Трезвый расчет - Вудсток Кейт (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Джилл недоверчиво посмотрела на Дика, протягивавшего ей руки, и все-таки вышла на балкон. Руки, впрочем, не приняла. Тогда он сам властно взял ее за руку и притянул к себе.
Потом он обнял Джилл уже обеими руками. Девушка не сопротивлялась, но он чувствовал, как она напряжена и насторожена. Ее теплое дыхание щекотало и согревало шею Дика. Он осторожно прижался щекой к пушистым волосам Джилл.
– Чувствуешь? Тепло приятнее ощущать, когда вокруг холодно. Ветер бесится, а мы стоим, и нам он не страшен, потому что мы вместе. Помнишь, как мы ночевали в лесу и я согревал тебя в своих объятиях?
Джилл тихо хмыкнула.
– Полагаю, это исключительно для того, чтобы я не сбежала. Я ведь хотела спать с Диной, но ты не разрешил.
– Ну, частично и так, но ведь мы согрели друг друга, разве нет?
– Зачем ты здесь?
Дик погладил ее волосы и просто ответил:
– Хотел тебя увидеть.
Она была смущена, Дик это почувствовал.
– Ты хотел поговорить со мной? Об Уэльсе? О нашем путешествии?
– Нет, не об этом. Но, если хочешь, можем и это обсудить.
– Тогда зачем, не понимаю? Я думала…
Он осторожно пропустил ее волосы сквозь пальцы, наслаждаясь тем, как они струятся подобно шелковым нитям по его коже.
– О да. Ты думала, что я сейчас с другой женщиной, возможно, с какой-нибудь горничной.
Даже в темноте было видно, как она вспыхнула, и Дик понял, что попал в яблочко. Что ж, не ему винить ее за подобные мысли. Если бы не она, все было бы именно так. В замке его сестры имелась не одна девица, жаждущая дерзкой ласки Дика Аллена, и он мог бы выбирать этой ночью.
Но, хотя желание переполняло его, Дик не мог даже думать о других женщинах. Только одна привлекала его. Только одну он хотел. И это не было простой похотью, уж это он знал точно.
Джилл подняла голову, и Дик взглянул в ее блестящие и испуганные глаза.
– Я не хочу других. Я уже говорил тебе, Джилл, между нами многое изменилось. Ты больше не моя пленница.
Она задрожала, испуганная его интонацией, и уперлась обеими руками ему в грудь.
– Уходи. Я уже сказала, что не хочу становиться твоей игрушкой.
Дик удержал ее и торопливо произнес:
– Потому я и пришел, Джилл. Перестань вырываться и выслушай меня, потому что я все равно не выпущу тебя, пока не скажу того, что хотел.
Он подождал немного, и Джилл затихла в его руках. Тогда он склонился почти к самому ее уху и зашептал:
– Я мог бы взять любую женщину в этом замке, и она с радостью согрела бы мою постель в эту ночь. Ты знаешь, что это правда. Вместо этого я пришел сюда. Нет, не рвись из моих рук, птица! Я пришел не для того, чтобы обесчестить тебя. Только для того, чтобы доказать тебе, что предпочитаю тебя любой из них. И я прекрасно знал, что ты не удовлетворишь мою страсть, хотя это и тяжело для мужчины, так долго не делившего ложа с женщиной, хм…
Джилл немедленно оттолкнула его и сердито бросила:
– Ну так и иди к ним! Не надо мне ничего доказывать. Ты не обязан!
– Нет?
Он стоял теперь, подняв голову и подставив лицо ветру, уже принесшему первые капли дождя. Как любил Дик Аллен эти первые мгновения перед грозой! Как был бы он счастлив сейчас сжимать Джилл Уилбери в своих руках, разделить с ней радость и силу бури, согреть ее своим телом и отдать ей всю свою непутевую, грешную душу…
– Впусти меня, Джилл. Сейчас будет дождь. Впусти меня…
– Дик… Уходи. Я боюсь…
– Я знаю, сердце мое. Но если я уйду, ты все равно не заснешь до утра и будешь лежать и мучиться, задавать себе вопросы и не находить ответы, льняные простыни покажутся тебе колючей соломой… Не бойся меня, королева моя, потому что никогда в жизни я не причиню тебе ни боли, ни бесчестия. Только удовольствие и нежность, Джилл. Я клянусь!
Джилл дрожала словно осиновый лист, пока Дик запирал тяжелую дверь на балкон и задергивал плотные занавеси. Теперь, без сквозняка и ветра, успокоилось пламя в очаге, и странные тени больше не плясали по стенам.
Она в отчаянии вскинула руки, когда Дик подошел к ней и сбросил на пол свою куртку, а потом содрал с себя белую рубаху с широким воротом. Джилл смотрела на его великолепное мускулистое тело, на сильные руки, покрытые золотистым загаром, на широкие плечи и выпуклую грудь с маленькими сосками, смотрела, восхищаясь и ужасаясь одновременно. Он был так близко, Дик Аллен, так невыносимо близко, что кровь закипала в жилах Джилл Уилбери, и хотелось опрометью бежать из комнаты, из замка, в ночь, в грозу –
лишь бы не видеть этого прекрасного мужчину так близко от себя!
Она в смятении опустила глаза и увидела, что он стоит босой. Как же он ухитрился залезть по каменной стене босиком?!
Дик шагнул к ней, и Джилл отшатнулась.
– Чего ты боишься, Джилл? Меня? Или себя? Или истины, о которой я говорил тебе?
Чего она боится? Боли. Унижения. Его насмешки. Того, что не сумеет скрыть своих истинных чувств к Дику Аллену.
Он был совершенством, почти богом, а она –
она была дурнушкой. Всего несколько минут назад она смотрелась в зеркало и понимала это со всей беспощадностью. Просто Дик… он так смотрел на нее за ужином, что ей показалось… ей захотелось думать… Но это невозможно. Это просто мечта. Нет в Джилл Уилбери ничего, что могло бы привлекать мужчин, в особенности таких, как Дик, – статных, красивых, мужественных и уверенных в себе. Зеркало было убийственно откровенным.
Однако Дик был здесь, и в его серо-голубых глазах горел огонь страсти. А Джилл любила и желала его.
Так чего же она боится?
Джилл так мало знала о мужчинах, что в глубине души предполагала, будто ласки и поцелуи и означают любовный акт. Однако уверенность в том, что она некрасива, заставляла ее думать, что с ней этого никогда не случится. Ни один мужчина не проявит интереса к ней, не захочет поцеловать или приласкать ее, обнять, прижать к груди… И вот Дик… Пусть он не любит ее, но сейчас он явно желает ее, и если она прогонит его сейчас, то, возможно, упустит свой единственный шанс познать, каково это – быть с мужчиной. Быть с Диком. Потеря девственности не смущала Джилл – ведь она никогда не выйдет замуж. Однако, возможно, она познает блаженство и обретет некий опыт, пусть потом он останется лишь горько-сладким воспоминанием в ее одинокой жизни. Она сохранит память о Дике и этой ночи, и эти воспоминания согреют ее на закате дней.
Так чего же она боится?
Дик подошел ближе и коснулся ее щеки. Джилл подняла голову и была горда, что смогла выдержать его взгляд.
– Ты дрожишь… Не надо. Джилл, неужели ты думаешь, что я могу причинить тебе боль?
– Нет… Но я ничего не умею… Я не знаю…
– Зато я знаю и умею все. И мне горько от этого. Я хотел бы сравняться с тобой, стать невинным и неопытным, чтобы ты была моей первой и единственной, но это невозможно… И потому я подарю тебе свой опыт… Тебя целовали когда-нибудь, Джилл?
– Нет…
– Хорошо. Пусть это звучит нахально, но я рад быть первым.
Его рука скользила по ее шее, глаза сияли, губы улыбались, и Джилл обмирала от ужаса и жаркого возбуждения. Дик медленно склонился к ней, почти касаясь губами ее губ, прошептал ее имя и медленно припал к ее рту. Джилл закрыла глаза, ожидая, что поцелуй будет страстным и сильным, но Дик нежно касался губами ее губ, лаская их и не торопясь продолжать, шептал ее имя и еще тысячу слов, которых она не понимала, но потихоньку отдавалась музыке их звучания, а потом сама приподнялась на цыпочки и приникла к нему.
Этого Дик и ждал. Теперь их губы слились, и, хотя Джилл еще не умела ответить на этот жаркий и нежный поцелуй, рот Дика словно выцеловывал весь страх из ее души и тела. Его сильные руки обняли ее чуть крепче, а Джилл даже и не заметила, что сама закинула руки ему на шею, пока не почувствовала, как горит его гладкая кожа под ее трепещущими пальцами. Она едва не отдернула руки, но Дик оторвался на миг от ее губ и прошептал, задыхаясь:
– Нет, не уходи, я хочу, чтобы ты прикасалась ко мне, королева…
