Леди из Миссалонги - Маккалоу Колин (прочитать книгу txt) 📗
— Черт, еще бы! Но если вам хочется выйти замуж, почему бы вам не сделать предложение какому-нибудь вдовцу или холостяку из Байрона? Там наверняка есть такие. — С каждым словом он, как улитка, постепенно уползал в свою раковину, и ему уже казалось, что он сможет выпутаться из этой неприятной ситуации, не потеряв ни свою свободу, ни уважение к себе.
— Это будет еще худшая судьба, потому что ничего не изменится. Я выбрала вас, потому что вы живете так, как мне хотелось бы — вдали от людей, вдали от города, чопорности, сплетен. Поверьте, мистер Смит, я не хочу разрушать ту жизнь, которую вы создали здесь для себя. Наоборот, я изменю свой образ жизни! Я не буду камнем у вас на шее. Я обещаю, что не буду надоедать вам. И ведь это не навсегда. Год. Всего лишь один год!
— Вы поживете год так, как вы мечтали всю жизнь, потом тихонько соберетесь и вернетесь в свое болото? — почти насмешливо заметил он.
Мисси выпрямилась в кресле, вся ее фигура выражала глубокое величие.
— Мне осталось жить всего год, мистер Смит, — произнесла она.
Он взглянул на нее с невыразимой жалостью, как будто сейчас он узнал самую большую ее тайну. Как бы жестоко это ни было, она решила воспользоваться своим преимуществом и продолжала:
— Я знаю, что вам очень не хочется делить этот рай с кем-то. Будь он мой, я бы тоже ревностно охраняла его. Но постарайтесь и вы понять меня, пожалуйста! Мне тридцать три года, и у меня никогда не было того, что другие женщины либо принимают как должное, либо просто не хотят иметь. Я старая дева! Это самое ужасное для любой женщины, и обычно женщина остается одна, если она бедна и уродлива. Если бы я была только бедна или только некрасива, многие бы мужчины все равно могли бы взять меня в жены, но оба эти недостатка — слишком много. Если мне удастся преодолеть свои комплексы, я могу предложить мужчине намного больше, чем любая другая женщина, уверенная в своей красоте и богатстве. Я буду связана с мужем не только узами любви, но и благодарности. Если бы я прямо сейчас могла доказать тебе, как мало ты теряешь, женившись на мне, и как много приобретаешь! У меня есть здравый смысл, я не преувеличиваю свое значение. И я изо всех сил постараюсь быть твоим лучшим другом и любовницей.
Он резко поднялся и встал, упершись взглядом в дверь, и заложил руки за спину.
— Женщины, — изрек он, — лживы, болтливы, лицемерны и глупы. Меня не беспокоит, даже если я до конца дней своих не увижу ни одной женщины. А любовь мне не нужна! Все, что мне нужно, — это быть одному! — Кажется, он подумал, что это звучит вполне убедительно, поэтому, поразмыслив, грубо добавил: — Как вы мне докажете, что говорите правду?
— Знаете, мистер Смит, в списке женихов Байрона вы явно не под первым номером! Вас считают всем, чем угодно, — от закоренелого преступника до оригинала, а кроме того, всем известно, что вы не богаты. Зачем же мне лгать?
Мисси открыла сумочку, выудила оттуда аккуратно сложенный листок бумаги, который она взяла со стола в кабинете доктора Паркинсона, поднялась .и подошла к Смиту.
— Вот, прочтите. Вы знаете, что я больна. Вы ведь были свидетелем моего первого припадка. И я прекрасно помню, что, когда я встретила вас на следующий день, я сказала вам, что собираюсь в Сидней к врачу-кардиологу. Это заключение о моем состоянии. Я украла его. Во-первых, я не хочу, чтобы мои мама и тетя знали о моей болезни. Я не хочу их волновать, не хочу, чтобы меня насильно держали в кровати, не хочу суеты. Поэтому им я сказала, что у меня ущемлен спинной нерв. Если я смогу придерживаться этой лжи, они и дальше будут верить, что это причина моей болезни. Во-вторых, я украла это заключение для вас. Я знала, что приду сделать вам предложение, и знала, что мне нужно будет доказать мою правдивость. На нем только имя врача, но если вы приглядитесь, то увидите, что имени пациента там никогда не было. Я не стирала его.
Он взял бумагу, развернул ее и быстро прочел. Затем внимательно посмотрел на Мисси.
— Если не замечать, какая вы худая, то выглядите вы довольно здоровой, — все еще с сомнением в голосе произнес он.
Мисси молилась, чтоб он ничего не понимал в медицине.
— Между припадками я, правда, здорова. Эта болезнь не из тех, которые подтачивают силы постепенно, она как бы нападает. Покалывание в сердце — и кровь не движется по венам. Именно это, как я узнала, убьет меня. Больше я ничего не знаю — доктора не любят много рассказывать своим пациентам, особенно выносить смертельные приговоры.
Мисси застонала и начала входить в роль с истинно актерским апломбом:
— Однажды я просто погасну, как луч света, — она подняла на него молящий взгляд. — Я не хочу умирать в Миссалонги! — жалобно протянула она. — Я хочу умереть в объятиях человека, которого я люблю!
Смит решил не отступать и попробовать другой способ:
— А может быть, доктора ошибаются?
— В чем? — удивилась Мисси. — Мне остался год, и я не хочу год таскаться по врачам!
— По ее щеке скатилась большая слеза, и было видно, что если он не отступит, слёзы хлынут потоком. — О, мистер Смит, последний год моей жизни я хочу быть счастлива!
Он испустил стон осужденного на вечную каторгу.
— Ради бога, мадам, не плачьте.
— Почему? — воскликнула Мисси, скомкав свой рукав, чтобы превратить его в носовой платок. — Уж на это то я имею право!
— Ну, плачьте, черт с вами! — он почти взорвался от злости и стремительно вышел.
Мисси стояла, утирая слезы и провожая его взглядом. Он пересек лужайку и исчез из ее поля зрения. С опущенной головой она вернулась к своему креслу и остановила рыдания. Ведь теперь никто, кроме Господа Бога, не мог оценить ее страдания. Что же теперь делать? Вернется он или нет? А может, он спрятался где-нибудь, выглядывая, когда она уйдет?
На момент она вдруг почувствовала, как устала и измучилась. Так много усилий — и все напрасно. И увещевания Юны, и украденное заключение, и воображаемые картины будущей жизни… Она вздохнула горестно, как никогда раньше. Даже и не думала, что будет так горевать когда-нибудь. Зачем ждать еще? Она не нужна здесь.
Она тихо выскользнула из хижины, аккуратно закрыла за собой дверь. Уже пробило два, а впереди девять миль пути в гору по разбитой дороге. Будет поздно, когда она вернется домой.
— Все же я не жалею, что пришла сюда, — подумала она вслух. — Я знаю, это было не зря.
— Мисс Райт!
Она обернулась, надежда еще тлела в ее глазах.
— Подождите, я отвезу вас домой.
— Спасибо, я могу идти, — ответила она не то чтобы сухо и зло, а просто в своей прежней бесцветно вежливой манере.
Он уже подошел к ней, взял под руку.
— Нет, слишком поздно, и дорога тяжелая, особенно для вас. Посидите здесь, я запрягу лошадь, — и он указал ей на тот же самый пенек, где она раньше ждала его.
Мисси не в силах была спорить, и, по совести говоря, ей не хотелось идти пешком, поэтому она не стала возражать. Смит все приготовил и подсадил ее на телегу с такой легкостью, как будто она была ребенком.
— Вот видите, еще одно доказательство того, что я прав, — сказал он, выводя лошадей на дорогу. — Самому мне нужна только легкая двуколка, я запрягаю своих лошадей в большую телегу только тогда, когда нужно перевезти тяжелый груз.
— Конечно, все правильно, — ответила машинально Мисси.
— Сердитесь?
Она обернулась и с искренним удивлением произнесла:
— Нет. Почему я должна сердиться?
— Ну, вам ведь здесь не очень-то повезло. — Она засмеялась искренне и сдержанно одновременно.
— Дорогой мистер Смит, вы ничего не поняли!
— Ясно, что ничего. А что именно?
— Мне нечего терять. Нечего!
— А вы что, действительно думали, что вам повезет.
— Была уверена.
— Почему?
— Потому что вы — это вы. — Что вы имеете ввиду?
— Просто вы такой добрый. И милый.
— Спасибо.
После говорить было не о чем. Лошади нехотя тащились по лесу, явно не понимая, куда их направляют. Но они не сопротивлялись даже тогда, когда дорога шла вверх. Из этого Мисси заключила, что они слишком хорошо знают хозяина, чтобы брыкаться. При этом он мягко вел их, не хлестал кнутом, направляя, скорее усилием воли, чем грубостью.
