Новая встреча - Айзекс Мэхелия (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Ему хотелось подловить Конни, найти в комнате что-то, говорящее о присутствии в ней Прайса, доказать самому себе, что она лжет. Говард просто не мог поверить в то, что мужчина, настолько близкий к ней, мог сдержаться и не залезть в ее постель. Черт побери, когда он сам впервые почувствовал безудержное желание заняться любовью с Конни, они знали друг друга всего лишь несколько часов. Так что вряд ли Прайс мог упустить такую возможность.
Правда, ему не удалось ничего найти, но это мало что доказывало. К тому же они ведь были помолвлены. Какое же еще доказательство было нужно? Ящик стола, полный презервативов, или забытые под кроватью трусы?
Нахмурясь, Говард перевернулся на спину, эти мысли причиняли ему почти физическую боль. Какая разница, что он предвидел эту ситуацию. Все воображаемые картины, встававшие перед его мысленным взором во время пленения в Умпале, не шли ни в какое сравнение с реальностью. Но она ведь была его женой, разве не так? Конни была его женой, и будь он проклят, если отдаст ее без борьбы!
Говард потянулся за лежащими на столике возне кровати часами. Было без пятнадцати шесть. Когда, черт возьми, обычно встает Конни? Сам он привык просыпаться рано, а если учесть разницу во времени…
Спустив ноги на пол, он сел на кровати. Хотя за окном светило солнце, в комнате было холодно. Съежившись, Говард, захватив по дороге свитер и натянув его, подошел к окну. Подбородок был колючим, неплохо бы купить бритву и побриться до приезда матери. Там, на базе, его вид ужаснул ее, к тому же сейчас руки стали уже гораздо тверже.
Относительно, во всяком случае, поправил себя он, выглядывая из-за шторы. Визит сюда отнюдь не способствовал укреплению нервов. К великому облегчению Говарда, возле ворот никого не было видно.
Под окном находилась батарея отопления, но она была совсем холодной. Если спуститься вниз, то можно будет разжечь огонь в камине. Вряд ли Конни станет возражать.
На лестничной площадке было еще холоднее, она была слишком мала, чтобы устанавливать батарею отопления, на нее выходили двери в ванную, в комнату для гостей… и в спальню Конни.
Искушение было слишком велико, и, взявшись за ручку, Говард решительно повернул ее. Как и в его комнате, солнечные лучи уже пробивались сквозь шторы, и он без труда мог видеть лежащую под розовым атласным одеялом Конни.
Он понимал, что не должен входить внутрь, она спала, и он не имел никакого права ее беспокоить, но мысль об Адаме Прайсе укрепила его в этом намерении. Перешагнув через порог, Говард закрыл за собой дверь и осторожно подошел к постели. Конни лежала на боку, волосы ее были рассыпаны по подушке, губы слегка приоткрыты… Не в силах противиться неожиданному позыву, Говард присел на корточки и дрожащими пальцами коснулся ее щеки.
Она была такой нежной, и Говард испугался, как бы своими мозолистыми пальцами не оцарапать кожу. Конни шевельнулась, и донесшийся до него давно забытый запах на мгновение даже вызвал головокружение.
Но когда она открыла глаза, Говард не был к этому готов. Сон ее казался таким крепким, что столь легкое прикосновение, казалось бы, не должно было нарушить его. Но теперь Конни смотрела на него, хотя у Говарда было странное ощущение, что она его не видит. Иначе откуда на ее губах взялась бы эта странная улыбка.
— Говард…
Голос ее прозвучал еле слышно, и, приготовившись к вспышке гнева, он был приятно удивлен этим.
— Привет, — ответил Говард, борясь с искушением поправить выпавшую из-за уха прядь эбеновых волос. — Я тебя разбудил?
Моргнув, как бы не веря своим глазам, Конни медленно покачала головой.
— Неважно, — сказала она и облизнула губы. — Тебе холодно? Ты надел свитер?
— Ничего страшного, — успокоил ее Говард. — Я собрался спуститься вниз и разжечь огонь в камине, а идти в одних трусах было не совсем удобно.
— В одних трусах? — недоуменно переспросила она и, откинув одеяло, взглянула на его голые коленки. — Ах, да. Тебе, должно быть, стало холодно. Ты ведь привык спать без всего.
У Говарда перехватило дыхание. Слова ее прозвучали несколько двусмысленно. И потом он мог теперь видеть ее грудь. На Конни была надета шелковая ночная рубашка, но сквозь кружевную вставку в вырезе явно просвечивали более темные, чем кожа, круги вокруг сосков.
Собственная реакция на это поразила Говарда, считающего, что у него должны возникнуть проблемы с сексом. Ощущения внизу живота доказывали обратное. Или, по крайней мере, то, что эрекция у него нормальная. Что же до всего остального, то вряд ли ему сейчас представится случай проверить это.
Там, в Умпале, он поначалу был слишком слаб для того, чтобы думать о сексе или о последствиях отсутствия такового. Довольно было того, что ты жив, имеешь крышу над головой… Короче, пока это не касалось его лично, Говард не интересовался, как обстоит с этим дело у его товарищей по несчастью. Позднее, когда немного оправился и получил позволение Банги передвигаться по лагерю, он время от времени встречал там женщин, но ни разу не испытал искушения пригласить их в свою каморку, хотя это и было возможно. Секс ради секса его не интересовал. Разумеется, не обходилось без фантазий. Но это было совсем другое. Реальные женщины, в плоти и крови, в этом не участвовали.
Совсем не то, что сейчас, с Конни.
Подняв руки, она схватилась за железную перекладину изголовья постели и томно потянулась. Тело ее было розовым, теплым, мягким и очень женственным, так что у него появилось непреодолимое желание просунуть под него руки и заключить Конни в объятия.
Видя, что он наблюдает за ней, она отнюдь не возмутилась, а, наоборот, бросила на него чувственный взгляд. О Боже, подумал Говард, как красива была Конни! Представляет ли она, что с ним делает?
Конечно. Интересно, каких действий от него ждут. Вчера вечером Конни все время старалась держаться от него на расстоянии, но сейчас Говард перестал понимать ее.
— Конни…
Она продолжала молча смотреть на него своими фиалковыми глазами. Было ли в этом взгляде предложение или это ему только кажется? А может быть, Конни просто еще не совсем проснулась?
— Конни, — повторил Говард на этот раз более хрипло и, поддавшись искушению, провел неверными пальцами по обнаженной коже ее плеча.
— Боже, ты не представляешь, как я без тебя скучал!.. — добавил он так тихо, что еле расслышал сам. — Иногда даже мне хотелось умереть.
Говард ожидал, что Конни остановит его, оттолкнет ласкающую ее руку, попросит выйти из комнаты. В конце концов, она ведь довольно ясно намекнула, что их отношениям пришел конец, и, хотя они не обсуждали этого в открытую, чувствовалось, что ей не хочется отказываться от Прайса.
Но Конни не сделала ничего подобного и, когда Говард, погладив ее по голове, осторожно коснулся кончиками пальцев нежной шеи, даже не шелохнулась. Его сердце билось как сумасшедшее, но она, казалось, полностью владела своими чувствами и, может быть, просто хотела узнать, что он собирается делать.
Дыхание Говарда участилось. Черт побери, зачем было обманывать себя, полагая, что способен с этим справиться?! Он был истощен не только физически, но и эмоционально, а Конни не сделала ничего, чтобы утолить его голод.
Не в силах больше сдерживать себя, Говард поднялся на ноги.
— Лучше пойду разожгу камин, — буркнул он, надеясь на то, что ноги не подведут, но, прежде чем ему удалось это сделать, Конни приподнялась и поймала Говарда за локоть.
— Мне очень жаль, — сказала она.
Но вместо того, чтобы успокоить, ее слова взбесили Говарда. Не из камня же, в конце концов, он сделан.
— Неужели? — с горькой иронией в голосе спросил он. — И до какой же степени?
Рука Конни безжизненно упала на кровать. Видно было, что она находится в затруднении.
— Не понимаю, что ты…
— Что я имею в виду? — спросил Говард, чувствуя, как возвращаются к ногам силы.
— Нет? — Конни нервно облизала пересохшие губы. — Я хотела сказать… не понимаю, чего ты… от меня хочешь.
