Клад - Лэйтон Эдит (версия книг TXT) 📗
— Эта леди будет моей женой, — сказал он, одной рукой обнимая ее. — Она моя, предупреждаю всех. Теперь тот, кто посмеет ее тронуть — что бы со мной ни случилось, — нарушит закон нашего братства.
Все присутствующие согласно кивнули, и тогда Танцор вздохнул свободнее.
— Ханна, я должен это сделать, — сказал он, повернувшись к девушке. — Это долг, это вызов, моя судьба и наше будущее — все вместе. Это такая вещь, которой я не могу избежать. И не хочу.
Говорил он искренне, и, наверное, от этого ощутил прилив счастья, а потом и новое, странное умиротворение, охватившее все его существо.
Ханна долгим взглядом посмотрела в его серебристые глаза. В свете луны на ее щеках были видны две дорожки от слез, но девушка кивнула и медленно отошла от него.
Танцор же сделал новый шаг к Джуэлу, стоявшему под деревом, там, где его самого оставили умирать около месяца назад. Джуэл осклабился и поприветствовал его чинным поклоном, после чего снова принял боевую позу. Они сражались молча. Единственными звуками был шелест песка под ногами и дыхание соперников, становившееся все более шумным. Они исполняли смертельный танец: несколько шагов вбок, выпад, прыжок, поворот, сближение, отступление — только без музыки, если не считать громкого биения их сердец. Все могло кончиться в любую секунду, и все знали об этом. Но тени все метались по песку, сердца отчаянно колотились… Все ждали, кто же из двух врагов в конце концов замрет навеки.
А потом послышался рык. Хрипение… И все.
Джуэл стоял, опустив руки и глупо ухмыляясь, а потом поглядел себе на грудь, из которой сочилась кровь. Затем вздрогнул, точно загарпуненный кит в предсмертной судороге. То было последнее его движение. Потом пират просто повалился на песок.
Танцор вмиг очутился подле поверженного врага и встал возле него на колено. Предусмотрительно вырвав кинжал из руки Джуэла — так добивают дубинкой вынутого из воды тунца, чтобы тот, чего доброго, не поранил рыбака в агонии, он быстро сунул руку ему за пазуху. Потом сел на пятки, и лицо его просияло ярче луны: на окровавленной ладони он держал что-то еще более яркое.
— Ну вот, кэп, как я и думал! Видите? Вот почему он так хотел снова убить меня. Ведь легче всего свалить собственное преступление на мертвого. Смотрите. Я так и знал!
Капитан подошел ближе и взял сверкающую безделушку с ладони Танцора. Это был какой-то драгоценный камень не совсем правильной формы в прекрасной и тяжелой золотой барочной оправе. Даже в ночи он сиял, словно звезда.
— Алмаз принцессы! — воскликнул Кидд. — Из моего сундука.
— Да. Такое украшение нелегко продать, ведь оно чертовски заметно, — кивнул Танцор. — Вот, наверное, почему камешек до сих пор был у него. Я не мог взять ваш сундук, капитан. Я лежал неподвижно в кровати в доме отца моей милой Ханны. Признаюсь, что, как только я смог подняться, то пошел сюда посмотреть… Сундук исчез. Иначе, — грустно добавил он, — меня самого уже не было бы здесь. Вы же понимаете.
Капитан кивнул, и люди его тихо заговорили между собой и удовлетворенно закивали головами. Джуэл сказал верно: удивительные глаза Танцора никогда не упускали из виду сокровище. Девушка, конечно, красавица. Но все они не раз видели на деле действие хитрого алхимического закона: стоило смешать Танцора с золотом, как Танцор испарялся. Сам факт, что в эту ночь он оказался здесь, был верным знаком того, что парень так и не сумел найти клад.
— Джуэлу повезло, — продолжал Танцор, — и оставалось лишь наколоть мое сердце на кинжал, чтобы объяснить исчезновение золота. Вы потеряли целое состояние, капитан, если, конечно, вам так и не удастся отыскать то место, куда он перепрятал сундук. Что до меня, я больше не держу на него зла. Ведь если бы он не украл ваши сокровища, то я бы не остался здесь и не нашел свое.
Танцор протянул обе руки навстречу Ханне, и девушка бросилась к нему. Он обнял ее крепко, чуть не до боли, но все же это было не настолько больно, как его уход. Он уткнулся лицом в ее волосы, а она слушала, как его сердце стучит в унисон ее собственному.
— Что ж, выходит, — вздохнул Кидд, — меня здорово надули, не так ли? Я, конечно, буду искать, но надежд почти нет. Скоро я еду в Лондон защищаться в суде. Если что-нибудь тут узнаешь, парень, то пошли весточку моей жене на Манхэттен. Если же нет… что ж, это был не последний клад.
Отправлюсь опустошать такие же вот ямы на побережье отсюда до самого острова Гардинер. Я намерен покончить с этим сегодня же ночью. Но все равно еще останутся укромные места в Коннектикуте. Не думаю, что ты отправишься с нами, а, Танцор?
— Спасибо, капитан, но, конечно же, нет, — ответил тот с серьезным и спокойным видом. — Я больше всего ценил золото, пока Джуэл чуть не отправил меня к дьяволу. У меня было время, чтобы подумать. Теперь же я начинаю новую жизнь. И эта жизнь — здесь.
— Что ж, тогда начни ее с этим. — Кидд подбросил украшение в воздух, а Танцор поймал его одной рукой и зажал в кулак. — Ты, может, и не сумеешь продать его, зато твои дети смогут, — сказал капитан. — Считай, что это мой свадебный подарок. И в придачу эта проклятая птица. Ну, ни пуха ни пера.
— И вам, — отвечал Танцор, потому что больше говорить было нечего. Уж если капитан собрался предстать перед английским правосудием, то понятно, что больше никто из старых приятелей никогда не увидит его на этой земле, не важно, сколько выкопанных кладов привезет с собой Кидд для подкупа. Ведь Англия направила его бороться с пиратами, а он стал одним из них. Танцор понимал, чем придется за это расплачиваться. Ведь сам он тоже был родом из Англии и знал, сколь суровы законы этой страны к врагам Короны. Кидд, конечно, щедро раздаст деньги всей своей команде, только напрасно. Богатства эти никогда и никому не принесут счастья. Танцор жалел тех, кому предстояло разделить судьбу капитана, но в то же время радовался, что может их больше не бояться. Никто из них уже не потревожит его, как и Джуэл. Англия позаботится об этом.
А остальные его приятели очень скоро рассеются по всем семи морям и никогда не вздумают разыскивать его. Ведь они своими глазами видели, что все его сокровище — одна-единственная безделушка, которую никто никогда не сумеет продать, шепелявый попугай да босоногая красотка.
Но для самого Танцора этого было более чем достаточно.
Похоронив Джуэла под тем же деревом, пираты вернулись в шлюпку. Танцор и Ханна смотрели, как лодка скользнула по воде и исчезла в ночи.
— Итак, теперь ты знаешь, — серьезно сказал он, снова поворачиваясь к девушке, — что я не Дэн Силвер. Я назвался так, чтобы кто-нибудь случайно не услышал и не узнал мою кличку Танцор. Если я тебе нужен, придется вновь крестить меня и придумать фамилию. Но нужен ли я тебе теперь? Выслушай меня, прежде чем ты ответишь. Я был пиратом. Правда, прежде чем стать им, я сменил множество занятий. Занятий, которые, наверное, и привели меня к такой жизни. Но правда в том, что я никогда больше не отправлюсь в море капером, во всяком случае, по доброй воле. Случилось же вот что. Джуэл то ли возразил мне в чем-то, то ли возмутился, что я чего-то не сделал… — Танцор пожал плечами. — Как бы то ни было, он возненавидел меня и, воспользовавшись случаем, напал. Я даже не успел обернуться… Решив, что я мертв, ребята похоронили меня под этим деревом вместе со своим проклятым кладом. Но я выкарабкался из могилы… а заодно и из этой никчемной жизни. Сегодня я пришел сюда, чтобы окончательно покончить с прошлым, во что бы то ни стало, потому что я знал, что если не сделаю этого, оно будет вечной угрозой мне. Теперь все кончено. Однако я могу изменить свое будущее, хотя не могу изменить свое прошлое. Так нужен ли тебе пират, любимая?
— Мне больше никто не нужен, — серьезно произнесла Ханна.
А потом еще очень долго они вообще ничего не говорили, потому что прекрасно понимали друг друга без всяких слов.
— Мы поженимся к концу нынешней недели, что бы ни случилось, — сказал он, прощаясь с Ханной у калитки дома Дженкинсов. — Немедленно ступай к родителям и скажи им об этом. Я поговорю с твоим отцом утром. Я найду работу и однажды построю нам прекрасный дом, вот увидишь. Но прежде чем мое дитя начнет расти в тебе, ты должна получить мое имя. Начинать нужно с самого главного.
