Мой любимый враг - Милберн Мелани (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
— И?..
Мэдисон закусила губу.
— Ты можешь мне довериться, я никому не скажу, — уверил он ее.
Она отпустила губу и улыбнулась его суховатой шутке.
— И он утопил лодку.
— Утопил лодку?
— Если говорить точнее, то яхту.
— Еще хуже.
— И не говори.
Многозначительное молчание подчеркнуло важность происходящего.
— А ты? — затем поинтересовалась она, поднося бокал к губам. — Есть братья или сестры?
Он отрицательно покачал головой и потянулся за своим напитком.
— Я единственный ребенок. Мои, родители развелись, когда я был еще совсем маленький.
— Сколько тебе было лет?
Мэдисон заметила, как его пальцы сжались вокруг ножки бокала, но выражение лица осталось беспристрастным, словно он рассказывал чью-то историю, а не свою собственную.
— Пять.
— Как мало, — тихо пожалела она. — А с кем ты остался жить?
— С отцом.
— Ты часто видел маму?
Их глаза встретились. Когда он заговорил, она испугалась его сухого тона.
— Я никогда не видел ее живой.
— Никогда? — Синие глаза расширились от ужаса.
— Она сбежала с другим мужчиной, работником моего отца.
— Ужасно. — Девушка снова закусила губу. — Должно быть, ты сильно скучал.
— Меня быстро отучили скучать по ней.
— Мне очень жаль.
— Не жалей. — Он поднял бокал и осушил его, затем с громким стуком поставил на стол и улыбнулся. — Ну, теперь поговорим о хобби?
— О хобби?
— Чем ты занимаешься в свободное время?
— У меня давно не было свободного времени.
— А если бы было много свободного времени и денег, что тогда?
Девушка наклонила голову в раздумье.
— Я бы хотела научиться играть на гитаре. А еще на виолончели, на пианино, скрипке и трубе и…
Деметриус рассмеялся и вытянул вперед руку, стараясь остановить словесный поток.
— А твое хобби?
— Как и у тебя, у меня нет свободного времени, но я бы хотел пожить в лесу, где телефонная связь недоступна. Я хочу просыпаться от пения птиц, а не от звуков улиц и дорожного движения, не хочу слышать жужжание электричества и треньканья компьютеров. Я люблю тишину. Она мне просто необходима.
— Ты, наверное, любишь жить в хижине? И сам рубишь дрова?
— Конечно.
— А ты берешь с собой кого-нибудь? Он пристально посмотрел на нее.
— Нет, обычно нет.
— Даже подружку… или любовницу?
Деметриус покачал головой.
— Большинство знакомых мне женщин не разделяют моего пристрастия к тихим, спокойным местам.
О чем он говорит? Дает понять, что она стала единственной женщиной, которую он пустил в свой рай?
— Мне кажется, большинство женщин пугаются жизни без современных удобств.
— А ты? — поинтересовался он. — Ты бы сумела приспособиться?
— Ну. — Девушка подняла бокал и улыбнулась. — Мне нужно быть уверенной, что нет пауков, и если есть свечи или фонари, то пожалуй.
— Ты боишься темноты?
— Да. — Она отвела глаза в сторону и покраснела. — И, кажется, я не могу справиться с этим. Со смерти мамы темнота — мой враг. Мне стыдно признаться, но я с десяти лет сплю с включенным светом.
— Тебе следовало предупредить меня.
— Как я могла? — вздохнула девушка. — Я не знала тебя…
— Забудь об игре, — нахмурился он, затем потянулся к ее руке, лежащей на столе. — Тебе следовало сказать мне о своем страхе и своей… неопытности.
— Я тебя едва знаю, — пояснила она. — Ты вынудил меня выйти за тебя замуж. Неделя — недостаточный срок, чтобы делиться самым сокровенным.
— Почему ты вышла за меня, Мэдисон?
— Разве мы не играем в игру «Привет, незнакомец»?
— Не сейчас. Ответь на мой вопрос.
— Ты же знаешь, почему я вышла за тебя, — ответила она. — Я сделала это, чтобы защитить брата.
— И другой причины нет?
Ей стало трудно выдерживать его взгляд.
— Какая другая причина может быть?
Он прислонился к спинке стула, его сверлящие глаза испытывали ее на выносливость.
— Я могу придумать еще одну или две, ведь ты однажды упомянула, что заставишь меня сожалеть о нашем браке. Как ты собиралась мне мстить?
— Я не знаю. То была глупая угроза, вызванная бурлящими эмоциями. Никаких идей, как заставить тебя сожалеть о своих поступках. Тебе почему-то всегда известно, что я сделаю или скажу в следующую минуту.
— Ты уже начинаешь меня понимать, — сухо отозвался он.
Мэдисон выдернула руку из-под его ладони и положила ее на колено.
Когда принесли блюда, беседа, к великому облегчению Мэдисон, перешла в менее опасное русло. Она не понимала, что послужило причиной перемены его настроения. С одной стороны, казалось, он готов сложить оружие, с другой — колкость ответов и сухость тона свидетельствовали о намерении вести боевые действия.
— Тебе бы хотелось потанцевать? — спросил он, после того как они закончили есть.
— Я не сильна в танцах. — Девушка отвернулась.
— Я могу научить тебя.
— Я отдавлю тебе ноги.
— Ты легкая.
— Лучше, если бы это было правдой, — сказала она, когда они поднялись, чтобы поехать в ночной клуб.
Клуб оказался полным, но в нем звучала хорошая музыка, и скоро Мэдисон поняла, что из-за недостатка пространства ее неумение танцевать никто не заметит. Она оказалась так близко прижата к Деметриусу, что чувствовала каждый мускул его тела.
Она едва воспринимала ритм музыки, его дыхание ласкало щеки, и молчаливая страсть читалась во взгляде.
— Давай сбежим отсюда? — предложил он.
Деметриус вел машину со скоростью, от которой замирало сердце и пробегала дрожь по позвоночнику. С каждой минутой желание у обоих только усиливалось. Рев двигателя напоминал рев дикого животного.
Спустя десять минут машина замерла перед отелем, Деметриус открыл дверцу и подал Мэдисон руку.
— Готова, дорогая? — Его глаза прожигали насквозь.
— Жду с нетерпением, — задохнулась она.
Лифт несся вверх как очумелый, его пассажиры, стоя плечом к плечу в немом союзе, уставились на вспыхивающие и гаснущие цифры у них над головами.
Деметриус отпер дверь, Мэдисон вступила внутрь и повернулась. Он толкнул дверь рукой — хлоп!
Он молча ослабил узел и величавым властным жестом, свойственным лишь уверенным в себе мужчинам, снял галстук. На секунду замер, расстегивая верхние пуговицы рубашки, затем стащил ее через голову и потянулся к поясу.
Мэдисон вытащила зажим из волос и бросила его Деметриусу под ноги, пепельные волны волос упали на плечи. Он перешагнул через заколку, схватил женщину за плечи и прижался к ее губам.
Она чувствовала, как его руки расстегивают молнию на платье, раздался легкий треск, розовое облако упало к ногам в знак капитуляции своей хозяйки. Мэдисон вышла из розового круга, скинула туфли.
Он оторвался от ее губ, скользнул взглядом по стройной фигурке в изящном кружевном белье.
Девушка прижала ладони к его груди, продлевая поцелуй. Она сама расстегнула ремень и молнию на его брюках, и Деметриус чуть не задохнулся от настойчивости и властности этой маленькой женщины.
— Мэдисон, — прохрипел он.
Деметриус, не в силах больше ждать, оторвал Мэдисон от себя и властно толкнул на пол. Он желал ее, желал прямо сейчас.
И женщина чувствовала его страсть, в движении губ, языка, в том, как он прижимал ее к полу, в том, как срывал кружевное белье.
Она цеплялась за могучие плечи, висела на нем якорем, ее ногти впивались в его мускулы — мир вертелся в вихре безумных ритмов. Она была так отзывчива, так доступна в своем ответе. Глубокие воды всевластия и безвременья затягивали ее разум, логику, мысли, они просто переставали существовать. Напряжение в его теле, а затем неистовая сила разряжения вводили ее в состояние транса, невероятного, ни с чем не сравнимого удовольствия.
Деметриусу понадобилось время, чтобы прийти в себя.
Ему нравилась ее власть, то, как она цеплялась за него, словно не желала отпускать. Ему казалось, что бессознательно она любит его, заботится о нем.
