Шанс для влюбленных (Шанс Гидеона) - Кент Памела (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗

— Ким такая милая девочка, — ответила старушка. — Она веселит меня, а я не надоедаю ей — по крайней мере, мне хотелось бы в это верить! — и это доставляет мне удовольствие. Она хороший слушатель, а я, боюсь, люблю поговорить. И она такая красивая, не правда ли? Вам не кажется, что она слишком красива, чтобы работать секретаршей?

— Слишком — не то слово. — Доктор Малтрэверс бросил на Ким насмешливый взгляд. — И что вы предлагаете ей делать вместо того, чтобы работать секретаршей?

— Думаю, ей надо выйти замуж, — ответила миссис Фабер.

— Не могу не согласиться с вами, — тихо ответил кардиолог, наклоняясь, чтобы послушать ее сердце.

Ким оставалась в комнате до конца осмотра, а потом, поскольку доктор Дэвенпорт так и не приехал, вышла из комнаты вместе со своим бывшим начальником. Сестра Боуэн, слегка похожая на растрепанную курицу, наблюдала, как они шли по коридору, и, если бы она со своего места могла видеть их дальнейшие передвижения, наверняка так и продолжала бы стоять в дверях.

Но она была нужна миссис Фабер, и ей пришлось вернуться к кровати. Траунсер, сидевшая в смежной гостиной, услышав язвительные нотки в голосе сиделки, решила, что сейчас не самый подходящий момент, чтобы спрашивать, что ее хозяйка хотела бы на обед.

Что-то говорило ей, что сестра Боуэн не в восторге от визита лондонского специалиста.

Когда коридор влился в главный, Ким попыталась отделаться от доктора Малтрэверса.

— Я знаю, что мистер Фабер ожидал вас часом позже, — сказала она, — но, возможно, он уже вернулся из поездки. Тогда он, скорее всего, в библиотеке. Это дверь справа в холле, там внизу Пиблс, он вам покажет…

— Я хочу поговорить с тобой, — невозмутимо ответил Ральф Малтрэверс. — Поэтому я и старался попасть на ранний поезд, чтобы у меня была возможность немного побыть с тобой. Где ты работаешь? У тебя есть своя комната? Мы можем там поговорить?

— У меня есть своя гостиная, — призналась Ким. Но в ее голосе звучало волнение, она не хотела вести его в свои комнаты. — Но я не уверена, что мистер Фабер одобрит…

— Который мистер Фабер? Чарльз или Гидеон?

— Мой работодатель — Гидеон, — сказала Ким. — У него очень строгие правила, и он требует безоговорочного подчинения. Если ты хочешь поговорить со мной, лучше сделать это внизу.

Но Малтрэверс покачал головой. Его темные глаза сверкали весельем, но было в них и что-то еще.

— Поговорим в твоей гостиной, — сказал он. — Внизу слишком людно.

Ким провела его в свои комнаты. Теперь она припоминала, что в прошлом у него всегда была привычка все делать по-своему. Как и Гидеон Фабер, он ожидал мгновенного выполнения всех своих желаний. Похоже, она была обречена постоянно попадать под влияние мужчин.

Когда они вошли в ее гостиную, Ральф огляделся и одобрительно кивнул, скользнув взглядом по полкам с книгами, подошел к окну полюбоваться видом и даже заглянул в ванную и дальше, в спальню. Она заметила слабую улыбку, когда он посмотрел на ее цветастый халат, висящий на двери, и на столик у кровати, на котором лежал, открытый томик стихов.

Он поднял книгу:

— Вордсворт? Так ты все еще читаешь Вордсворта?

— Да. Мне он очень нравится.

Он улыбнулся, глядя ей в глаза:

— Он тебе всегда нравился.

Ким показалось, что она услышала в коридоре какой-то шум.

— Не думаю, что тебе следует здесь находиться!

Он положил руку ей на плечо, продолжая улыбаться:

— Не будь глупой, милая моя. Даже если горничная и застанет меня здесь, это не особенно удивит ее. Доктора имеют право проникать в святая святых женщин… Разве ты забыла?

— Я думала не о горничной.

— А о ком? О Гидеоне?

Ей показалось, что его темные брови чуть сдвинулись.

— Нет… Нет, конечно нет.

Но он вернулся обратно в гостиную, и как-то странно посмотрел на нее.

— В моем визите к тебе нет ничего неэтичного, — заметил он. — Если бы мистер Гидеон Фабер возражал, я ответил бы ему, что был знаком с тобой три года, а три года — это немало. Кстати, он передал тебе письмо, которое я оставлял для тебя?

— Да. Но я не совсем понимаю, почему ты взял на себя труд написать, — ответила она, заставляя голос звучать отчужденно.

— Да? Значит, ты не простила меня за то, что я вел себя как дурак! — Он чуть приблизился к ней. — Ким, я любил тебя — ты знала об этом, не так ли? — но тогда я думал, что должен выгодно жениться, а жениться на незнакомой девушке вроде тебя не казалось мне умным! О, но мне так хотелось сделать это, Ким. — Его голос стал настойчивым, убеждающим. — Ты должна верить тому, что я говорю! Но тогда я должен был думать о карьере, а этот человек хотел, чтобы я женился на его дочери… Человек, который сделал очень многое, чтобы помочь мне взобраться наверх…

— И ты женился на ней? — холодно осведомилась Ким, словно спрашивала об этом из чистого любопытства. — Ты все-таки сделал ему одолжение и женился на ней? Вы теперь счастливы вместе?

Он покачал аккуратно причесанной темноволосой головой.

— Когда дело дошло до женитьбы, я не смог, — признался он. — Думаю, это произошло из-за тебя… И из-за того, что ты сделала со мной за те три года! — Ральф протянул руку и дотронулся до пряди ее блестящих волос, лежащей на щеке, но она торопливо отпрянула, и он криво улыбнулся. — О, Ким, я дал тебе уйти, — вдруг простонал он, — а теперь так жалею об этом! Слишком ли поздно, чтобы исправить эту ужасную ошибку? Я не мог поверить своей удаче, когда мы недавно встретились, и чем угодно тебе клянусь, что с тех пор, как я уехал отсюда, я думаю только о тебе. Когда я сегодня ехал сюда, то чувствовал себя как школьник, садящийся на поезд, который увозит его на каникулы…

— Вы приехали, чтобы осмотреть миссис Фабер, — напомнила ему Ким.

— Да, безусловно. Но я здесь и для того, чтобы снова увидеть тебя… Ким! — Он осмелился снова сделать шаг в ее сторону. — Если я буду смиренно просить прощения… Если я попрошу тебя забыть все, что было, и встречаться со мной время от времени… Только иногда! Мы могли бы заново узнать друг друга, вернуть прошлое! У тебя наверняка есть свободное время, да и я теперь не так загружен. Я даже могу встречать тебя где-нибудь на полдороге, если ты не хочешь ехать до Лондона!

Это была уступка, которая потрясла бы Ким в былые времена, но не произвела никакого впечатления теперь. Два года назад она и подумать не могла, что будет когда-нибудь разговаривать с ним подобным образом.

— Время нельзя повернуть вспять. — Это было банально, но верно… Теперь она это знала. — Время нельзя повернуть вспять, и у меня нет ни малейшего желания это делать. Я оправилась от прошлого и больше не хочу туда возвращаться… О да, я признаю, когда-то я любила тебя, — продолжила Ким, вынимая из вазы цветок. — Или думала, что любила. Но я пережила это… мне пришлось, — напомнила она ему.

Его смуглое лицо вспыхнуло.

— Прости меня, — тихо произнес он.

Ким показалось, что в коридоре опять раздался шум, и она решила поскорее закончить этот нежелательный разговор, прежде чем кто-нибудь сможет застать их врасплох. Она заговорила торопливо, но твердо.

— Тебе не за что просить прощения… Не за что! — уверила она его. — В общем-то у меня такое чувство, что я должна поблагодарить тебя, потому что все было бы по-другому, если бы… если бы ты по-другому отнесся ко мне три года назад. Я была молода, глупа и к тому же одинока… И мне льстило твое внимание, потому что ты был моим начальником, и вокруг тебя была такая атмосфера… — Она коротко улыбнулась. — Вокруг докторов всегда есть какой-то блеск — особенно вокруг тех, кто уже успел перебраться на Харли-стрит [1], ну и так далее…

У него был мрачный вид.

— И ты хочешь, чтобы я поверил, что это все, что ты ко мне чувствовала? — спросил он. — Ты ведь хотела выйти за меня замуж, разве нет?

— Да. — Ее лицо зарделось.

— И мы не поженились по моей вине. И ты хочешь заставить меня поверить, что теперь — три года спустя — ты бы горько сожалела о нашем браке? Что действие моего блеска прекратилось бы и, лицом к лицу с холодной, суровой реальностью, ты бы жалела, что не подождала… кого-нибудь другого!