Всесилие страсти - Роуз Эмили (книги онлайн полные .txt) 📗
Сполоснув мыло, он перешел к другой руке.
Господи милосердный, если ее доводит до сумасшествия то, как Корт моет ей руки, что же будет дальше? Плотно зажмурившись, Трейси сконцентрировалась на своих ощущениях. Корт теперь дышал чаще. И наклонялся ближе. Выдохи задевали ее влажный затылок, покрывая кожу мурашками.
Облив ее другую руку водой, он отошел к противоположному концу ванны. Его взгляд обжигал ее всю: от розовых ногтей на пальцах ног до темно-рыжих кудряшек между бедрами; задержавшись на напряженных сосцах, скользнул дальше, на рдеющие щеки. Трейси боялась дышать. Его взгляд был страстен.
— Ты прекрасна, Трейси. — Под этим взглядом она действительно чувствовала себя прекрасной.
И желанной.
Скоро Корт будет принадлежать ей. Ее собственное желание, сильное до боли, идущее из самых глубин ее существа, не имело ничего общего со школьной влюбленностью, чувством легковесным и поверхностным. И это тревожило. Но когда скользкие от мыла пальцы занялись внутренней стороной ее ступни, все тревоги разлетелись, словно семена одуванчика. Внутри нее рождалось тепло. Невесомые перышки его касаний заигрывали с ее кожей пониже косточки, и пришлось закусить губу, чтобы не застонать. Корт принялся разминать икру ноги, провел дорожку под коленом и перешел выше.
Его ноготь задел колечки кудряшек у самой кожи, и мышцы невольно сократились. Трейси пискнула и закрыла глаза. Сколько может выдержать женщина?
Корт принялся за другую ногу: та же самая процедура. Глубокий массаж, невесомые поглаживания. Райское удовольствие. Сейчас она утонет в этих незнакомых ощущениях. Наконец он снова добрался до завитков вверху, но пропустил их и начал мыть ее живот. Горячие, скользкие руки двинулись наверх, заставив мышцы живота сократиться. Соски приподнялись, ожидая его прикосновения, но он заставлял ждать — нестерпимо долгие секунды, отсчитываемые ударами сердца.
— Трейси, взгляни на меня.
Она с трудом открыла неподъемные веки. И в награду руки образовали чашечки вокруг ее грудей, большие пальцы трогали бусины сосков. Чувствуя, будто самые кости расплавляются, она вскрикнула.
— Подходят в точности. Хорошо?
Он и понятия не имеет, до чего хорошо. Если бы он не держал ее, она бы соскользнула под воду.
Ее голова качнулась назад, на кран ванны, глаза опять закрывались.
— Да.
Жаркий выдох, овеявший щеку, едва успел предупредить ее — и рот оказался закрыт поцелуем, какого она не могла и вообразить себе, мечтая о нем под покровом ночи. Их языки переплелись, ласкали и дразнили, ловили и убегали. Запустив мокрые пальцы в шевелюру Корта, Трейси удерживала его голову. К таким поцелуям можно пристраститься.
Она стонала и изгибалась, стараясь коснуться его тела. Как хорошо. Он покусывал ее губы, потом его рука, поглаживая, двинулась вниз, к тому месту, которое больше всего нуждалось в нем.
Она застонала.
— Не торопись, — пробормотал Корт в ее губы, продолжая творить чудеса руками.
Разве могла она заранее приготовиться к этой интимности — часть его тела внутри нее, — к этому отчаянному желанию, побуждающему бесстыдно приподнимать бедра и шире раздвигать ноги.
Поцелуи стали легкими, и Корт поднял голову.
Есть ли на свете более сильное любовное зелье, чем голод в его глазах? Или напряжение, стянувшее черты лица? Корт хочет ее. Именно ее, самую безнадежную зубрилку школы. Девочку, выросшую рядом со свалкой.
— Пора споласкиваться. — Он встал, поднял ее.
Она едва держалась на ногах. Корт регулировал воду. Струи били по ее телу, затем прекратились.
Корт набросил на нее полотенце и подхватил на руки. Он нес ее в затемненную спальню, а она судорожно вцепилась в его плечи. Потом ее тело заскользило вниз по его туловищу: Корт ставил ее на ноги. Сорвав с постели покрывала, он вытащил из ее волос зажим и щелкнул выключателем. Комната наполнилась розовым сиянием. Корт окинул критическим взглядом кровать под кружевным балдахином:
— Девчачья постель.
— Я и есть девушка.
— Да-а-а. — Прозвучало скорее как ворчание зверя, чем как человеческая речь. Обещание греха в его глазах заставило ее сердце забиться в неровном ритме.
Ладони Трейси взмокли. Лежа в ванне, она не волновалась о том, как играть свою роль, потому что все было ясно: ее моют. Теперь другое. Что ей следует делать дальше? Она неуверенно положила ладонь на его грудь. Под ее рукой неистово билось сердце.
Корт потянул полотенце, которым она так старалась прикрыться, и оно свалилось на пол. Он взял ее лицо в обе ладони и поцеловал. С силой.
Неистово. Жадно. Как если бы не был в состоянии прожить еще минуту, не поглотив ее.
Уже кипевшая страсть Трейси выплеснулась через край. Она доверяла Корту и очень хотела испытать все до конца.
Его руки обхватили ее, плотно прижали к себе.
Нагое к нагому. Он запечатал ее губы своими, не давая вырваться стонам ее желания. Жесткие, как проволока, волосы на мужской груди раздражали ее груди. Между ее бедрами вклинилось чужое, мощное, увеличивая желание до нестерпимого.
Ахнув, она втянула в себя воздух из его легких. Ей нужно все его тело, ей нужно… Обвив это тело руками, она провела вниз по его спине, по плотным ягодицам.
— Не так быстро, Трейси.
— Не могу.
— Я и сам не могу. Ты действительно уверена, что хочешь этого?
— Абсолютно. — Мощь собственного желания удивила ее — и лишила сил.
Он подтолкнул ее назад, к кровати, так, что она села на край высоко лежащего матраса. Став между ее расставленных коленей, Корт принялся ловить горячим ртом ее сосок. Впиваясь пальцами в податливую кожу его плеч, она выгнулась назад и застонала.
Шипя сквозь зубы, Корт отстранился от нее.
Схватив коробку с презервативами, разорвал ее, достал пакетик и уронил коробку на пол. Вздрагивающей рукой поднес пакетик ко рту, вскрыл зубами.
Напряженно сглотнув, Трейси протянула руку.
Зрелой женщине положено делать это для своего мужчины — и для себя. Как каждый школьник, она упражнялась в правильном обращении с презервативом на уроках гигиены, но учебный банан мало был похож на горячее, твердое, вздрагивающее в ее руках. У нее не получалось. Положив сверху свою руку, он показал правильную технику, и они вместе разгладили тонкую резину.
Трейси двинулась в своем исследовании дальше, вниз, к мускулистым бедрам.
— Стой, — прохрипел он сквозь сжатые зубы и крепко зажал в своих руках ее запястья.
Что она сделала не так? Трейси поспешила глянуть ему в лицо, но его глаза были плотно закрыты, зубы оскалены, он со свистом втягивал сквозь них воздух.
Он переплел свои пальцы с ее пальцами и, припав к губам, наклонял ее назад, пока ее разгоряченное тело не погрузилось в прохладные простыни; сцепленные кисти рук обрамляли ее голову.
Он проник внутрь на дюйм, на два — и застонал, уткнувшись в ее шею. Ей хотелось большего, так отчаянно хотелось, что каждая мышца ее тела дрожала в напряжении. Поставив ступни на бортики кровати, она приподняла бедра, чтобы забрать его глубже. Он ругнулся и отодвинулся от нее.
— Посмотри на меня, Трейси. — Его голодный взгляд прижимал ее к матрасу с той же силой, что и его тело. — Вдохни, — выдавил он из себя.
Пока он не сказал этого, она не осознавала, что задерживает дыхание.
— Теперь выдохни.
И, когда она сделала так, он ворвался внутрь сквозь преграду ее невинности, погрузившись полностью одним плавным и быстрым движением. Короткая вспышка боли удивила ее, но быстро угасла.
Его грудь вздымалась, прижимая ее.
— Дыши, Трейси.
— Не.., могу, — с трудом выдохнула она. Он наполнял ее так, что не оставалось места ни на что на воздух тоже.
— Больно?
Больно ли? О нет. Она с трудом приподняла тяжелые веки, посмотрела в глаза партнеру.
— Нет. Удивительно.
— Не смотри на меня так, или я не удержусь.
Она улыбнулась. Глупости, не ей сводить мужчин с ума единственным взглядом. Но, может быть, с Кортом у нее будет по-другому? И ее охватило ощущение правильности того, что она делает. У нее защипало в глазах. Но Трейси не хотела прослезиться как дурочка, поэтому высвободила руки и обхватила его за талию. Приподнялась, коснулась ртом шеи — вкус соленый, поцеловала скулу — почувствовала, как сжаты челюсти и чуть колется щетина.
