдираю, как репейник, а потом оставляю у себя на тумбочке или всё время ношу в кармане. Ужасное сравнение, но другого не придумаешь. Но тут напрашивается следующий вопрос: был ли для нее этот мужчина чем-то большим, чем трофей и очередная награда? Был ли Миша, капитан баскетбольной команды университета, действительно тем, кем она дорожила больше всего?

      — Слушай, я не буду извиняться и оправдываться перед тобой. Но, подумай, ты сама виновата в том, что отпустила его, так и не рассказав ему о своих чувствах, если они, конечно, у тебя были. И я тут не причем. Видимо, ты слишком поздно поняла себя и теперь винишь меня в этом. Я не хочу наживать себе врагов, даже таких, как ты, поверь, мне и своих проблем хватает, — я горько усмехнулась, отпуская ее запястье. Мне было ее жаль, когда я влюблялась в парня и понимала, что слишком поздно призналась самой себе в своих чувствах к нему, я терпела истерики, не могла саму себя выносить, ненавидела свое сердце, которое испытывало все чувства, но не обвиняла других девушек. Потому что они не имели никакого отношения ко мне. — Я была в похожей ситуации, но не уверена, что понимаю твои чувства. Знаешь, брат мне всегда говорил, что если ты не можешь быть с кем-то вместе, то это значит лишь то, что вы не подходите друг другу и что никогда не сможете подобрать ключи к вашим сердцам. Здесь ты думаешь о себе, — я показываю на ее голову, — а здесь, — я кладу свою ладонь ей на сердце и спустя несколько секунд убираю, — ты чувствуешь себя рядом с другими.

      — Что это значит? — запинаясь, спросила Кристина, опустив взгляд на свою грудную клетку.

      — Я хочу сказать, что ты сама выбираешь головой, как тебе себя вести, и выбираешь сердцем, как нужно вести себя с людьми, которые что-то значат для тебя. И как бы ты не пыталась обратить на себя внимание, придумывая хитроумные планы в своей голове, сердце бы сделало все совсем по-другому. А потом, при очередной неудаче, голова строила новые планы, хитрее и изощреннее предыдущих, а сердце разрывалось на части от того, что ты что-то где-то упускаешь, делаешь что-то не так. Дела сердечные потому и называются так.

      — Я опустила руки, поняв, что не нравлюсь в откровенном виде ровным счетом никому. Да еще и бессмысленно вся эта затея с моими чувствами. Я скоро заключаю фиктивный брак, в моей жизни нет места любви. Прости, что я так себя повела, — она грустно улыбнулась и ушла в сторону своей аудитории. Я была удивлена таким откровениям. Ведь с чего бы ей делиться со мной своими проблемами? Мы не подруги, не сестры. Наверное, ей просто нужно было выговориться кому-то, чтобы не держать все в себе, отпустить и идти дальше.

     Я улыбнулась одним уголком губ ей вслед и поспешила на лекцию.

***

      Ту часть дня, когда должен был состояться ужин у Смирновых в честь их женщин, я вспоминаю с неким трепетом и волнением до сих пор. Я считала это большой честью. Для меня слишком много значило то, что Роман Евгеньевич посвящал меня в это дело, как бы я не отказывалась от ужина, я знала, что Анна хочет познакомиться со мной. Этого я боялась больше всего. Большинство влюбленных девушек боится познакомиться с родителями своего парня, особенно с матерью.

      Я стояла напротив знакомых ворот и не решалась нажать на звонок. У меня есть пара часов на знакомство с Анной, а потом можно ехать к Саше, с которой я договорилась встретиться сегодня и выпить по коктейлю. Резко выдохнув, я мигом нажала на звонок и подошла к экрану, через который охранники просматривали посетителей. Роман Евгеньевич признавал такую меру безопасности и видимости территории, хотя как-то заикнулся, что хотел бы улучшить систему наблюдения и охраны.

      Через пару минут я была в доме, мажордом помог мне раздеться и проводил меня до столовой, откуда доносились голоса. Я слышала женский смех, похожий на колокольчик (настолько неестественный, что мне стало плохо), бас Смирнова-старшего и обычные вопросы от прислуги, положенные в высшем обществе. Я чувствовала, что не вписываюсь в компанию, мне было ужасно неудобно, когда мажордом Алексей Юрьевич представил меня собравшимся прежде, чем я вошла, опустив глаза в пол, проклиная свой выбор в одежде (например, бордовую плотную юбку или плотные тёмные колготки).

      Я смогла поднять глаза на Романа Евгеньевича, сидевшего напротив меня, когда мне подали рыбу под сливочным соусом и гренки. За столом царило молчание. Меня оно угнетало, а остальных, похоже, ничуть. Конечно, я не являлась членом их странной семейки, но я более-менее хорошо знала Мишу и его отца. А это уже какие-то соображения.