Брачная лотерея - Лихачева Светлана Борисовна (библиотека книг TXT) 📗
– Мы… над этим работаем. – На сей раз голос Джозефа прозвучал не так уверенно.
– Значит, они помолвлены? Можно взглянуть на бриллиантовое колечко?
– Э-э-э… пока нет, извини.
– Но миссис Фортман хотя бы приняла его предложение?
В ожидании ответа Гермиона задумчиво глядела в окно. Неужто несносный старик думает, что сам, без посторонней помощи, способен женить повесу-племянника? Без ее помощи, если на то пошло?
– Черт подери, Гермиона, это – конфиденциальная информация!
– То же могу сказать и про брошюру из аптеки! – резонно возразила мисс Ньюсом. – И что бы ты сейчас делал без нашей подсказки? Кстати, чутье мне подсказывает, что ребенок все-таки его.
– Да уж, из-за чужого ребенка мы бы так не переполошились! – негодующе рявкнул Джозеф.
Еле заметно поморщившись, Гермиона отодвинула трубку еще дальше. Выждав, пока старик отдышится, она вкрадчиво продолжила:
– Стало быть, помолвка пока не состоялась. Отсюда следует, что Вернон сделал предложение и получил отказ…
– Ну, наверное, можно сказать и так. Но Вернон всегда получает то, что хочет, Гермиона, так что готов поставить всю наличность на то, что мальчик в забеге выиграет.
– Замечательная метафора, Джозефус. Однако мы вроде бы обсуждаем не бега.
– Да ну? – усмехнулся собеседник на том конце провода.
– Я звоню спросить, нужна ли тебе наша помощь, чтобы привести их роман к достойному завершению. Звоню от имени всех четверых. Тут со мной Беренгария, Лавиния и Агата. Иными словами, мы по-прежнему участвуем в заговоре или нет?
– Знаешь, Гермиона, с твоим ядовитым язычком…
– Мой язык тут абсолютно ни при чем! – фыркнула мисс Ньюсом. От неожиданности Агата выронила чашку и едва не расплакалась от досады, глядя на черепки. – У нас с сестрами есть чем заняться и без твоих семейных проблем… Но мы любим Вернона как родного сына и готовы все для него сделать… все, что от нас требуется.
– Требуется? – удивленно повторил Джозеф. – От вас ровным счетом ничего не требуется. Ваши родственные чувства весьма похвальны, но вряд ли послужат оправданием того, что вы суете нос в чужие дела… По-моему, Гермиона, ты слишком увлеклась ролью свахи.
– Это еще что такое? – немедленно ощетинилась Гермиона, с трудом удерживаясь от того, чтобы не швырнуть трубку на рычаг. В конце концов она благовоспитанная дама, а телефон денег стоит!
– Язык у тебя – что помело. И гордячка ты, каких мало: фу-ты, ну-ты, все женихи для тебя недостаточно хороши!
– Неправда! – Удивительно, сколько боли может причинить подобный упрек, даже если тебе за семьдесят. Женщина – существо чувствительное и ранимое, невзирая на морщины и седые волосы. – Между прочим, ты первый попросил меня о помощи. Или забыл?
– Отлично помню, Гермиона. Как насчет ужина со мной сегодня вечером?
– Что?! – На мгновение мисс Ньюсом решила, что ослышалась. – Что ты несешь?
– Ужин при свечах… только я да ты, – невозмутимо повторил Джозеф. – В «Старом замке». Браниться приятнее при личной встрече, ты не находишь?
– Звучит соблазнительно.
– Тогда в половине шестого я за тобой заеду. Или ты до сих пор считаешь, что слишком хороша для Паркинсона? – И, ехидно хихикнув, несносный старик повесил трубку.
– Гермиона, – осведомилась Лавиния, сметая осколки чашки в совок, – о чем это вы?
– Джозефус Паркинсон и святого из себя выведет, – проворчала Гермиона себе под нос с трудом сдерживая довольную улыбку.
– Я себя чувствую этакой племенной кобылой-рекордсменкой.
Вернон окинул спутницу быстрым взглядом и вновь сосредоточил внимание на усыпанной гравием дороге, ведущей к ферме.
– Утешься, весишь ты куда меньше.
– По-моему, я совершаю ошибку. – Нет, не следовало ей принимать приглашение красавца конезаводчика! Но вчера вечером он был так услужлив и заботлив, так помог ей с этим банкетом, что она просто не нашла в себе сил ответить отказом на просьбу столь скромную.
– Как может семейный ужин на ферме оказаться ошибкой?
– Твой дед все знает, верно?
– Ну, в интегральном исчислении он разбирается слабо…
– Перестань! – прикрикнула на собеседника Лаура. – Он знает или нет? – Молодая женщина от души надеялась, что ответ окажется отрицательным.
– Знает.
Лаура тихо застонала – так, чтобы не услышали дети, уютно устроившиеся на заднем сиденье видавшего виды пикапчика.
– Представляю, что он по этому поводу думает!
– Он думает, что нам следует пожениться.
– Могу я хотя бы на протяжении сегодняшнего вечера не слышать этого треклятого слова?
– «Пожениться»? – Вернон притормозил у ворот, за которыми виднелся внушительный дом в окружении сараев, гаражей и прочих сельскохозяйственных строений. – Очень сомневаюсь. Джозеф себя не помнит от восторга. Надеется, что ты будешь каждое утро печь для дедушки кремовые рулетики и булочки с корицей.
– Я не могу выйти за тебя замуж, пойми! Я не могу жить на ферме, не могу бросить мой бизнес…
– А я не могу допустить, чтобы мой сын рос бастардом.
– Шшш, – испуганно шикнула на него Лаура. – Дети услышат.
– Именно так люди станут называть их братика или сестричку. Городок у нас маленький, – проговорил Вернон, эхом повторяя слова Кэрол. – Сентогюстенцев хлебом не корми, дай перемыть косточки ближнему.
– Да уж, – кивнула Лаура, вспоминая репортеров, осаждавших ее особнячок в Чикаго. – В больших городах дела обстоят точно так же.
– Тогда сама видишь: выбора у нас нет. – Вернон припарковал машину у дома и выключил мотор.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, но из этого отнюдь не следует, что я очертя голову брошусь регистрировать наши отношения. Наверняка есть и другие варианты решения…
– Выход у нас только один, Лаура.
– Ты же убежденный холостяк! Да и много ли радости сулит семейная жизнь нам обоим? – Но по выражению лица собеседника молодая женщина тут же поняла, что аргумент подобран неудачно. Вернон сиял как новенький цент, всем своим видом давая понять, что семейная жизнь их ждет просто замечательная!
Лаура отвернулась к окну и поневоле восхитилась поставленным на широкую ногу хозяйством. Ферма явно процветала и приносила владельцам немалый доход. Дети, отстегнув ремни, выбрались из машины на свежий воздух. Навстречу им, дружелюбно виляя хвостом, мчался роскошный рыжий колли.
Вернон поднялся по ступеням, открыл дверь кухни и помахал рукой: дескать, мы здесь! Ни дать ни взять кадр из «мыльной оперы»: счастливое семейство съезжается на субботний ужин! Лаура на мгновение зажмурилась и мысленно загадала желание: чтобы отныне и впредь Вернон Паркинсон не внушал ей ничего, кроме отвращения. Да только бесполезно все это. Не она ли мечтала о том, чтобы повернуть время вспять, чтобы раз и навсегда зачеркнуть тот злополучный эпизод, когда она, потеряв голову, бросилась в объятия этого красавца?
Появившийся в дверях Джозеф широко раскинул руки, явно вознамерившись обнять гостью вместе с детишками. И Лаура, воспользовавшись моментом, вручила ему огромную картонную коробку.
– Шоколадный торт.
– Вы – лучшая из женщин! – с чувством объявил старик. – Страшно рад видеть вас снова.
– Место преступления, – прошептал Вернон, украдкой указывая на кухонный стол.
– Да как ты можешь об этом шутить? – Лаура вскинула на него глаза и тут же горько об этом пожалела. Когда Вернон Паркинсон принимается дразнить, противостоять ему нет никакой возможности.
– Эта ночь – одно из моих самых сладостных воспоминаний, – с убийственной серьезностью сообщил он. – Когда мы поженимся, я буду время от времени отсылать деда и работников в город, чтобы снова уединиться с тобой в кухне…
Лаура покраснела до ушей и уже готова была сквозь землю провалиться от смущения. Но, позволив себе эту небольшую вольность, Вернон словно по волшебству перевоплотился в безупречного джентльмена.
– Дедушка, познакомься, пожалуйста. Это – Виолетта, а это – Паоло. А это, дети, дедушка Джозеф.
