Навеки вместе - Кэссиди Гвендолин (читать книги без .txt) 📗
– Чтобы не смущать Эдну? – натянуто спросила она.
На сей раз он бегло взглянул на нее и заметил, как сверкают зеленые глаза.
– Какое это имеет значение?
«Огромное!» – могла бы ответить Робин. При одной мысли о том, что эта женщина касалась ее вещей, кровь закипала в жилах.
– Тебе не понять, – сказала она вместо этого. – Держу пари, ты привел ее в дом тем же вечером, когда я ушла!
– В таком случае ты проиграла, – ровным голосом ответил Пол. – Она не провела в доме ни одной ночи.
Робин поборола внезапную слабость и голосом, полным иронии, спросила:
– Предполагается, что я поверю такому утверждению и относительно квартиры?
– Ты вольна думать все, что тебе угодно, – сказал он. – Как ты обычно и поступаешь.
– Если я взбалмошная эгоистка, то что я вообще здесь делаю?
– Я сказал – обычно, а не всегда, – последовал невозмутимый ответ. – И не кричи так.
– А иначе – что? – Это вела себя по-детски и понимала это, но была слишком взвинчена, чтобы заботиться о словах, что срываются с ее губ.
– Иначе разбудишь Уэнди.
Ее негодование улеглось так же внезапно, как и нахлынуло, оставив наедине с какими угодно чувствами, только не с самоуважением. Проклятье! Ей ведь двадцать пять, а не двенадцать!
Робин повернулась, чтобы взглянуть на спящую девочку, и ее лицо смягчилось. За время, что они провели в ожидании вылета домой, она успела по-настоящему привязаться к ней и тешила себя надеждой, что это чувство хотя бы отчасти взаимно. Разумеется, она не стремилась соперничать с Полом. С самого начала между ними установилась какая-то особая связь. Робин считала это естественным, поскольку Пол был очень близок с сестрой, которую Уэнди во многом напоминала.
Последние несколько дней пролетели незаметно, вот только ночи тянулись невыносимо медленно. Она и Пол продолжали спать в одной кровати, но с его стороны не было попыток пойти дальше. Вряд ли он сказал бы «нет», если бы Робин сделала первый шаг, но она не собиралась доставлять ему такого удовольствия!
Хотя бы здесь им не придется обсуждать, где кто ляжет! Спальня, которую они делили слишком короткое время их семейной идиллии, соединялась с гардеробной, где стоял раскладной диван. Если Пол откажется воспользоваться им, я сама займу его, решила Робин. Это, по крайней мере, позволит им соблюсти видимость семейной пары в глазах Уэнди.
– Уэнди понадобится зимняя одежда, – заметила Робин, когда они наконец свернули на широкую подъездную дорогу. – Та, что я купила ей в Кейптауне, вряд ли подойдет.
– Свозишь ее в понедельник в Брэдфорд, – ответил Пол. – Ей понадобится и школьная форма.
– Может, сначала стоит узнать, примут ли ее в школу?
– Разумеется, примут.
Ей бы следовало догадаться, что он не станет полагаться на волю случая там, где дело касается Уэнди.
Она молчала, когда Пол затормозил перед фасадом красивого здания с многочисленными окнами и впечатляющей двойной дверью, вспоминая, как впервые увидела его и поняла, что именно его они и купят. Дом стал основным местом их обитания, хотя и вашингтонская квартира повидала немало. В те первые месяцы жизнь казалась прекрасной везде.
Робин заморгала, стараясь рассеять чары прошлого, не желая, чтобы Пол видел, как она оплакивает то, что они потеряли. То, что я потеряла, поправила себя Робин. Он, несомненно, не испытывает чувства утраты!
Уэнди пошевелилась, когда мотор перестал работать. Потирая глаза кулаками, она медленно и неохотно возвращалась к действительности.
– Приехали, – сообщила ей Робин, изображая оживление.
Брюки и куртка, надетые на Уэнди, были слишком тонкими, особенно для ребенка, привыкшего к жаркому климату. Однако она, не замечая мороза, выскочила из машины и смотрела широко распахнутыми глазами на высившееся перед ней здание.
– Почти такой же большой, как наш дом! – воскликнула Уэнди, от потрясения забыв на мгновение о повадках бывалого человека. Но тут же спохватилась и снисходительно произнесла:
– Неплохо.
Ничего не изменилось с тех пор, как я уехала, с облегчением отметила Робин, войдя в отделанный деревянными панелями холл. Старинные напольные часы, которые она так любила, тикали по-прежнему громко и размеренно.
Дубовый сундук, который они откопали в лавке старьевщика на окраине, стоял в дальнем углу. Картины и другие предметы обстановки занимали те же места, которые она когда-то для них выбрала. Если и в других помещениях все осталось в неприкосновенности, ей может показаться, что она никогда отсюда не уезжала.
Уэнди немедленно пустилась в исследования, взлетев по широкой раздвоенной лестнице со скоростью, которую способны развивать лишь очень юные особы.
Внеся багаж. Пол швырнул его на пол и вопросительно поднял брови, заметив, что Робин не торопится пройти дальше.
– Ни к чему церемонии, – сказал он. – Это по-прежнему настолько же твой дом, насколько и мой. Миссис Мэрфи будет исправно посещать нас после уик-энда, так что нам не придется заботиться о еде. Сегодня мы пообедаем где-нибудь в городе.
– А сейчас? – пытаясь скрыть охватившие ее чувства, спросила Робин. – Я могла бы приготовить что-то вроде завтрака.
Темные брови снова подпрыгнули вверх.
– По-прежнему состоящий из, почерневшего бекона и яиц с растекшимися желтками?
Она невольно улыбнулась.
– Придется рискнуть.
– Что за жизнь без риска? – Серые глаза, изучавшие ее, потемнели при виде бледного лица в обрамлении тяжелых золотистых волос. – Робин…
Что бы он ни собирался сказать, его прервал крик, донесшийся сверху:
– Какая комната будет моей?
– Вторая дверь от лестницы направо, – откликнулся Пол. – И не прыгай на кровати! В отеле ты чуть было не проломила потолок.
Ответом ему было лишь хихиканье – само по себе обнадеживающее, учитывая недостаток смеха в короткой жизни Уэнди.
Пол тоже рассмеялся и вновь перевел на Робин взгляд, лишенный теперь прежней глубины.
– Завтрак приготовлю я. А ты можешь сварить кофе.
Направляясь в кухню, он снял пальто из верблюжьей шерсти и небрежно бросил на стул в коридоре. Великолепные, сшитые на заказ брюки и свитер светло-серого цвета прекрасно смотрелись на его подтянутой сильной фигуре.
«Непринужденность в пути – залог комфорта», сказал он, когда они одевались перед полетом на Ямайку в начале медового месяца. Этой максиме с тех пор следовала и сама Робин, сейчас одетая в свободные брюки из твида и бежевую замшевую куртку. Шикарная непринужденность, конечно. К другому ни он, ни она не привыкли.
Несколько мгновений назад Пол, казалось, готов был сказать что-то важное, думала она, бросая куртку поверх его пальто и медленно следуя за ним. Хотя это вряд ли было бы то, что она больше всего хотела от него услышать.
Представься ей возможность начать все сначала, Робин повела бы себя совсем по-другому. Он хотел, чтобы его жена поступала как взрослая женщина.
А что получил? Капризную девчонку, которая постоянно испытывала его терпение. В определенной степени я продолжаю заниматься этим и теперь, осознавала Робин. Только это его больше не заводит. И, похоже, не в одном из смыслов.
Уэнди с сияющим лицом скатилась с лестницы.
– Сказка! – объявила она, окончательно и бесповоротно отбросив хладнокровную снисходительность. – Просто сказка! Можно мне выйти на улицу?
– У тебя нет подходящей обуви, да и одежды тоже, – напомнила ей Робин. Давай сразу же после завтрака возьмем машину и поедем по магазинам. За это время снег никуда не денется.
– Если верить прогнозам, он никуда не денется еще по крайней мере пару дней, – заметил Пол, слышавший последнюю фразу, поскольку они уже вошли в кухню.
Он достал из холодильника упаковку бекона и, вскрыв ее ножом, разложил ломтики на решетке и вставил ее в уже разогревшийся гриль. Уэнди наблюдала, как он ловко режет помидоры и вслед за ними грибы.
– Вы не любите готовить? – спросила она у Робин, которая занялась кофе.
– Не очень, – призналась та. – Наверное, потому, что у меня неважно получается.
