Веер с гейшами - Баклина Наталья (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Почему ты спрашиваешь?
— У тебя вид какой-то потерянный. Ты в самолете совсем другая была. А теперь бледная какая-то, осунулась.
— Да у меня, Света, жизнь как-то так вдруг поворачивается — только и успеваю головой вертеть!
— Что, мужик загулял?
— Да ну, что ты! Пусть бы загулял, я бы только рада была. Запуталась я, Света, совсем, не знаю, как распутаться.
И Ольга вдруг рассказала этой малознакомой, по сути, женщине все. Про Вадима, как они жили в этом поселке и как она думала, что у них не настоящая любовь. Про Лобанова, как он поманил ее настоящей любовью, и теперь она живет с ним не своей, не настоящей жизнью. Про Игоря, как он нечаянно появился в ее жизни, и она влюбилась, а потом думала, что это приключение на один раз, а теперь вдруг история получила продолжение, и она не знает, что с этим всем делать.
— Слушай Оль, у тебя прямо как в кино получается: он, она и еще двое, — прокомментировала Света. — Я знаешь, что поняла? Просто вы с Вадимом рано встретились. По молодости ведь всегда страстей хочется, вон, как у меня с Аркашей было. И тебе хотелось. А мужу твоему не хватило ни опыта, ни характера тебя удержать. А Лобанов твой — сволочь. Уселся у тебя на шее и командует, куда везти, и покрикивает, чтобы шла покрасивее. Уходи ты от него!
— Мне некуда, Свет. У меня дочь.
— Оль, ну не бывает так, чтобы некуда. Ты просто плохо думала. Или лень тебе. Или боишься.
— И боюсь тоже. Каким бы он ни был, я к нему привыкла, я знаю, что от него ожидать. А что ожидать от перемен? Бог его знает.
— Вот именно, что Бог знает, а ты Бога не слушаешь. Ну не зря в твоей жизни третий мужик появился, сердцем чую, не зря. Ты сама вот что к нему чувствуешь?
— Свет, именно это меня и пугает. Все два дня, что мы были вместе, мне казалось, что я знаю его давно, что я знала его всегда, наверное, еще с прошлой жизни. Что просто забыла о нем на минуточку, а потом увидела — и вспомнила. И все, что было до Игоря, — это не моя жизнь. Моя началась с нашей встречи.
— Ну вот! Я же говорю — это судьба!
— Это мы с тобой говорим, что судьба. А у него на этот счет свое мнение.
— А ты его спрашивала? Нет? Тогда откуда ты знаешь? Тебе нужно с ним поговорить.
— Он вернулся в Москву. Теперь уже не поговорю.
Глава 5
Утром попутный УАЗик довез Ольгу до самого рудника, высадив возле щитового домика администрации. Домик был чистенький, ладненький, его бледно-фисташковые стены очень хорошо смотрелись на фоне зеленых сопок. На стене домика были привинчены три большие буквы: GMK. Так называлась канадская фирма, которая разрабатывала месторождение.
Месторождение было богатым, но специфическим. Золота в нем было очень много, но залегало оно не жилками или вкраплениями, а мельчайшей пылью, перемешанной с породой. Чтобы его извлечь, требовались оборудование и технологии, которых у колымских золотодобытчиков не было. Областная администрация лет шесть искала желающих вложить деньги в трудное золото, и вот три года назад такие желающие появились. Канадцы год кружили вокруг да около, собирали горы образцов, считали прибыль и издержки, а потом построили кусочек капитализма в отдельно взятом колымском поселке. Магаданский губернатор Гудков очень на этот капитализм рассчитывал, даже аффинажный завод построил для обработки золота с рудника. Надеялся и на то, что вслед другие западные инвесторы подтянутся. В области ждали хозяина еще два месторождения, золотое и серебряное. Серебряное, то вообще по запасам было одним из крупнейших в мире. Ольга писала про все это в своей газете, и на руднике была, когда его только осматривали канадцы, а вот на уже обустроенное месторождение приехала впервые.
Из зеленого домика вышла женщина в синем комбинезоне и серой бейсболке, тоже с буквами GMK на груди и над козырьком:
— Здравствуйте, вы к кому?
— Здравствуйте, я журналист из «Территории», приехала на совещание. Губернатора, вижу, еще нет?
— Нет еще. Мы звонили, нам сказали, что машины выехали в семь утра. К часу ждем.
Ольга глянула на часы — одиннадцать. Зная, с какой скоростью мчатся по трассе гудковские «опели» — обычно журналистов и свиту размещали в двух машинах, — и вспомнив, какой сухой и ровной была трасса, она прикинула, за сколько времени машины домчатся до рудника.
— Вы знаете, я думаю, они прибудут через полчаса, самое позднее — через час.
— Да вы что! Надо своих предупредить! Пойдемте, я вас в переговорную проведу.
Комната, куда ее привели, сильно отличалась от кабинетов для совещаний, на которые Ольга вдоволь насмотрелась за свою журналисткую практику. Стены белые, но не беленые или крашеные, а оклеены рифлеными обоями. На стенах развешаны фотографии месторождения, забранные в простые черные рамки. Окна укрыты белыми вертикальными жалюзи. Стол темно-серый, пластиковый, с овальной вытянутой столешницей. Столы вокруг расставлены тоже серые, обивка напоминает мешковину стального цвета. Такие же стулья у стены возле двери. И все, никаких лишних, отвлекающих внимание, деталей. Разве что бутылки с водой на столах расставлены. Ольга узнала местную минералку. В области отыскался очень приличный источник, на этих водах в пятидесятых годах даже курорт построили. Гудков, который при каждом удобном случае подчеркивал свою поддержку местных производителей (как-то даже выдал перед телекамерами: «Я хочу прийти домой и съесть свой окорочок и свое яйцо»), воду эту очень жаловал. Поэтому на совещаниях в администрации в президиуме и на трибуне выставляли только «Колымскую» минералку. Видно, здешние хозяева знали об этом гудковском пунктике.
Ольга налила себе водички и присела на стул у стены. Со Светой они вчера засиделись за полночь, она опять затеяла гадать по книге. У Вовчика на полке оказались одни справочники и брошюрки. Света вытащила одну, не глядя. Попалась техника безопасности работы с электроустановками. Ольга назвала страницу и строку и получила такую цитату: «Уходить из зоны поражения нужно прыжками или мелким семенящим шагом, чтобы избежать поражения межшаговым напряжением».
— Ну, и как ты это растолкуешь?
— Уходить тебе надо от твоего Лобанова. Прыжками.
Дверь в переговорную распахнулась, и в комнату стремительным, тяжелым шагом вошел Гудков. Высокий, массивный, пузатый магаданский губернатор всегда напоминал Ольге носорога: такой же увесистый, подвижный, напористый и опасный. Он сметал все и всех, что стояло на его пути. Смел своего предшественника-губернатора, который, казалось, держался крепко и по всем прогнозам должен был выборы выиграть. Смел директоров нескольких ключевых компаний, сидевших на рыбе, бензине и водке, и поставил своих людей на эти стратегические для области потоки. А по золоту он вообще всю цепочку от добычи до изготовления товарных слитков выстроил так, чтобы максимум прибыли оставалось на территории. Все магаданские дела он решал в министерствах в Москве напрямую, сидел там каждый месяц по две-три недели. А когда возвращался в Магадан, устраивал показательно-деловые выезды в область и всегда брал с собой журналистов, чтобы народ видел, как работает их избранник. Из Москвы гудков тоже слал подробные отчеты: мол, не просто так в столице посиживаю, не корысти ради, а пользы для.
Столичные радения магаданского губернатора освещала Маша Лосева, журналистка с областного радио, Гудков постоянно таскал ее с собой в Москву и обратно. Маша была хрупкой блондинкой с интеллигентным миловидным лицом. Она овдовела несколько лет назад, сына ее воспитывала в Костроме мама, и Маша поначалу обрадовалась, что будет работать в Москве, — своих сможет чаще навещать. Что там от Москвы ехать — три часа хода по хорошей дороге! И зарплату ей положили солидную, и командировочные. Однако очень скоро выяснилось, что Гудков, помимо прочего, ждет от Лосевой определенных услуг.
Ольга дружила с Машей, и в первый же приезд в Магадан, через два месяца московской командировки, та ревела у Ольги на груди: «Оль, он все время хочет, чтобы я с ним трахалась. Я думала, ладно, дам, убудет от меня, что ли. Потерплю, ради таких денег стоит потерпеть. Зато на квартиру новую смогу скопить в Костроме и Шурке компьютер куплю. Оль, но я не думала, что будет так противно. Он может завалить меня сразу после совещания, вызвать среди ночи. Я обязана ездить с ним в баню. Оль, он очень хорошо платит, но меня тошнит от него. Я уже не человек, не женщина, а какой-то секс-тренажер! И я его боюсь!» Это было в сентябре, а в декабре Машка приехала в шубе из дымчатой норки — издали было видно, что вещь фирменная и дорогая, — в таком же берете, с бриллиантами на пальцах и в ушах. С Ольгой она больше по душам не разговаривала, в лицо ей не смотрела. И никому не смотрела. Даже во время прямых эфиров на областном телевидении — Гудков настаивал, чтобы и на радио, и на телевидении их вела только Лосева, — вопросы губернатору задавала, опустив глаза.
