В этот раз – навсегда - Грей Эбби (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Трейси повернулась к нему.
– Это факультетское совещание. Что вы здесь делаете? – нервозно спросила она. Хотя с памятной встречи он и держался от нее на почтительном расстоянии, но она все еще чувствовала, как в его присутствии у нее по всему телу начинают бегать мурашки.
– Ничего. – Демонстрируя невинность намерений, Деймиан вытянул руки; как жертва ограбления. – Я просто пришел за последним бюллетенем о состоянии здоровья старины Остина. И узнать, не нуждается ли его невеста в какой-нибудь помощи.
– Невеста? Я? Кто вам сказал, что мы помолвлены?
– Я встречаюсь с одной сестричкой, – хитро ответил он. – С головокружительными синими глазами. Кажется, вы с Остином скрываете счастливую новость от своих почитателей, – добавил он.
– Что бы ни происходило между мной и Остином, это не ваше проклятое дело, Деймиан. – Пылая негодованием, она отошла от, него и уселась за стол с библиотекарем Дэвидом Роббинсом.
– Поздравляю с помолвкой. – Он потянулся через стол и от всей души пожал ей руку. – Я узнал только сегодня утром.
«Я тоже», – сердито подумала Трейси. Она сумела одарить Дэвида приветливой улыбкой – в конце концов, он не имел в виду ничего плохого, но внутренне кипела от раздражения.
Месяц назад она не знала и не хотела знать, где сейчас Остин Нельсон Миллер и чем занимается. А теперь ее сын знает, что Остин – его отец, и, кажется, все считают, что она собирается стать его женой.
Трейси не была уверена, что ей это нравится. Сначала Остин добился расположения ее отца, что не могло быть совсем уж простым делом. Потом мгновенно добился любви Джексона. А теперь, казалось, он медленно, но верно подталкивает ее к мысли о замужестве, просто небрежно рассказывая всем, кто соглашается слушать, что она – его невеста.
И если бы он в этот момент не был так болен, она бы с наслаждением придушила его.
Занятия ее группы закончились в два часа. Она зашла в офис, но Твилы не было. На доске объявлений у ее двери болталась записка с сообщением, что все в порядке, и вопросом, действительно ли Остин сделал ей предложение. Трейси закатила глаза и подумала: сколько, интересно, студентов и преподавателей остановились у ее двери и прочли эту записку?
Она собрала бумаги, которые планировала вечером взять с собой домой, сунула их в портфель и отправилась в госпиталь. У нее оставался час с четвертью до того, как надо было v забирать детей, так что она вполне могла проверить, как дела у Остина, и узнать, что сказал доктор во время дневного осмотра. Потом забежать в магазин и купить недостающие для обеда продукты. В буфете у нее был пармезан, а в холодильнике – перец и лук, но томатный соус и спагетти закончились. Ей стоит подумать также и о продуктах на следующие два-три дня, пока она все равно занимается покупками. Но сейчас надо думать о более важных вещах.
Трейси подъехала к госпиталю, припарковала машину и одним махом взлетела на третий этаж. Она осторожно приоткрыла дверь в палату и заглянула внутрь. И с облегчением вздохнула, радуясь, что его семья уже ушла. В полумраке от полузакрытых жалюзи казалось, что Остин спокойно спит. Внезапно он застонал, веки затрепетали, и Трейси быстро подошла к нему.
– Остин, – прошептала она, беря его за руку. Удивительно, но рука была теплой. Она думала – неизвестно почему, – что может оказаться холодной. Он был бледен как смерть.
– Трейс, – проскрипел он. – Пить.
Она взяла кусочек льда из стакана на тумбочке и осторожно положила ему в рот. Он снова закрыл глаза, но тут в палату вошла пожилая медсестра.
– Пора возвращаться к жизни, мистер Миллер, – провозгласила она и откинула простыню с его руки. Она осторожно отодвинула стальной штатив с капельницей и подвешенную на нем бутылку с внутривенным раствором, подсоединенные к другой руке. – Доктор говорит, что эту трубку уже можно убирать. Вы – счастливый человек, мистер Миллер. – Она продолжала болтать, будто Остин совершенно проснулся и подмигивал ей. – Обычно ее оставляют на три или четыре дня. Но вы можете перейти на жидкую диету уже утром. – Она проверила карту, лежавшую в изголовье койки.
– Это хорошо? – спросила Трейси.
– Да, это на самом деле хорошо, особенно учитывая, в каком он был состоянии. – Сестра кивнула, поправила шпильку в седом пучке на затылке. – Он может проголодаться даже раньше, – сказала она. – Давление у вас хорошее и температура в норме, мистер Миллер, – добавила она и вышла.
Трейси села на стул рядом с кроватью и положила усталую голову на руки.
– Эмили? – Веки его снова затрепетали.
– С ней все прекрасно, Остин. – Она ободряюще похлопала его по руке. – Она со мной. Мы с твоей мамой обе согласились, что так будет удобнее для всех нас, – объяснила она.
– Кристал? Не делай этого. Пожалуйста, не мучай моего ребенка, – бормотал он. – Пить. – Она взяла еще кусочек льда, и он открыл рот, почувствовав на губах прохладную влагу. – Спасибо, Кристал, – благодарно пробормотал он и снова закрыл глаза.
Слезы закипали у нее на глазах, ей захотелось что-нибудь разбить или швырнуть в окно, или трясти его, пока он не проснется. Как мог он перепутать ее с этой двуличной шлюшкой, даже в полубессознательном состоянии, яростно думала она. Трейси смутно сознавала, что совершенно выдохлась и не может мыслить разумно. И все же…
Она попыталась не обидеться. Он не осознает, что говорит. Он сейчас в бреду, под влиянием наркотиков. Но одно упоминание имени Кристал, слетевшее с его губ, вызвало у нее приступ бешеного гнева. Она с силой потерла глаза, приказывая себе очнуться.
– Пить… – снова пробормотал Остин, не открывая глаз. Она взяла еще кусочек льда, положила ему на язык и повернулась к тумбочке поставить стакан.
– Кристал, не оставляй меня, – мягко сказал он. Чуткая тоска безошибочно слышалась в его голосе.
У Трейси потемнело в глазах. Конечно, это усталость брала свое. Она не знала, сколько еще сможет выдержать.
– Хэлло, – сказал доктор, и она подпрыгнула от неожиданности. – Извините, что напугал. – Он улыбнулся. – Ну хорошо, хорошо, Остин, просыпайся. Мы должны вытащить эту трубку и потом позволим тебе немного попить. Вы его невеста, правильно? Вы будете ухаживать за ним, когда он вернется домой?
– Да, я буду ухаживать, – неловко ответила Трейси. Она не собиралась отвечать на первую часть вопроса.
Доктор, казалось, не заметил ее взвинченного состояния и сделал знак сестре, стоявшей рядом с Трейси.
– Остин, открывай глаза, – сказал он повелительным тоном.
Глаза Остина открылись, и он уставился в потолок, лишь наполовину расслышав слова доктора.
– Я убираю эту трубку и вдвое уменьшаю дозу обезболивающих лекарств. К вечеру ты дойдешь до двери, с нашей помощью, конечно, а завтра – до конца коридора. Итак. Раз, два, три, – сосчитал он и легким, но резким движением удалил трубку.
Остин легонько кашлянул, потом скривился и схватился рукой за бок – там, где был разрез.
Где-то в глубине памяти он знал, что ему удалили аппендикс. Он знал, что возникли осложнения, помнил, что было больно. Потом промелькнуло воспоминание, как он просыпался и видел Трейси, но он как-то не сумел ухватить его. Почему-то приходила Кристал, дала ему льда, когда он просил пить. Доктор вытащил трубку из носа, и это тоже было странно, но почему, к черту, здесь была Кристал? Он не хотел, чтобы она находилась с ним в одной комнате. Ей никогда не была нужна Эмили, и сейчас, когда Трейси вернулась в его жизнь, ей уж вовсе ни к чему появляться здесь. Трейси выцарапает ей глаза, если застигнет в палате. Великий Боже! Что могло бы случиться, если бы Трейси привела обоих детей, когда здесь была Кристал? Одна эта мысль вызвала приступ боли.
– Я ухожу, – сказала Трейси, но не наклонилась, чтобы поцеловать его лоб и прикоснуться к руке.
– Уходи и никогда больше не возвращайся, – проскрежетал он, надеясь, что голос его прозвучал достаточно ясно, чтобы Кристал поняла, что он совершенно серьезен. Он скосил глаза и успел увидеть, как ее рыжие волосы исчезли в дверях, потом седативные препараты взяли верх и вернули его в бессознательное состояние. Он не чувствовал боли… ни физической, ни эмоциональной.
