Вожделенная награда - Крюс Кейтлин (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Она знала, что не может сказать ему, что любит его, она никогда не подобрала бы слов. Она могла дать ему понять только с помощью языка тела и уверенных движений карандаша и молилась, чтобы он никогда, никогда не догадался.
Никос носился по вилле. Терпение стремительно кончалось. Тристанны нигде не было. Она не лежала на кровати в соблазнительной позе, не принимала душ в самое подходящее время, ее не было ни в одном из мест, где ей полагалось быть. Еще сильнее его бесило то, что он торопился домой, чтобы увидеть ее.
Мужчина не должен разыскивать свою любовницу, он должен просто переступить порог и обнаружить ее, ждущую его с улыбкой на губах и холодным стаканом в руке. Никос остановился посреди дворика и посмотрел на садящееся в море красное солнце. Его раздражало то, как часто он забывал, что Тристанна не была его любовницей в полном смысле. Он казался себе мальчишкой, потерявшим голову от знойной красавицы. Сегодняшняя встреча с подчиненными напомнила ему о его настоящих целях. Питер Барбери, как и ожидалось, напропалую пользовался хорошей репутацией Никоса себе во благо. Ненависть Питера к Никосу не мешала ему распространять слухи, что они лучшие друзья. Значит, все шло по плану. Теперь надо было поднять планку, чтобы падение стало сокрушительным.
Он спешил домой, убеждая себя, что рад не возвращению как таковому, а тому, что снова был в игре. Он немного расслабился, признался сам себе на обратном пути. Тристанна — красивая женщина, а он умеет ценить красоту, особенно если она находится в непосредственной близости. К тому же она становилась загадочней день ото дня, и ему казалось, что она прячет больше, чем показывает ему. Впрочем, решил он сегодня, это потому, что ему интересно, чего Барбери хотят от него. Это было единственное объяснение своего увлечения ею, которое он признавал. Речь шла только о мести.
Услышав звук за спиной, он обернулся и увидел Тристанну, выходящую из кустов на краю скалы. В руке она держала альбом и смотрела под ноги. Ее волосы были собраны в тоскливый узел, который он ненавидел, а одета была в закатанные джинсы, сандалии и огромную рубашку. Она была похожа на местного художника и, кажется, не замечала его.
Этого следовало ожидать. Он сказал себе, что чувствует только раздражение и удивление оттого, что она так плохо подготовилась к своей игре.
— Посмотри на себя. — Услышав его холодный голос, она вскинула голову. — Ты что, лазила по скалам?
— Нет. — Она подошла к нему, вздернув подбородок. Вертикальная морщинка на лбу разгладилась, когда она изогнула брови. — Я ходила рисовать пейзажи, как было велено.
Она вызывающе смотрела на него, и в ее глазах отражались последние красные лучи. Она должна просить, умолять, хитрить, разве не за этим она здесь? Вместо этого она бросала ему вызовы, один за другим, с самого начала. Даже сейчас, и он не был уверен, что она делает это осознанно.
— Ты, наверно, самая ужасная на свете любовница, — холодно сказал он.
Глава 12
Слова, казалось, повисли в воздухе, окутывая их, как ветер с моря и шум волн. Непонятно почему у Никоса сильно забилось сердце, и он почувствовал возбуждение.
— Прошу прощения, — сказала Тристанна, напрягаясь и расправляя плечи. — Я не знала, что я настолько не отвечаю твоим требованиям.
— Теперь отвечаешь. — Он окинул ее взглядом. — Как называется твой костюм, Тристанна?
Ее свободная рука сжалась в кулак, прежде чем она сунула ее в карман.
— Пожалуй, лучше всего подходит слово «удобный», — отчетливо ответила она.
— Не самое часто используемое слово в лексиконе любовницы. — Никос покачал головой. — Если, конечно, ты не имеешь в виду мое удобство. Я надеялся найти тебя выглядящей более привлекательно.
— Мы сейчас точно говорим о любовнице? — Голос Тристанны по-прежнему был раздражающе спокоен. — По-моему, под это описание больше подходит какое-нибудь вьючное животное или породистая собака.
— Ты любишь подо все подводить основание, — сказал Никос, словно проверяя список, — независимая. — Она прищурилась, а потом отвела взгляд. Он ненавидел, когда она так делала. — Невообразимо загадочная.
— Полагаю, эти характеристики присущи большинству взрослых людей. — Тристанна подошла к столику и положила на него альбом. — Тебе они, может быть, не встречались, ты ведь такой занятой человек, но, уверяю тебя, они существуют.
— А еще ты слишком умная, — шелковым голосом сказал он. — Пойми меня правильно, Тристанна: это не комплимент.
Она повернулась к нему, и что-то тенью пробежало по ее лицу. Что-то похожее на скорбь, хоть это и не имело смысла.
— Прости мое невежество. — В ее глазах бушевала буря, но на голосе это никак не сказалось. — Я думала, что единственный важный для тебя вопрос в отношении меня как твоей любовницы — буду ли я спать с тобой или нет. Не вижу, какое значение имеет все остальное после того, как ты получил удовлетворивший тебя ответ.
— Ты выхватываешь оружие в ответ на малейшую провокацию, — продолжал он, словно не слыша ее, словно ему не хотелось испытать удовлетворение, о котором она говорила, несмотря на то, что его тело говорило об обратном. Он скрестил руки на груди и посмотрел на нее. — Разве так ты должна вести себя? Разве такое поведение можно назвать соблазнительным?
Тристанна рассмеялась.
— А разве нельзя? — спросила она. — Я думала, тебе нравится борьба, которую можно выиграть. Выходит, я ошибалась.
Вчера они долго спорили из-за какой-то мелочи вроде статьи в местной газете, и спор закончился бурным сексом у бассейна. Действительно, борьба, которую можно выиграть. Он не мог не улыбнуться.
— Я имею в виду, что ты не подходишь под классическое определение любовницы, — сказал он. — Мне стоило сразу понять, что ничего не получится, как только ты подошла и попросилась ко мне.
— Почему же? — спросила она, заливаясь едва заметным румянцем.
— Потому что не принято проситься в любовницы, — мягко ответил он. — Женщинам это не нужно. Они по природе своей либо любовницы, либо нет, это всегда заметно. — Его восхищало, как хорошо ей удается держать эмоции под контролем: ее выдавала только бьющаяся у глаза жилка и легкое дрожание губ. — Инициатива исходит от меня.
— Думаю, я поняла тебя, — сухо сказала она. — Не нужно развивать свою мысль. Что же дальше, Никос? Разбор полетов каждый раз, когда мы…
— Ты не поняла меня, — перебил он, жестко глядя ей в глаза. — Я пытаюсь объяснить то, что тебя ни в коем случае не должно удивить. Ты правда думаешь, что я не знаю, что ты совсем не хотела становиться моей любовницей?
Она замерла.
— Не понимаю, о чем ты, — сказала она, помолчав.
Он подозревал, что будь на ее месте другая женщина, она начала бы заикаться.
— Понимаешь. — Он изогнул бровь. — Не волнуйся, Тристанна. Я знаю, что тебе было нужно.
— Вот как? — Она сглотнула и вздернула подбородок. — В таком случае просвети меня. Я думала, что ясно дала понять, чего хочу, и результат меня полностью удовлетворил.
Он помедлил, позволив себе насладиться моментом. Ему доставляло огромное удовольствие видеть страх в ее глазах, который она старалась подавить, взвинченность, выражавшуюся в неосознанных движениях: казалось, что она вот-вот начнет переминаться с ноги на ногу и покусывать губу.
— Я больше не могу держать тебя у себя как свою любовницу, Тристанна, — тихо сказал он наконец. — У тебя получается отвратительно.
— Чудесно, — ровным голосом ответила она, и он спросил себя, чего ей стоило сохранять равнодушное выражение лица. — Я, конечно, раздавлена.
Он чуть не рассмеялся от того, сколько яда она вложила в последнюю реплику. Эта женщина бьется до последнего, она будет продолжать идти, пока не упадет замертво, и это восхищало его против воли и напоминало его самого в молодости.
— Дурочка, — сказал он. — Я не собираюсь бросать тебя.
— Правда? — сухо спросила она; что-то мелькнуло в ее глазах — облегчение? Раздражение? — Трудно поверить в это после того, как ты так тщательно перечислил мои недостатки и свои ожидания, которые я не оправдала. Или это твой собственный способ выражения привязанности? Очень мило.
