Вечный город, вечная любовь - Гордон Люси (книга жизни .txt) 📗
— Да, — согласилась Джули. — Это ужасно.
Она из собственного опыта знала, каким бессердечным мог быть Артуро Форца.
— Она не пыталась бороться за сына? — спросила Джули.
— Никто не мог бороться с Артуро, — грустнела Анна. — Рико вырос, не зная матери, а у нее больше не осталось сил бороться. Она начала пить, а Артуро позаботился о том, чтобы у нее всегда под рукой была выпивка. И еще ей нравилось кататься на лыжах, поэтому он обеспечил ей долгие каникулы в горах.
Там она и погибла. Несчастный случай. Может быть, она была в нетрезвом состоянии, я не знаю. Но я могу сказать, что Артуро виноват в ее смерти. Прямо или косвенно.
Потрясенная, Джули не знала, что сказать. Как мог Артуро Форца испортить жизнь маленькому мальчику и его матери ради собственных интересов? И теперь у нее было объяснение тому, как он поступил с ней. Его сын ускользнул у него из под носа, и внук собирался сделать то же самое. Поэтому он пошел на все, чтобы предотвратить это.
— Артуро сказал Рико, что его мать не интересуется им, — продолжила Анна. — Я пыталась объяснить ему, как все обстояло на самом деле, и знаю, что он чтит ее память, но это совсем не то, как если бы она была рядом с ним, когда он нуждался в ней.
— Нет, конечно, нет. Но у него, по крайней мере, были вы.
Она счастливо улыбнулась. Потом снова исчезла и вернулась с небольшим кожаным фотоальбомом, который выглядел очень потрепанным. Анна вручила его Джули. Она открыла его и замерла.
Лицо Гарри смотрело на нее.
— Здесь Рико было семь лет, — показала Анна. — Я снимала его. Он показывал мне, как работает фотоаппарат, и я случайно нажала кнопку. Мы так смеялись.
— Он выглядит довольным, — сказала Джули.
Как бы они любили друг друга, если бы могли быть вместе! Они были так похожи.
Анна наблюдала за ней с любопытством. Джули быстро пролистывала страницы: Рико — ребенок, Рико — подросток, а одна из фотографий чуть не заставила ее расплакаться. На ней был юноша, которого она любила. Двадцать три года. Он так жаждал любви, жизни. И все его надежды разбились в прах.
— О да, — прошептала она, — именно так он улыбался.
Анна ничего не сказала, но она услышала слова Джули. Там была еще одна фотография, очевидно сделанная недавно. На ней Рико был таким, каким она увидела его сразу после прибытия в Рим, — напряженный, озлобленный.
— Я всегда надеялась, что он найдет девушку, которая будет по-настоящему любить его и сделает его счастливым, — вздохнула Анна.
— И…он когда-нибудь находил такую? — спросила Джули, притворившись, что все ее внимание направлено на еду.
— Однажды…много лет назад. Он считал ее ангелом. Когда он рассказывал мне о ней, его лицо светилось радостью. Он не уставал говорить о ней: как она была прекрасна и что она ждет ребенка. У него было так мало любви в жизни, и он был бесконечно благодарен ей за то, что она любит его. Однажды он сказал: «Я бы отдал жизнь за нее». Вот что она значила для него.
На ее лицо набежала тень. Ее любящее сердце страдало из-за того, что Рико, которого она любила как внука, обидели.
— И Артуро заставил ее бросить Рико?
Анна пожала плечами:
— Si, я бы не удивилась, если б это было так. Но она забрала его ребенка с собой. Как она могла любить его и так поступить с ним? Это доказало, что ее любовь была притворством. Я не знаю, что у них произошло. Даже мне он ничего не рассказал. Но мне кажется, я знаю правду. Он был мальчиком с добрым и любящим сердцем. И превратился в мужчину, который ни кого не любит. — Ее глаза засверкали. — Но, может быть, ты сможешь научить его любить снова.
— Я… — Джули покраснела и смутилась.
— Я вижу ваши фотографии во всех газетах.
— Анна, нельзя верить тому, что пишут в газетах. Людям нравится думать, что я и Рико… Я имею в виду, что это хорошо для бизнеса.
— Бизнес! Ха! — фыркнула Анна. — А ты? Ты любишь его?
— Я… — Джули не знала, что ответить. Но в следующее мгновение Анна пришла ей на помощь.
— Idiota! — сказала она стуча себе по лбу, — Где мои манеры! Как я могу задавать такой вопрос? Это не твое дело, Анна! Cretina!
Джули рассмеялась, успокоившись.
— Я так не считаю, но действительно не могу говорить о Рико. Не сейчас.
— Конечно, и твоя тарелка пуста. Я принесу еще.
— Нет, пожалуйста…
Но Анна уже исчезла, а из кухни доносились ее громогласные приказы.
Джули была рада этой короткой передышке. Она не могла говорить о Рико и не могла обнадеживать напрасно эту милую честную женщину.
Анна вернулась с полной тарелкой. Поставив ее перед Джули, она скомандовала:
— Ешь, ешь. Ты слишком худа!
— Но мне нужно быть худой, — запротестовала она. — Мне нужно носить шикарные платья, которые облегают тело. Если я не влезу в них, я скажу Рико, что это твоя вина.
Анна рассмеялась ее остроумию. И смех был таким искренним и заразительным, что Джули не могла удержаться от того, чтобы тоже не рассмеяться. Анна перегнулась через стол и взяла лицо Джули в свои ладони. Ей, Джули, тоже не хватало любви матери, которая оставила ее, и она вдруг поняла, почему Анна была так важна для Рико.
Анна радовалась. Ее лицо светилось счастьем. В следующее мгновенье она вскочила на ноги и раскрыла руки навстречу кому-то, кто появился в ресторане. И Джули поняла, кто это был, хотя сидела спиной к нему.
— Рико, — закричала Анна.
Джули обернулась и увидела, как они тепло обнялись. Рико смотрел на Анну, и его лицо сияло искренней радостью, на нем не было и тени сомнения или тревоги.
— Я боялась, что ты не придешь, — сказала Анна.
— Ты знаешь, что я не могу жить без тебя, — пошутил он.
— Посмотри, кто здесь, — указала Анна на Джули.
Джули испугалась, что он разозлится, найдя ее здесь, но Рико спокойно ответил:
— Да, вижу. Вы, похоже, нашли общий язык.
— Она милая девушка, — сказала Анна. — Садись с ней, а я принесу еды.
Она удалилась, и к ним подскочила официантка, но Рико сказал ей, что они подождут Анну. Из кухни они слышали ее звучный голос, сопровождаемый звоном тарелок.
— Она из сил выбивается, чтобы сделать тебе приятное, — сообщила Джули.
— Да, но ей это нравится.
— Но сколько ей лет?
— Я не знаю. Наверно, за шестьдесят.
— И когда она уйдет на пенсию?
Рико уставился на нее:
— О чем ты?
— Она ведь сегодня закончит работать только в полночь?
— Позже. Сегодня же фестиваль.
Его спокойный тон взбесил ее, и она продолжила с сарказмом:
— И начала она работать в полдень?
— Думаю, раньше. Сперва она покупает продукты на рынке.
— И ты говоришь, что любишь ее, позволяя ей работать так много? — с презрением сказала Джули. — Она пожилая женщина. Она должна отдыхать, а не трудиться как рабыня, потому что ты слишком жесток и не можешь обеспечить ей благополучную старость.
Он посмотрел на нее с удивлением.
— Я понял. Так вот что тебя так рассердило.
— Да, я сердита. Ты бы слышал, как она говорит о тебе. Всегда только «мой Рико». Она считает, что ты добр и великодушен, почему ты так на меня смотришь?
Он не отвечал. Перед его глазами возник образ измученной Мико, безымянной собаки в пабе и юной девушки, которая приходила в ярость, когда обижали беззащитных.
Он видел, как Анна направляется к ним, нагруженная тарелками. Он откинулся на спинку стула и махнул Анне рукой, поторапливая ее. Одновременно он прокричал:
— Скорее, я голоден!
Джули, пораженная такой грубостью, просто не знала, что сказать.
— Scusi, scusi, — пробормотала Анна, расставляя тарелки.
— А где соль? — спросил Рико. — Почему ты не принесла соль?
— Я так спешила, — оправдывалась Анна.
— Всегда оправдания, — фыркнул Рико. — Если это снова повторится, я пожалуюсь на тебя твоему начальнику. Эй!
Этот крик раздался из-под тарелки спагетти, опрокинутой на его голову. Джули вскочила на ноги, возмущаясь.
— Тебе должно быть стыдно, — объявила она. — Как ты смеешь так говорить с Анной, после того, что она сделала для тебя? Достаточно того, что ты позволяешь ей работать здесь как каторжной и быть у всех на побегушках. Так ты еще… что здесь смешного?
