В надежде на чудо - Гарднер Ронда (книги онлайн полные версии txt) 📗
Если этого мало, то чего же тогда довольно?…
Он нащупал кольцо в кармане – золотое, с крупным изумрудом. Дэниел искал с бриллиантом, но увидел этот зеленый камень и подумал, что цветом он точь-в-точь как глаза Трейси.
Он долго думал и нашел много доводов в пользу брака, которые собирался теперь привести этой женщине.
Сам Дэниел, несомненно, любил ее. Он точно не знал, с чем сравнить это чувство, оно не походило на любовь-страсть, которую они испытывали друг к другу в юности. Но тоже было сильным и истинным. К тому же Дэниел теперь точно знал, что сможет быть хорошим отцом – и постарается стать достойным мужем.
До того как снова сделать Трейси предложение, он собирался позвонить родителям и сообщить, что у него есть дочь. А также о том, что будет просить руки Трейси раз за разом, пока наконец не уговорит ее.
Лоренс был прав: частично их прошлые беды произошли из-за того, что Дэниел скрывал любимую от своей семьи. Теперь он не собирался потакать родителям. Либо они примут Трейси в качестве его жены, либо лишатся общества единственного сына. Дэниел не хотел ставить родителям жестких условий, но знал, что иного выхода нет.
С годами он поумнел и научился видеть истинную цену людей. Больше он не нуждался в поддержке и одобрении отца, понимал, что тот тоже может ошибаться. В чем Дэниел нуждался, так это в своей собственной семье, а именно – в Трейси и дочери…
Он позвонил в Стерлинг от Лоренса. Тот как раз ушел на прогулку с Ритой, так что Дэниел остался в одиночестве, необходимом для такого важного телефонного разговора.
Трубку взял отец.
– Алло, – произнес он со своей обычной невозмутимой интонацией.
– Привет, папа. Это Дэн.
– Я рад, что ты объявился, Дэниел. Мы с твоей матерью неплохо отдохнули. Но почему ты не…
Сын перебил его, не имея ни времени, ни желания выслушивать попреки в безответственности. Не интересовал его и перечень важных персон, с которыми Эйвери имели честь пообедать за время путешествия; обычно отцовские рассказы о поездках ограничивались подобной похвальбой. Дэниел хотел только сказать то, что должен, и получить ответ.
– Прости, папа, но у меня важные новости. Я нашел Трейси.
На другом конце провода воцарилось молчание.
– Да, я отыскал ее, – как ни в чем не бывало продолжал Дэниел. – И теперь собираюсь на ней жениться.
– После того как она тебя бросила?
– Трейси все мне объяснила. Она была вынуждена так поступить. Понимаешь, она была беременна моим ребенком и испугалась, что…
– Она лжет.
Дэниел представлял любую отцовскую реакцию на свои слова, кроме такой. Он даже слегка опешил.
– Что?
– Я сказал, что эта женщина лжет, – с напором повторил отец. – Все, что она обо мне наговорила, – наглая ложь.
– Папа, Трейси никогда не лжет. – Из всех возможных ответов Дэниел выбрал самый мягкий вариант.
Он совершенно не понимал, о чем говорит отец. Более того, разговор начинал его по-настоящему пугать. Дэниел чувствовал, что невольно поднял со дна что-то очень грязное, пролежавшее там много лет.
– В любом случае это послужило тебе во благо, не так ли, Дэниел? – спросил Марк Эйвери. В его голосе появились нотки, которых сын никогда не слышал доселе, что-то вроде смущения. – Ты оканчивал колледж, собирался приобретать престижную профессию. Ты занимался становлением собственной личности, мог продолжить наш семейный бизнес. А эта девица одним своим присутствием рядом разрушала все твои планы.
– И что же ты сделал, папа? – мягко спросил Дэниел. Так мягко, как только мог.
– Ты же знаешь. Могу поклясться только, что все было не так, как в ее изложении. Я просто немного поговорил с ней о твоем будущем, указал ей на некоторые очевидные вещи.
– И что же?
– Она сделала свой выбор. Могла бы остаться, поговорить с тобой. Однако предпочла взять деньги и сбежать, что доказывает одно: ни о какой любви с ее стороны речь не шла. Она была только рада от тебя избавиться – для женщины ее типа это обычное дело.
– Так ты подкупил ее?
Трейси взяла деньги у его отца! Почему же она не сказала ничего ему? Что вообще произошло, и продолжает происходить до сих пор?
По спине Дэниела пробежал холодок. Он почувствовал, что ноги подкашиваются, и предпочел опуститься в кресло.
– Зачем же сразу – подкупил. Я разумно предположил, что ее отъезд послужит ко всеобщему благу. Я дал ей денег на обустройство на новом месте… А как только деньги кончились, она снова нашла тебя, чтобы выкачать еще что-нибудь, – это же ясно как божий день! Не давай ей ничего, Дэниел. Ни единого фунта! Подожди, я натравлю на нее своего…
– А тебе не интересно узнать о своей внучке? – сдавленным голосом спросил Дэниел. – О внучке, которую ты пытался спрятать от меня?
– Не смей говорить со мной таким тоном, сын! Я твой отец и имею право на уважительное обращение!
Всяческое смущение исчезло из голоса Марка Эйвери. Теперь Дэниел снова узнавал привычные властные интонации отца.
– Ее зовут Шейла, – не слушая его, сообщил он. – Шейла Мелоун. Но вскоре ее будут звать Шейла Эйвери, мы уже обо всем договорились.
– Только не принимай поспешных решений, сын. Мой адвокат сможет…
Но Дэниел и не думал его слушать.
– Она очень красивая девочка, – продолжал он. – Светловолосая, как я, и голубоглазая. И весьма умная, куда умнее, чем я был в ее годы. Сначала она не обрадовалась моему появлению, но теперь привыкла и зовет меня папой.
– Тебе не стоит эмоционально привязываться к этому ребенку. Отец ее матери был алкоголиком, это может означать дурную наследственность. С возрастом у нее могут проявиться порочные наклонности…
Дэниел почувствовал, что в нем закипает гнев.
– Послушай, папа, – тихо произнес он, собрав всю силу воли. – Пожалуйста, никогда не оскорбляй Шейлу в моем присутствии. Ты волен думать все, что угодно, но я не желаю, чтобы ты незаслуженно обливал девочку грязью. Ты мой отец, и это единственное, что удерживает меня от грубых слов в твой адрес.
Марк Эйвери удивленно помолчал. Потом откашлялся и произнес слегка смущенно:
– Я не понимаю, Дэниел, что связывает тебя с этим ребенком.
– Она моя дочь, папа. Я ее люблю. Это что-нибудь да значит. Понимаешь?
Увы, отец этого не понимал. Узы родительской любви оставались для него тайной за семью печатями, чем-то нереальным из сказок и любовных романов. Марка Эйвери куда больше интересовало общественное мнение, нежели взаимоотношения в семье. Даже ребенка они с женой в свое время зачали из соображений респектабельности да чтобы было кому передать семейный бизнес.
– Это всего-навсего биологический фактор, – сказал он. – Ничего более.
Вот вам пожалуйста, подумал Дэниел. Квинтэссенция философии моего отца как на ладони.
– Наверное, для тебя это в самом деле так, – ответил он. – Ты и ко мне всегда относился как к биологическому фактору. У нас с Шейлой иные отношения. Она для меня важнее всего на свете. Всего – значит всего, папа.
– А эта… девица?
В голосе мистера Эйвери сквозило такое презрение, что Дэниела передернуло.
– У «этой девицы» есть имя, к твоему сведению. Ее зовут Трейси.
– Хорошо, пусть Трейси. – Отец процедил это имя сквозь зубы, как название заразной болезни. – Она для тебя тоже много значит?
– Довольно много. Она весьма важный для меня человек.
Еще несколько минут назад Дэниел собирался сказать отцу, что любит Трейси. Но известие о том, что она скрывала от него нечто очень важное, спутало все его планы. Он не мог так просто заговорить о любви к ней.
Отец помолчал немного. Наконец сообщил:
– Я никогда не понимал, почему ты опустился до ее уровня.
– Если кто-то из нас и снисходил до другого, так это Трейси.
– Однако эта возвышенная душа не погнушалась взять у меня откупные.
– Я не знаю мотивов ее поступка, но полагаю, что, если она действительно так поступила…
– Что значит – если? Ты что, подвергаешь мои слова сомнению? Обвиняешь меня во лжи?
