Дочь для олигарха (СИ) - Дали Мила (книга жизни .txt, .fb2) 📗
Его слова жаром отзываются у меня на коже, сердце искрит, а ладошки мокнут. Трясусь, но черта с два я двинусь с места.
Демид, будто ощутив присутствие, внезапно оборачивается, хмурится.
— …Перезвоню, — сухо произносит.
Удивительно, что за интриги плетет Грозный, едва я покинула особняк.
Через секунду Демид меняет гнев на милость. Широко улыбается, глядя на меня. Наверняка фальшиво — он так же тепло смотрел и раньше. Только я не понимала, что это тепло лишь предвестник агонии, в которую швырнет меня Грозный после рождения дочери. Ах, глупышка.
Я увидела страшные бумаги, держала их в руках. Теперь же и услышала его гнилые планы, очень подлые.
Тяжкий ком ползет к горлу, а все стремления выяснять ситуацию куда-то исчезают после того, как мне опять приходится любоваться его притворной физиономией добряка. Противно даже.
Вот зачем мне что-то выяснять с этим обманщиком? Отношения с ним дружеские сохранять?
Фигушки.
Теперь я понимаю Хилл. Не зря она и замызганную сережку пожалела для Грозного. Наверное, знала… он тот еще фрукт!
А меня Демид показывать людям не хочет, очки черные заставляет носить. Неспроста.
— Юля? — приподнимает брови. — Не ждал тебя. Хотя… самый нежеланный гость — это пожарный! Который решил заскочить на огонек, — смеется. — А тебе, конечно, добро пожаловать, — но, заметив мое каменное лицо, смолкает, напрягается. — Кхм… что-то случилось? Соскучилась по мне… или как?
— Поблагодарить тебя вернулась, — с болью выбиваю каждое слово. Держусь спокойно. — Еще раз. Жизнь с тобой подарила такой ценный опыт…
— Да? — он шагает. — Точно все хорошо?
Моя душа для Демида закрыта. Вообще для всех мужчин. Одни беды от них.
Глава 11
Демид
Полонская заметно раскраснелась. На улице зной, но в доме отлично работают кондиционеры, не жарко.
Тянусь, а Юля сторонится. Стесняется, конечно.
Меня подкупает ее застенчивость. С Полонской непросто, но в этом-то вся и прелесть. Нужно ломать голову, придумывать витиеватые ухищрения, чтобы еще на шаг стать для нее ближе. Рядом с ней пробуждается первобытный охотничий инстинкт, что немаловажно для любого мужчины.
— Порядок, Демид. Не нужно было тебя беспокоить.
— Нет же, Юль. В своем доме ты вправе не пускать меня за порог, но здесь я жду тебя каждую минуту.
Она осуждающе качает головой и прячет глаза.
Дотрагиваюсь до ее обнаженных плеч, провожу ладонями по гладкой коже.
Вероятно, Юля услышала, как я кричал, и испугалась.
А все эти питомники! Такое чувство, что все нужные овчарки остались в Германии под немыслимыми санкциями!
Кроме шуток.
Я обзвонил всех заводчиков в городе, которых нашел. Мопсы, болонки, доберманы — пожалуйста. Немецких овчарок для продажи нет. Либо слишком маленькие. Как назло.
Но я не могу ждать эти два месяца, очень хотелось подарить щенка Юле именно до родов.
Даже подключил сотрудников к поиску. Владислав кое-как вышел на связь с одним заводчиком. На горизонте замаячил щенок, казалось, один на весь город. И то забронированный. Я приказал юристу всеми неправдами уболтать отдать животное нам.
— Ладно, Демид, домой пойду, — пятится.
— А зачем вернулась тогда?
Не перестает меня удивлять. Я бы отдал золотую медаль Юле в номинации «женщина-загадка».
— В глаза твои замечательные посмотреть и поблагодарить, говорю же. Знаешь, Демид, в природе все гармонично. Даже безмозглая квочка может неожиданно опериться и ответить хищному коршуну, раза в два ее превосходящему, так сильно, что тот отлетит в кусты. Она будет до последнего вздоха защищать своих цыплят — это ее жизненная программа. И маленькая кошка не испугается огромного ротвейлера, вцепится ему в морду… У людей точно так же. Не забывай об этом. Никогда.
Всхлипнув, Юля разворачивается и торопливо шагает прочь.
— Постой, ты плачешь, что ли? — иду за ней.
— Нет. Я сказала все, что хотела!
Очевидно, у Полонской снова перепады настроения. Такое было и раньше. Вначале я велся, а потом догадался, что это лишь издержки беременности. Юля может заплакать, а через пять минут смеяться.
Меня отвлекает телефон. Замираю посреди коридора и читаю уведомление.
Крайний день, чтобы заплатить взнос по кредиту без реальных последствий, иначе останусь без дома, офиса и всех благ, к которым привык. Решаю закончить финансовый вопрос, позже созвонюсь с Юлей.
Расходимся с Полонской в противоположные стороны.
Шагаю в кабинет прямиком к сейфу. На первый взгляд все нормально, но когда отодвигаю картину, замечаю на дверце сейфа капли специальной краски. Мгновенно напрягаюсь и открываю его.
Наспех пересчитываю пачки и обнаруживаю недостачу. Процентов двадцать не хватает, но если перевести на деньги, это существенно.
Слышу позади скрип двери.
— Демид Леонидович? — входит экономка. — Сейчас увидела Юлю. Вылетела из дома сама не своя. Неужто поругались?
— Нет, — оглядываюсь на Люсинду. Женщина теребит край фартука. Движение приковывает мое внимание. — Почему у тебя розовые пальцы? — мне знаком этот пигмент.
— А… ерунда, — отмахивается. — Испачкалась о кофточку Юлии Олеговны. Она сказала, что вляпалась в бытовую химию, но я так и не поняла в какую именно. Теперь руки не могу отмыть.
— Хорошо, что не лицо, Люсинда.
— У нас проблемы? — настораживается экономка.
— Похоже на то…
Закрываю сейф.
Функция с красящей жидкостью предусмотрена заводскими настройками, чтобы было легко вычислить вора и поймать по горячим следам. Но я и не думал, что когда-нибудь буду это делать.
Столько лет люди в моем окружении боялись и на шаг приблизиться к сейфу. Даже над паролем голову не ломал — дата рождения Хилл, а значит и Полонской.
По всей вероятности, Юля три раза ввела неправильные цифры на сейфе, измазалась краской. На четвертый все же угадала. По крайней мере, так говорят улики.
Кровь внутри меня кипит, но я должен разобраться. И в самые сжатые сроки, естественно.
Зачем Полонской понадобились деньги, если у нее и так все есть? Правда ли то, что сказала экономка?
Оставляю Люсинду — объясняться с ней некогда.
На всех парах мчу к Юле.
Она отдыхает во дворике. Сидит на скамье и читает книгу, но, увидев меня, быстро захлопывает том.
— Теперь ты соскучился? — брюзжит, смотрит враждебно.
Никогда прежде я не замечал в ее милых чертах столько злости.
— Юль, мне сейчас не до красивых слов, — сразу перехожу к сути. — В моем сейфе пропали деньги, Люсинда сказала, что ты могла быть причастна к этому. Твоя кофта была испорчена защитным составом. Если у тебя трудности, объясни причину, и я помогу их решить. Мне самому тошно говорить с тобой на тему воровства…
— Нет, — медленно встает со скамейки, — думаю, трудности у тебя!
Мы общаемся достаточно громко, не скрывая эмоций. На шум выходит молодая служанка, приставленная мной ухаживать за беременной Юлей.
— Извините, Демид Леонидович, что вмешиваюсь, но не об этой ли вещи вы спрашивали? — в ее руке кофта, которую я видел на Полонской раньше. Она действительно испачкана тем самым составом.
Молниеносно оборачиваюсь к Юле, а она во все глаза таращится на Пелагею.
— Ты что, рылась в мусорном ведре?!
— Это часть моих обязанностей — все проверять.
Полонская хватается за лоб и тяжело дышит.
Я все еще стою рядом и жду. Хоть каких-нибудь объяснений.
— Демид, да, я пыталась открыть сейф, — сознается. — Но у меня и в мыслях не было тебя обокрасть! Я искала реквизиты, хотела возместить малую часть по кредиту. Не делай добра… Боже… и зла не получишь…
Жизнь хорошенько встряхнула меня именно сегодня. Больше пускать на самотек я ничего не собираюсь.
— Я должен обыскать дом.
— Ты не веришь? — поднимает взгляд, сдвигая брови к переносице. — Что ты вообще задумал, Демид? Кражу на меня повесить? Зачем так унижаешь?
