Каприз Фортуны - Уилфер Хеди (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
А Мануэлла тем временем повернулась и пошла в противоположном направлении.
Больше он уже не мог сдерживаться, выскочил из номера, буквально скатился с лестницы и кинулся в сад, громко выкрикивая дорогое имя.
Она услышала его голос и замерла. Потом с трудом собрала остатки сил и медленно-медленно повернулась.
Джералд стоял перед ней и смотрел мрачно и сосредоточенно. У Мануэллы упало сердце — значит, все ее тайные мечты и надежды были напрасны… Она напомнила себе, что это не личное, а деловое свидание, и если ей вздумалось принять его за нечто большее, то никто в этом не виноват, кроме нее самой. Нечего было надеяться!
Они направились в сторону основного гостиничного здания, и Мануэлла внимательно следила за тем, чтобы не соприкоснуться с Джералдом ни на мгновение.
— Виктория уже приехала? — деланно-безразличным тоном спросила она и нахмурилась, заметив спешащего к ним клерка.
— Сеньорита Стреджент? Будьте любезны пройти в холл, вас приглашают к телефону.
Мануэлла извинилась, опередила Джералда и вскоре уже услышала голос троюродной сестры:
— Мануэлла, я подумала и решила, что лучше вам с Джералдом утрясти ваши разногласия без меня. Он знает, что это не я мешаю завершению сделки. Ты в курсе, насколько мне важно, чтобы контракт был подписан в самое ближайшее время. И в качестве твоей единственной родственницы прошу тебя…
— Вик, я уже встретилась с Джералдом, — прервала ее Мануэлла. — Мы оба ждем тебя. Где ты? Когда приедешь?..
Но в трубке уже раздались короткие гудки. Она обернулась и увидела подошедшего Джералда.
— Это была Виктория, — сообщила Мануэлла. — Она…
— Я догадался, что она сказала, — отрезал он и направился к лестнице.
Там он остановился, оглянулся на Мануэллу и отступил в сторону, пропуская ее вперед. Она с опаской начала подниматься на второй этаж, где располагался номер Джералда.
— Виктория просит, чтобы я согласилась продать тебе свою долю акций, — сообщила она Джералду. — Насколько я понимаю, ты выплатил ей некоторую сумму в качестве аванса, и это дает тебе законное право требовать или завершения сделки, или возврата денег.
— И поэтому ты решила защитить свою ненаглядную родственницу от незавидной судьбы тягаться со мной в суде.
— Я решила продать тебе мою долю «Дома». Это все, что я имею предложить.
Она на секунду остановилась, повернулась и взглянула на Джералда. Он находился на три ступени ниже ее, и их глаза оказались на одном уровне.
Мануэлла заметила, что его взгляд устремлен на ее губы, и инстинктивно облизнула их, не в силах справиться с волнением. Губы словно помнили его поцелуи и молили о новой порции чуда…
Пользуясь тем, что все внимание Джералда приковано к ее рту, она любовалась его лицом, блестящими, чуть волнистыми волосами, его губами…
Да, эту битву я явно проиграла, поняла Мануэлла, когда услышала собственный бессильный полустон-полувсхлип, и потянулась к нему.
— Мануэлла!
Что это — предупреждение не приближаться или предостережение, что он не может больше…
— Мануэлла…
— Джералд… — прошептала она в ответ и с изумлением обнаружила, что уже находится в его крепких объятиях, в плотном кольце его сильных рук. Стоит ей только чуть повернуть голову, вот так…
Все ее тело загорелось огнем, и она ответила жгучим поцелуем на прикосновение пылающих губ. Кое-как умудрилась освободить руки, обхватила его за шею и прижалась к нему что есть сил.
Бесстыдно-откровенное свидетельство его возбуждения напомнило ей о прошлой ночи, о том, что привиделось ей во сне… Но это-то не сон! Это восхитительная, упоительная, сногсшибательная явь!
Перед внутренним взором мелькнула обольстительная картина: большая полутемная комната с кроватью посередине, а на ней Джералд — обнаженный, возбужденный, желающий ее!
Джералд, тот самый Джералд, который отверг ее, который сравнил ее с женщиной…
— Нет! — Она яростно оттолкнула его. — Я здесь не за этим, — твердо сказала Мануэлла и быстро повернула голову в сторону, чтобы не смотреть в горящие серые глаза и не выдать ему своей уязвимости. В конце концов, у нее есть гордость! Она не собирается предоставить ему возможность отвергнуть ее во второй раз! — Как я уже говорила, я готова, исключительно ради Виктории, продать мою долю бизнеса. Так что теперь, когда ты получил все, к чему стремился, не будет ли…
— Получил все, к чему стремился? А если это не все? — вкрадчиво спросил он.
У Мануэллы потемнело в глазах. Но она поспешила сказать себе, что это вовсе не прелюдия к объяснению в любви, не просьба о понимании и прощении. Так что не бейся так сильно, глупое сердце! Джералд — не ее мужчина. Он не хочет ее. Он хочет только…
— Я не изменила своего мнения. Права на дизайн «Золотой орхидеи» дороги мне как наследие деда. Он оставил их мне, зная, что я не оскверню его творения, не предам его память. Если бы я и решила продать их или как-то изменить… — Она горько усмехнулась. — Впрочем, зачем я пытаюсь что-то объяснять тебе? Ведь я всего-навсего вторая Каролин Гранд. Я сразу по твоему тону поняла, что ты хотел оскорбить меня, но, пока не прочитала старые газетные статьи, не поняла, насколько сильно! Конечно, мне легко понять, как ты был испуган и беспомощен в то время, что чувствовал…
— Ничего подобного не было!
Джералд перебил ее так резко, что она невольно повернула голову и взглянула на него. Да, ей удалось пробить брешь в его стальной броне, но она почему-то испытывала не удовлетворение, а глубокую печаль.
— Ты хоть представляешь, что я почувствовала, когда ты сравнил меня с ней, а, Джералд? С женщиной, настолько безнравственной, что она готова была погубить многих людей ради своей выгоды?
Каждое слово Мануэллы попадало точно в цель, причиняя Джералду боль. Он провел последние три дня в Париже, разговаривая с представителями двух ведущих ювелирных фирм, а перед этим на два дня летал в Ирландию, пытаясь найти способ достичь компромисса, но ее все это не интересовало! Ясно, ей хотелось ковыряться в его старой, но все еще не зажившей ране, а он не желал этого.
— Мануэлла, я знаю, что ты не Каролин. Я… — Он быстро провел рукой по волосам, раздраженно тряхнул головой.
— Полно, Джералд, это ты сейчас так говоришь, когда хочешь, чтобы я не возражала против продажи своей доли, — холодно заметила Мануэлла. — Но тебе не надо лгать и изворачиваться. Я ведь уже сказала, что согласна.
— Лгать и изворачиваться?! Господи, Мануэлла, я прилагаю почти нечеловеческие усилия, чтобы навести мосты между нами, а ты разрушаешь их быстрее, чем я успеваю строить!
— Довольно! — воскликнула она. — Я не круглая идиотка, Джералд, что бы ты там ни думал! Я, знаешь ли, пока еще в состоянии сложить два и два и получить не три и не пять, а четыре. Ты считаешь, что любая женщина, попадающаяся тебе на пути, — потенциальная Каролин Гранд. Нетрудно понять, что ты боишься повторения истории больше чем двадцатилетней давности, но…
— Черт бы побрал тебя, Мануэлла! — взревел Джералд. — Я ничего не боюсь! А ты отвлеклась от темы и забрела совсем не в ту сторону!
— Нет, Джералд, я не отвлекалась. Ты боишься, — просто сказала она. — Боишься сейчас и будешь продолжать бояться всю оставшуюся жизнь, если не сумеешь оставить прошлое позади…
Она не смогла продолжить, только слабо пискнула, когда он схватил ее в охапку и закрыл ей рот, впившись в него горячими губами.
Ей необходимо остановить его. Сейчас! Немедленно! Она понимала это, но все ее существо возражало доводам разума. Тело откликнулось на его призыв с яростным, почти непристойным энтузиазмом — губы приоткрылись, язык устремился навстречу его, руки обхватили Джералда изо всех сил и держали, держали… Она вжалась в его тело, почти приклеилась бедрами к его восставшей плоти и терлась, терлась, позабыв о благопристойности, о том, какая боль ждет ее впереди…
Она стонала мелкими, всхлипывающими стонами желания и неудовлетворенной страсти, а он отвечал приглушенным рыком. Воздух вокруг них наэлектризовался, наполнился зарядами вожделения и откровенной похоти.