Нарушенное обещание - Лондон Стефани (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Кто там? — насторожившись, подошел к двери Кол. Если это очередной репортер, пытающийся застать его врасплох…
— Это я, Элис.
Он открыл дверь и подавил ироничную улыбку, когда соблазнительные губы Элис потрясенно вытянулись в форме буквы «О». Она оценивающе пробежала глазами по его обнаженному торсу, и Кол с трудом сдержал желание еще шире раздуть грудь.
— Ты пришла сюда по какой-то причине или просто решила восхититься этим зрелищем? — спросил Кол.
Элис быстро пришла в себя и, сдвинув брови, вскинула вздернутый носик:
— Я пришла поговорить. Если бы мне хотелось лицезреть накачанный пресс, я не стала бы тащиться через весь город, вполне могла бы насладиться этим и по Интернету.
— Что ж, если ты здесь не для того, чтобы предаться своим порно-фантазиям из Интернета… — он посторонился и шире распахнул дверь, — тогда входи.
Краска залила кожу Элис у скромного выреза ее серого топа. Этот цвет идеально сочетался с ее глазами, а на длинной цепи, спускавшейся к талии, висела подковка. Остановившись посреди комнаты, Элис повертела в пальцах подвеску и, глядя на Кола, закатила глаза:
— Я когда-нибудь говорила, как ты достал меня чепухой, которую вечно несешь?
— Много раз.
— Мы все на той же стадии.
— Как ты меня нашла? По-моему, я не говорил тебе, где остановился, и никогда не звонил через ресепшн.
— Точно так же, как ты достал мой номер. — Она скрестила руки, и маленькие холмики ее грудей подпрыгнули вверх.
— Ты звонила моей секретарше?
— Я провела небольшое расследование.
— Мы вдруг оказались героями детективного романа? — засмеялся Кол, чувствуя, как ослабевает сковывавшая его напряженность. — Про Элис Джонсон и исчезнувшего генерального директора?
— Если не поостережешься, это будет дело об убийстве, — дернулись в усмешке ее губы. — Я знаю, что это твой любимый отель, ты говорил мне об этом как-то, когда я выступала здесь. Я решила, что ты наверняка живешь в пентхаус-сьют, и оказалась тут.
— Как же ты пробралась сюда без магнитной карточки?
— Сказала уборщице, что я твоя сестра.
— И она на это купилась?
— Я была очень убедительна, — улыбнулась Элис. Она с легкостью очаровывала всех вокруг, а уж на Кола ее обаяние всегда действовало безотказно.
— Я польщен тем, что ты так расстаралась ради встречи со мной, хотя могла просто позвонить. — Кол вдруг задался вопросом, а достаточно ли туго завязал полотенце вокруг талии. — Почему ты здесь?
— Не для того, чтобы увидеть тебя голым, если ты на это намекаешь.
— И в мыслях не имел. — Ладно, возможно, он об этом подумывал.
Элис вздохнула и разжала сцепленные на груди руки, словно сознательно решая не отгораживаться от него.
— Я пришла сказать, что возвращаю тебе деньги.
— Что?
Колу стало дурно. Неужели так Элис давала ему понять, что хочет разорвать все, что их связывало?
— Мне не по себе от того, что я взяла их. Я сделала это исключительно потому, что совсем отчаялась спасти студию. — Она с шумом выдохнула и переступила с ноги на ногу, теребя в пальцах золотую подковку. — Но я поступила неправильно. Я сама вляпалась в эту историю — и сама буду из нее выкарабкиваться. Я не должна принимать от тебя подачки…
— Это не подачка.
— Конечно, подачка. На самом деле я нисколько тебе не помогла. Хотя сразу предупреждала, что я не тот человек… — Элис подняла на него взгляд и прикусила губу. — Мне не следовало брать у тебя деньги, прекрасно понимая, что ничем не смогу помочь.
— Боже мой, Элис… — Кол взъерошил влажные волосы, и капельки воды заблестели на его шее и плечах. — Я бы в любом случае дал тебе деньги.
— Значит, это и правда подачка!
— Ты для меня как родная. Черт, ты — единственная семья, которую я когда-либо знал, и, как бы я ни старался, мне никогда не отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала. Это не подачка, когда один человек заботится о том, кто в свое время позаботился о нем.
Элис снова сложила руки на груди и отвернулась к окну. Она опять замкнулась в себе — в тот же миг, когда правда стала всплывать наружу. Но Кол не хотел останавливаться — он уже не мог остановиться. Что-то в глубине души заставило его произнести слова, которые он не решился сказать пять лет назад:
— В детстве ты сделала для меня все — твоя семья сделала для меня все. А что я мог дать взамен? Дырку от бублика.
Сколько лет минуло с тех пор, а чувство жгучего стыда нисколько не ослабло. Психотерапия притупила клокочущую ярость, сведя ее до контролируемого гнева, но тени прошлого все еще незримо преследовали Кола на каждом шагу. У него не хватило сил остановить собственного отца, защититься… по крайней мере, тогда. Теперь он так уверенно и неуклонно реализовывал свои амбиции на столь успешном, невероятно высоком уровне, чтобы никто не смог снова назвать его неудачником.
Ну и что с того, что он хотел воспользоваться этим успехом, чтобы выручить Элис? Что в этом плохого? В глубине души Кол всегда знал, что она не излечит его от боязни публичных выступлений. Черт, даже психотерапевт не мог с этим справиться! Но присутствие Элис успокаивало его, как всегда… Именно это и требовалось ему в данный момент.
— Я не хочу от тебя подачек. — Она старательно избегала смотреть на него. Эмоции тут же заклокотали внутри, и Кол осознал: нужно что-то предпринять прежде, чем он выпалит слова, которые уже не сможет взять обратно. В мгновение ока преодолев разделявшее их пространство, он схватил Элис за плечи.
— Посмотри на меня, — прорычал он. — Ты небезразлична мне, Элис. Ты небезразлична мне больше, чем кто-либо другой за всю мою жизнь! Я так и не смог тебя забыть, хотя, поверь, пытался.
— Не нужно, Кол. — Она повернулась к нему, и Кола укололи льдинки в ее серых глазах. — Я хочу все исправить.
— И ты считаешь, что лучший способ все исправить — это вернуть мне деньги и притвориться, будто между нами никогда ничего не было?
— А разве не так? — Ни один ее мускул не дрогнул под его ладонями. — Мы застряли на дороге, которая ведет в никуда. Мы — семья, но мы не семья. Мы — любовники, но мы не любовники.
— Мы могли бы ими быть, — невольно вырвалось у Кола.
— Я не такая, как другие девушки, Кол. — Ее руки прижались к его голой груди, и от нежного прикосновения кончиков ее пальцев Кола обдало жаром. — Я не могу взять у тебя что-то, ничего не отдав взамен. Я не хочу, чтобы наши отношения строились вот так. Я хочу дать тебе что-то подлинное.
Ее длинные загнутые ресницы затрепетали, и лед под ними стал таять. Щеки Элис окрасились румянцем, ее дыхание участилось, и, когда она подняла на него глаза, Кол чуть не утонул в их искренности.
— Я хочу рассказать тебе кое-что. — Она сглотнула вставший в горле ком. — Кое-что подлинное.
Это был лучший подарок, который она только могла ему преподнести, — проблеск правды, так долго таившейся в глубинах ее души. Тело Кола ныло от невероятного возбуждения, но серьезность того, что собиралась сделать Элис, отрезвляла его.
— Я хочу рассказать тебе, почему ушла из балета.
Что ж, Кол, может быть, и ожидал чего-то иного, но все-таки Элис сделала шаг в верном направлении. Кол знал, что она ушла из австралийской балетной труппы после смерти отца, и считал, что эта трагедия и стала причиной ее ухода.
— Ты знаешь, с каким усердием я тренировалась в детстве. Я поставила перед собой цель — добиться лучшей балетной техники, которую только видели в национальной труппе. Я хотела выполнять каждый арабеск на высшем уровне. Я хотела до совершенства отточить каждое вращение, каждую поддержку. Я хотела быть идеальной. И оказалась чертовски близко к своей цели.
— Я бы назвал это идеалом.
— Но однажды я осознала, что в своем стремлении стать идеальной балериной упустила очень важный элемент. Эмоции.
Ее маленькие груди вздымались, легонько касаясь его торса. Кол прикусил губу и приказал эрекции отступить — он не хотел испортить этот редкий момент откровения.
