Ах, Мишель, Мишель!.. - де Рамон Натали (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
— Пунктуальная, как наш папа. — Я достала Диди из кроватки. — Тише, моя маленькая. Сейчас, сейчас дам тебе молочка.
И вдруг растерялась. Вчера ночью я без всякого стеснения кормила грудью при сыне, а сейчас, в присутствии поющей Мадлен, не могла решиться на это.
Тем временем ни на мгновение не прекращая петь, Мадо уже успела деловито вставить бутылочки в нагревательные стаканы и своим контральто, словно по волшебству, утихомирить тройные вопли. Мои девчонки лишь чмокали губками и пускали пузыри.
— Может быть, начать кормежку с других? Это чудо: они голодные, но все молчат! Как вы думаете, Мадо?
— Бутылочки уже теплые. Как хотите, мадам Сарди, — быстро проговорила она и опять тихо запела в полной тишине.
— Просто Полин, — сказала я. — Как это у вас получается, Мадо?
Не прекращая петь, она пожала плечами и лишь улыбнулась своей детской улыбкой, мол, что тут особенного?
— Наша Мадо — волшебница, мам, — гордо сказал Селестен, как если бы это именно он научил ее волшебству, и пристально посмотрел на мои пальцы, которые до сих пор не решились расстегнуть пуговицы на груди. — Я пойду, мам, почитаю. Зови, если что.
И ушел под тихое пение Мадлен, осторожно закрыв за собой дверь.
Я начала кормить крошку Диди, прислушиваясь к пению. Что-то очень знакомое и вовсе не похожее на обычную колыбельную. Что-то из классики… Ну конечно!
— «Ночная серенада»! Моцарт!
Мадо радостно кивнула. На ее коленях в ожидании кормежки смирно и как-то осознанно лежали Мадлен и Жюльет.
— Невероятно! Вы помните наизусть всю пьесу!
— Ах, пустяки, Полин! Дело техники. — И опять «Ночная серенада» в оригинальном исполнении.
— У вас замечательный голос! Вы могли бы петь в опере!
— Потом, Полин. — Она виновато улыбнулась, словно я не понимала чего-то главного, а она понимала, но не могла объяснить мне, потому что до меня не дойдет все равно. — Поговорим потом. Кормите. — Пение возобновилось.
— Диди, достаточно.
Я протянула руку за бутылочкой и ловко подменила ею свой сосок. Малышка даже не вякнула. Или она уже стала на день старше?
— Зря мы отпустили Селестена. Он бы докормил Диди из соски.
— Нет, не зря. Он стесняется. — Мадо показала глазами на мою грудь. — Это очень мило для его возраста. Я докормлю. Кого вам подать следующей?
— Наверное, вашу тезку… Только как мы справимся с таким тройным маневром? — Я с сомнением посмотрела на дочь, одной рукой при этом придерживая ее, другой — бутылочку. А на коленях Мадо расположились сразу две малышки.
— Ах, Полин! Это так удивительно — вашу девочку зовут как меня! Знаете, я еще раздумывала: браться ли за работу с тройней, но потом, когда узнала, что одна из них — моя тезка!.. А теперь вот еще и выясняется, что вы тоже любите настоящую музыку!
Рассуждая подобным образом, Мадо без всяких сомнений, словно порядок перемещения был отработан ею давно, переложила крошек со своих коленей в кроватки. Затем забрала у меня Диди с соской и тут же, как если бы у Мадо было несколько рук, передала мне Жюльет.
— Лучше покормите ее, моя тезка еще пару минут потерпит.
— Знаете, Мадо, она действительно самая спокойная. — Жюльет сначала носиком ткнулась в мой сосок, но он тут же оказался там, где полагается, и она блаженно зачмокала. — Мы назвали ее в честь покойной матери моего мужа.
— А Жюльет?
— Мне всегда хотелось, чтобы именно так звали мою дочку. А Эдит — в честь моей подруги.
— Правда? У меня тоже есть подруга Эдит. Знаете, Полин, мне очень неловко, но я должна вам признаться. — Мадлен выглядела очень смущенно. Даже крошка Диди на ее коленях, как мне показалось, засмущалась тоже. — Это именно она написала мне рекомендательное письмо, хотя я не воспитывала ее детей. Без рекомендации меня никто не брал на работу.
— Но она подписана некой мадам Сесиль Фружерак.
— Эдит подписалась вымышленным именем. А вы, выходит, не позвонили по телефону, указанному в письме?
— Нет. Я как-то не придала этому значения. Рекомендация как рекомендация. И потом, я же сразу увидела, как вы отнеслись к малышкам и что вы опытная няня.
— Спасибо, Полин. Тогда я вас очень прошу, не звоните моей подруге, раз все уладилось и так.
— Хорошо. Но как ее зовут на самом деле? — Лучшей возможности расставить все по своим местам и пожелать трудно!
Мадо проницательно посмотрела на меня своими маленькими глазками. Мне стало не по себе, и я добавила:
— Извините, Мадо. Можете не говорить, если мое любопытство неуместно.
— Полин, а вдруг она наша общая подруга? — Неуместен был ее неожиданный восторг, а вовсе не мое любопытство! — Ее зовут Эдит Жерарди, девичья фамилия…
— Гранье, — сказала я и тут же выложила все именно под тем соусом, как и обещала Эдит, добавив лишь, что мне непонятно, почему наша общая подруга до сих пор не познакомила нас. И знаете, как отреагировала Мадо?
Она запела «Лунную сонату», потому что навзрыд расплакалась ее крошечная тезка. После ряда перемещений под мелодию Бетховена, в результате которых маленькая Мадлен оказалась у моей груди, а тезка общей подруги, между прочим, проигнорировав плач своей сестры, — в кроватке, и Жюльет с бутылочкой на коленях у Мадо, которая все пела, я нашла нужным сказать хоть что-то:
— Удивительно, никогда бы не подумала, что можно петь «Лунную сонату».
— Можно, Полин, можно. Петь можно все. Знаете, не говорите пока ничего Эдит. Дело в том, что…
— Думаете, она по какой-то причине стесняется вас? — стремительно подсказала я, вдруг отчетливо испугавшись, что в следующую секунду могу лишиться не только молока, но и такой хорошей няньки.
— Да, да! Вы правы, Полин! — искренне обрадовалась повороту темы Мадо. — Не хочет говорить о нашей дружбе, ну и не надо! Только странно, почему она скрыла от меня, что трудится в Лувре? Я ведь все время подсмеивалась над тривиальностью ее работы в телефонной компании. А она, оказывается, служит, как и я, искусству! Вернее, я служила… — Мадо с горечью посмотрела на свой искореженный мизинец.
— Не переживайте. Что случилось, то случилось. Вы же все равно, так сказать, продолжаете нести искусство в массы. Будьте добры, подайте мне бутылочку. Вашей тезке опять меньше всех досталось экологического продукта. В следующий раз надо будет постараться покормить ее первой.
— Да, да, конечно, — рассеянно ответила Мадо, протягивая мне теплую бутылочку со смесью.
— О чем тут шепчутся мои чада и домочадцы? Да, ведь у нас новая няня! — В дверь детской заглянул Мишель. — Добрый вечер!
Незанятый соской ротик Эдит тут же завякал. Муж проворно шагнул к кроватке и взял Диди на руки.
— Иди к папочке, малышка! Соскучилась? Полин, это кто?
— Тише, Мишель. Ты такой бурный! — прошептала я. — Это Эдит. Ты хоть руки-то помыл с улицы? И в костюме!
— Диди! Моя маленькая сладкая капризуля! Помыл, помыл. Не описает она мой костюм? Она же, надеюсь, в памперсах?
— Мишель, в этом костюме ты ходил по судам и конторам. И можешь распространять всякую заразу. Они же совсем крошки!
— Моя маленькая! Моя самая, самая, самая… — засюсюкал муж, не обращая ни малейшего внимания ни на мои предостережения, ни на вопли девочки. Нет, вопли все-таки подействовали на него. — Тише, тише, не волнуйся, малышка! Папочка споет тебе песенку: «Рыцарь спит, конь тоже спит, сокол в колпачке сопит…».
Это было чудовищно! Особенно после профессионального пения ночной няни. В поисках поддержки я посмотрела на Мадлен. К моему изумлению, она таяла от умиления, созерцая папеньку и дитя. Да, миль пардон, господа, за невольную рифму: значит, я сильно нервничаю, если начинаю рифмовать.
— Как трогательно, мсье Сарди! Какая милая колыбельная! — восторженно пролепетала Мадо. — Очаровательно!
— Помолчите, милейшая! — неожиданно грубо оборвал ее Мишель. — Не мешайте мне общаться с дочкой: «Рыцарь спит, конь тоже спит, сокол в колпачке…»
Мадлен побледнела, Эдит на руках Мишеля притихла. Наверняка не от колыбельной, а от ужаса.
