Герой из ее сна - Мейнард Дженис (Джанис) (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Глава 2
Кривая улыбка Дилана и его самоуничижительное замечание больно отозвались в сердце Миа. Дислексия, или неспособность к чтению, — это серьезно. При проверках уровня успеваемости Дилан едва набирал балл выше среднего. В делах же, которые требовали генерирования идей и работы с людьми, он намного опережал ее. Дилан был находчив и одарен. К сожалению, его таланты не вписывались в традиционную систему образования.
Она вспомнила вопрос, который он задал ранее.
— Ты хотел знать, почему я с тобой занималась.
— Ну да, почему?
— Во-первых, меня попросил учитель. А во-вторых, я мало отличалась от других девчонок в школе. Я хотела проводить больше времени с тобой.
Он потер подбородок:
— Это все?
— Нет. — Наступило время откровений. — Я хотела, чтобы у тебя все получалось. Хотела помочь. Правда, ты усердно притворялся…
— Дурачком, — перебил он ее с жаром. — Ты это хочешь сказать?
Миа удивленно посмотрела на Дилана; похоже, обсуждение интеллекта для него по-прежнему является болезненным.
— Боже, Дилан. Ты уважаемый человек, успешный бизнесмен. Ты превратил «Серебряный доллар» в нечто особенное. Какое сейчас имеют значение твои неудачи в школе? Мы уже не дети. Ты превзошел самого себя, доказывая, на что способен.
Дилан сжал челюсти, в глазах бушевал огонь.
— А что насчет тебя, Миа? Где работаешь?
— Я врач-исследователь. В Роли-Дарем. Моя команда в последнее время работала над доказательством того, что традиционные вакцины для детей абсолютно безопасны.
— А я зарабатываю на жизнь, продавая пиво.
— Прекрати, — бросила она, потихоньку раздражаясь. — Это не соревнование.
— Конечно нет. Я никогда не мог с тобой соревноваться. На скольких языках ты говоришь?
Она же не виновата в том, что всегда была умной. Случались дни, когда Миа была готова на все, лишь бы стать живым воплощением блондинки из анекдота. Она взглянула на Кору. Та по-прежнему мирно спала.
— Мне пора, — тихо проговорила молодая женщина. — Я не хотела ворошить прошлое. Было здорово встретиться с тобой.
Где-то внутри появился холодок разочарования: наверное, она всю жизнь будет белой вороной.
Миа и Дилан встали одновременно. На его лице были написаны испуг и стыд.
— Не уходи. Я придурок. Ты не виновата в том, что ты гений.
— Я женщина, — сказала она просто. — Может, тебе станет легче, если ты услышишь, что моя жизнь — сплошная неразбериха? — Ее голос сорвался. Слезы, которые Миа пыталась сдержать вот уже несколько часов, прорвались наконец бурными рыданиями, вряд ли делая ее привлекательной.
Где-то в груди, казалось, была пустота, заполненная страхом и неуверенностью и мешавшая дышать. Она вовсе не умная, скорее отчаявшаяся и паникующая. Миа закрыла лицо руками, в ужасе оттого, что Дилан стал свидетелем ее истерики.
Внезапно она почувствовала его теплые руки на своих плечах.
— Присядь, Миа. Все наладится.
— Откуда ты знаешь? — спросила она, хлюпая носом — как всегда, без носового платка.
— Вот, возьми.
Чистый квадратный кусочек хлопка, который он вынул из кармана джинсов, хранил тепло его тела. Она высморкалась и вытерла глаза, чувствуя себя слабой.
Дилан усадил ее рядом с собой на диван, оба взглянули на Кору. Малышка ничего не слышала.
— Не бойся. — Миа попыталась рассмеяться. — У меня не будет нервного срыва.
Он улыбнулся, крохотная ямочка появилась на его щеке.
— Расскажи, что произошло?
— Это долгая история.
— У меня впереди вся ночь.
Искреннее участие в его глазах обезоруживало, заставляло забыть о смущении.
— Хорошо, — вздохнула она. — Ты сам напросился.
— Начни с самого начала.
Дилан положил свою сильную руку на спинку дивана, и Миа вдохнула аромат его одеколона. Брюки цвета хаки и темно-синий свитер поло с названием бара на груди идеально шли ему.
Ее руки задрожали.
— Когда мне исполнилось двадцать девять лет, я поняла, что хочу ребенка. Это звучит банально, но мои биологические часы тикали громко.
— А твой мужчина согласился?
— В тот момент у меня не было спутника жизни. Ну, вернее, был один. Но мы совершенно не подходили друг другу и, к счастью, осознали это прежде, чем совершили что-то непростительное.
— Так кого ты подумывала сделать папочкой?
— Никого, — ответила Миа. — Я была финансово независима и решила, что смогу вырастить ребенка сама.
Она не могла не заметить скептицизм в глазах Дилана. Сейчас, оглядываясь назад, женщина чувствовала себя наивной и самоуверенной.
— Я прошла тесты, чтобы убедиться, что здорова и все необходимые процессы проходят правильно.
— И как?
— Все было прекрасно. Мне оставалось посетить центр репродуктологии и выбрать подходящего донора.
— Который, я полагаю, должен был обладать интеллектом вроде твоего.
Миа с негодованием покачала головой:
— Ничего подобного. Я хотела нормального малыша.
— Боже, Миа! Ты намеренно хотела сделать маленькую Кору менее сообразительной, чем ее мама? — поинтересовался озадаченный Дилан.
— Я этого не говорила. — Она почувствовала, что начала обороняться, и внутренне поежилась. — Я выбрала обычного служащего со средним уровнем интеллекта.
— Почему?
— Я хотела, чтобы она была счастлива.
Дилан потерял дар речи. «Я хочу, чтобы она была счастлива». Услышав эти шесть слов, он больше узнал о Миа, чем если бы прочитал ее резюме. Его школьная жизнь была трудной и болезненной, но и для Миа все обстояло далеко не лучшим образом.
Стук в дверь избавил его от необходимости отвечать на ее душераздирающее замечание. Через минуту они с Миа наслаждались бургерами и напитками. Вспомнив, что она пила в баре, Дилан решил отказаться от алкоголя и выбрал колу.
Миа ела так, будто неделю голодала.
— Еда превосходная, — заявила она. — Спасибо огромное. Я жила на полуфабрикатах и пицце целыми днями. Мама помогала мне первые полторы недели, но ребенок ее утомлял, и я отправила ее домой.
— Ты не закончила, — заметил Дилан. — Продолжай.
— Я надеялась, ты потерял интерес. История слишком жалостливая и выставляет меня не в лучшем свете.
Когда Миа стерла кетчуп с нижней губы, он вдруг, к своему изумлению, ощутил какой-то толчок, очень похожий на сексуальный интерес. Подавив эту мысль, Дилан откинулся на спинку стула.
— Я весь внимание.
Миа была стройной и изящной. Она не была накрашена, на ней не было украшений, однако держалась она с присущей ей природной женственностью. В школе Дилан однажды поцеловал Миа, скорее из любопытства, чем по какой-то другой причине. Ее пылкость удивила и встревожила его.
Теперь, вспоминая пятнадцатилетнюю Миа, он размышлял, что же его привлекло в ней. Она была тихой и робкой, хотя ей удалось пару раз одержать победу над ним, когда Дилан пытался забросить какой-нибудь проект или задание.
Ее внешность не была какой-то особенной, на взгляд мальчика-подростка. Женщина в ней только просыпалась, о груди не могло быть и речи, а фигуркой Миа напоминала маленькую девочку, хотя и была весьма развитой в других аспектах. Тем не менее что-то притягивало его к ней. За время занятий она ни разу не посмеялась над ним и не пошутила по поводу его неудач, никогда не относилась к нему снисходительно.
Теперь же, будучи взрослым, Дилан дивился тому, что Миа мирилась с его заносчивостью и упрямством. В итоге они стали друзьями, но в начале их отношений он долгое время вел себя как придурок. Более того, как неблагодарный придурок.
Миа допила колу, аккуратно сложила тарелки и забралась на диван с ногами.
— Дело в том, — продолжила она, наморщив нос, будто хотела сознаться в преступлении, — что искусственное оплодотворение — довольно дорогая процедура. Я-то рассчитывала, что, будучи молодой и здоровой, смогу забеременеть с первого раза.
— А ты не смогла.
— Нет. И когда приходили месячные, я плакала.
