Взять реванш - Айзекс Мэхелия (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
2
Проснулся он с трудом, плохо соображая, где находится. Нестерпимый стук в висках и кисловатый привкус во рту живо напомнили ему о количестве алкоголя, выпитого накануне вечером. Впрочем, так ли это важно? Кому какое дело, добрался он до постели трезвым или рухнул, будучи мертвецки пьяным. Не имея никаких привязанностей, он был вольной птицей, и ни одна женщина ни в чем не могла упрекнуть его. Ему нравилось то, что он делает, нравилось, как он живет. Возможно, хорошего в этом было мало, ну да плевать. Со временем человек ко всему привыкает.
Привыкает ли? Повернувшись на бок, Хью продрал глаза и покосился на столик. Часы показывали начало первого. Он тихо чертыхнулся. Не удивительно, что у него стучит в висках. Вот уже сутки во рту у него не было и маковой росинки, к тому же его мучила жажда.
Усилием воли Хью заставил себя скинуть с кровати ноги и выпрямиться и стал ждать, когда наконец утихнет тупая боль в висках. Вспоминая события предшествующего дня, он попытался оправдаться перед собой: в конце концов, он работал допоздна. Его окрыляла надежда – он в поте лица трудился над новой программой, которая обещала побить все рекорды продаж, и алкоголь служил для него лишь естественным стимулирующим средством. Он предпочитал не вспоминать о том, что, до того как Линда оставила его, у него не было привычки прибегать к подобным средствам. Время лечит, убеждал он себя. По крайней мере, у него была работа, позволявшая хотя бы ненадолго забывать о постигшем его несчастье.
Встав на ноги, Хью по дорогому ковру прошел в ванную комнату. Опершись о края фарфоровой раковины, он с грустью посмотрел на свое отражение в зеркале: трехдневная щетина, налитые кровью глаза, нездоровый цвет лица – словом, настоящий бродяга, из тех, что попрошайничают на дорогах.
Хью провел ладонью по небритому подбородку. Пожалуй, не очень справедливо сравнивать себя с бродягами. У тех, по крайней мере, имеются веские причины выглядеть так, как они выглядят. У него же хороший дом, любимое дело, а благодаря деловой хватке, унаследованной от деда по материнской линии, и деньги, причем столько, что порой он не знал, что с ними делать. Почему же тогда он похож на опустившегося алкоголика?
Скорчив гримасу, Хью шагнул в выложенную мраморной плиткой кабинку душа. Намеренно не замечая ручки регулятора температуры, он вступил под каскад ледяной воды. Боже правый! На мгновение у него перехватило дыхание, но он стиснул зубы и, выдавив на ладони гель для душа, принялся усердно втирать его в свою бунтующую плоть, изнывавшую под беспощадными ледяными струями.
Выйдя из кабинки и обернувшись махровым кремовым полотенцем, Хью почувствовал себя лучше. В голове все еще шумело, но гнетущее чувство апатии отступило. И все же на душе у него было неспокойно и он понимал, что это ощущение тревоги не отпустит его весь день.
С полочки на него выжидающе взирала бритва. Он взял ее со вздохом, словно покоряясь судьбе. Не отпускать же в самом деле бороду, думал он, стараясь не порезаться. Это было нелегкой задачей, поскольку рука его норовила дрогнуть в самый неподходящий момент. Черт, надо было выпить, прежде чем начинать бриться. Поразительно, как глоток виски может вернуть человека к жизни.
Наконец покончив с бритьем и даже умудрившись не порезать в кровь лицо, Хью швырнул полотенце на кафельный пол. Еще раз недобро покосившись на собственное отражение в зеркале, он вышел из ванной и в нос ему ударил кисловатый запах алкоголя. Не обращая внимания на свою наготу, как и на то обстоятельство, что на улице было не меньше восьми градусов мороза, Хью повернул ручку балконной двери и рывком распахнул ее. В лицо ему ударил поток холодного воздуха. Стойко выдержав этот натиск, он отвернулся от окна и принялся натягивать джинсы.
Он рылся в шкафу в поисках чистой рубашки, когда в дверь спальни постучали. Секунд пятнадцать Хью молча взирал на дверь, затем нетерпеливо буркнул:
– Ну что тебе еще?
Дверь приоткрылась, и в образовавшемся проеме возникла лысая голова мужчины.
– Ах, – произнесла голова при виде полуобнаженной фигуры Хью. – Вы уже встали, сэр? Будете завтракать?
Хью скривил губы.
– Это в половине-то первого, Панч? Не думаю. Съем сандвич. Я должен работать.
Дверь отворилась, чтобы впустить обладателя лысого черепа, оказавшегося здоровым верзилой с брюшком и массивными плечами, которым было явно тесновато под белоснежной сорочкой и облегающим темно-синим камзолом. Вид у него был довольно нелепый, однако Хью давно привык к причудам слуги, которого, судя по всему, вполне устраивала его внешность.
– Вы собираетесь в офис, сэр? – осведомился он, зорким оком отметив раскрытую настежь балконную дверь и царивший в спальне беспорядок. – Мистер Стентон, я бы просил не называть меня Пашем. Мне не нравится, и вы это знаете.
Хью досадливо покосился на слугу. Поиски чистой рубашки успехом не увенчались, и он потянулся за джемпером, в котором был накануне.
– Нет, сегодня я в офис не собираюсь, – начал он, но не договорил. В тот самый момент слуга выхватил джемпер у него из рук. – Джеймс, черт побери, что ты себе позволяешь?
– Сэр, судя по вашему виду, вы только что из душа, – чопорно поджав губы, заметил Джеймс. – И мне кажется, вы не собирались надевать этот предмет вашего гардероба. – Он поднес джемпер к носу. – Кстати, дурно пахнущий. В комоде, что у вас за спиной, полный ящик чистых рубашек. Только скажите мне, что вам нужно, и я все найду.
– Я еще в состоянии одеться сам, – буркнул Хью. – Почему бы тебе не убраться отсюда на время? Ступай приготовь кофе, что ли. Мне не нужна горничная.
– Я этого и не говорил. – Джеймс скатал несчастный джемпер в рулон и насупил брови. – Однако у вас вид человека, который нуждается в посторонней помощи. Вашей матушке это не понравится. Совсем не понравится.
– Матушке? – Хью прекратил рыться в ящике комода, на который указал ему Джеймс, и обернулся. – При чем здесь, собственно, моя мать?
– Разве вы забыли? Через полчаса вы с ней обедаете.
– Проклятье! – Хью ногой задвинул ящик комода, одновременно натягивая на голову водолазку, черный цвет которой лишь подчеркивал нездоровую бледность его лица.
Джеймс щелкнул языком, выражая неодобрение. Но Хью уже не обращал на него внимания – одной мысли о том, что ему предстоит оказаться в обществе матери и битый час выслушивать ее наставления и упреки, было достаточно, чтобы он пожалел о том, что проснулся.
– Вы сказали, сандвич, сэр? – пробормотал Джеймс, видимо решив, что пора дать хозяину передышку.
Хью смерил его рассеянным взглядом.
– Не хочу есть, – наконец сквозь зубы процедил он. – Принеси мне пива и не спорь. Да, и вызови такси. Может, мне повезет и свободного не окажется.
Джеймс застыл в дверном проеме, всем своим видом давая понять, что поведение хозяина оставляет желать лучшего.
– Я могу отвезти вас, сэр, – промолвил он.
Но Хью был непреклонен.
– Делай, что я говорю, Джеймс. И поспеши с пивом!
Сорок минут спустя Хью вышел из такси.
– Спасибо, – бросил он, протягивая водителю пятифунтовую купюру.
Отмахнувшись от предложенной сдачи, он зашагал мимо швейцара, на лице которого застыла подобострастная улыбка, к стеклянным вращающимся дверям отеля «Ритц».
Ресторан размещался в глубине здания, и гости, прежде чем отправиться обедать, не могли не поддаться искушению выпить аперитив в роскошных интерьерах Пальмового двора. Именно там Хью рассчитывал встретить мать, потягивающей минеральную воду «перье», единственное, что она позволяла себе в течение дня. Хелен Стентон, урожденная Деметриос, следила за своей внешностью с тщанием, которое могло сравниться разве что с пренебрежением, с каким Хью относился к своей. С нескрываемой гордостью говорила она о том, что ее свадебное платье до сих пор, как и тридцать с лишним лет назад, превосходно сидит на ней.
