Фея (СИ) - "Witch Rocks" (онлайн книга без TXT) 📗
Я сразу догадалась, почему все это случилось. Достала из сумки салфетки и принялась вытирать красное лицо капитана Смирнова от крови. Бросив резкий взгляд на очень интересного комментатора, я увидела его усмешку. Губы разъехались в ехидстве, отравляющем его слова. Я кинула ему в лицо грязную от крови салфетку и достала еще одну.
Парень резко потянул меня на себя, и я еле удержалась на каблуках, чтобы не упасть на него, а уже после — в фонтан. У него были четкие синие глаза и постоянная ассиметричная улыбка.
— Послушай, девочка, ты руки свои не распускай, а то я могу неожиданно и крепко связать тебя и увести отсюда, — В его словах чувствовался блеф, очень тонкий и ненадежный.
Я прищурилась и потянула ладонь немного вниз, к его бедру. Сжав ногтями кожу через джинсы, я постаралась как можно сильнее сдавливать ногтями его кожу.
Он резко отпрянул от меня и зашипел, кинув яростный взгляд.
— Да ты больная и сумасшедшая! — вскрикнул баскетболист и потер бедро.
Я отпрянула от него, но назад шагов не сделала, чтобы он понял, что победа останется за мной.
— Фи, молодой человек! Вас не учили хорошим манерам? К даме лучше всего употребить слово «эксцентричная», если вы не в курсе, — я наклонилась к его лицу и посмотрела в глаза. — Ваши комментарии очень недопустимы в приличном обществе. А если вы еще раз распустите свой язык, я лично вам его отрежу.
Он снова притянул меня к себе и посмотрел в лицо, словно он ждал, что я попрошу прощения.
— Сколько же ты стоишь?
***
Все пятеро — я, Саша, Жора, Илья и Миша — сидели в моем номере и рассуждали на тему произошедшего. Остальных баскетболистов я не пустила, потому что делать им тут нечего.
Я отлично перепачкалась кровью и суетилась вокруг «пострадавшего». Смирнов все объяснил: «Медведи» узнали о том, что у Смирнова «новая пассия» в моем лице, и даже нашли мои фото; «Медведи» нашли информацию обо мне, и захотелось их капитану меня «отобрать». Но я не вещь!
Я открыла дверь, ведущую на балкон, нараспашку. Дождь лил со всей силы и стучал по крыше. Как удивительно здесь меняется погода! Открыв верхний ящик шкафа, я обнаружила, что моя аптечка не вся вместилась, и вытянула следующий. Вынув пачку сигарет из кармана джинс, я вытащила одно из средств массового самоубийства и подожгла, сделав тягу.
Достав вату и перекись водорода из пакета, я стала тщательно обрабатывать все ссадины — новые и старые — Смирнову. Вот если бы не его внешность, за которую цеплялись то в школе, то в университете девочки, и его постоянные потасовки, стычки, драки, «стрелы», разборки, я бы никогда не знала, кто такой Миша Смирнов.
Ему пришлось снять майку, чтобы я смогла обработать еще и его синяки и, конечно же, не испачкать.
Создавалось ощущение, будто я курила ему в грудь, и это меня, честно говоря, немного смущало и напрягало. В номере к этому моменту уже никого не было: Александра попросила всех лишних покинуть помещение. Я не знаю точно, для чего она это сделала, но в какой-то мере мысленно возносила ей свою благодарность. Иначе будь здесь кто еще, я бы сошла с ума от стыда.
Я затягивалась, пока не загорелся фильтр, а после бросила окурок в урну. Достав еще одну сигарету, я сунула ее между губ. Аккуратно распаковала пластырь и наклеила его Смирнову поперек левой брови. Миша тяжело вздохнул полной грудью и жалобно посмотрел на меня.
— Ну-с, сударь… Позвольте объясниться в ваших не очень обдуманных поступках! — я подожгла сигарету, которую держала губами.
Ждала ответа я полминуты, но никак не дождалась и вышла на балкон, прикрыв за собой пластиковую дверь. М-да, люди, наверное, думают, что могут спокойно вламываться в мою жизнь, заставлять нервничать и уходить. Ну ничего, это мы еще посмотрим.
Дверь открылась, и на балкон вошел виновник сего бала. Люди бежали от дождя быстрее, чем от чего-либо еще, словно нет ничего ужаснее в этом мире нежели проливной дождь.
— Ир, — позвал меня баскетболист. Он кашлянул, надеясь что я моментально обернусь. Но я обернулась спустя какое-то время, когда потушила о пепельницу сигарету и обняла себя за плечи от холода.
— Смирнов, ты хоть понимаешь, что нельзя так просто и беспардонно ворваться в чью-то жизнь и натворить дел, проблем от которых не оберешься?
Он молчал, глядя мне прямо в глаза, а потом вдруг заговорил.
— Нестерова, ты хоть понимаешь, что не будь ты такая маленькая, миленькая и жгуче притягательная, я бы даже не посмотрел на тебя? — я сощурилась, и — во мне все взорвалось.
— Ах, это я виновата, что ты дерешься, устраиваешь скандалы, очерняешь чужие имена? — я скрестила руки на груди, яро бросив вызов.
Он снова тяжело вздохнул и подошел ближе. Его большие ладони заковали меня в объятия, притянув к себе, сжимая до боли, будто хотел затолкнуть мое тело в себя.
Он посмотрел на меня с такой горечью, что мое сердце колотилось на весь мой организм, отдавая невыносимой болью.
— Как же ты не понимаешь, что я влюблен в тебя! Влюблен. И я не перестану это повторять тебе.
— Дурачок! — прыснула я, — Влюбляются с закрытыми глазами… — и отпустила его, уходя в комнату.
Поездка IV: отчаяние
Я собиралась хорошо провести время в старом кинотеатре, где показывали черно-белое кино. Я ожидала лучших впечатлений, но никак не могла выбрать нужный сеанс. Возникали разные причины: слишком раннее время, не тот фильм и так далее. Либо меня просто отвлекали.
Игра была назначена на сегодня. Матч с «Медведями» должен быть выигран для прохода в финальную схватку. Я всячески старалась пропустить это событие, но выслушав обиды своего брата, я решила сжалиться и все-таки сходить на игру. Может быть, толк в этом и был.
Перед игрой мне нужно было прийти в парикмахерскую на окрашивание, потому что мои голубые волосы решили вернуться к былому цвету, постепенно отрастая. Обычно окрашивание занимает чуть больше двух часов. Еще вчера девушка за стойкой регистрации нашла мне мастера по близости и записала меня за три часа до игры.
Вечером намечалась очередная пьянка: в честь победы или поражения — не играет никакой роли, если честно. Как-то дома у Смирнова я нашла его медицинскую карточку. В ней были рекомендации от психотерапевта о воздержании от алкоголя. По поводу психотерапевта я не удивилась, так как все мои знакомые посещали его и не раз, кто-то даже наблюдается у него.
Время быстро подходило к записи на окрашивание.
За окном снег шел хлопьями. Но температура была не такая уж и низкая — всего-навсего минус два градуса по Цельсию. Оставалась последняя неделя ноября до настоящей зимней поры и месяц с лишним — до Нового года. Я подумала, что украшу комнату и сделаю перестановку в точности по времени с моим возвращением в Неоновый Город.
Я не спала всю ночь. Кофе и «Блюфин» не помогали совсем. Еще за прошлые сутки я выпила более восьми таблеток хорошего противовирусного, большое количество таблеток которого приводило к потере всякого аппетита на сутки. Меня что-то тревожило, но что — я никак не могла понять.
Я волновалась о словах Смирнова. Они будто сводили меня с ума. Засели где-то в глубине моего сознания и дразнили меня своим существованием. К сожалению, я никак не смогла найти оправдания его многообещающим речам.
«Я влюблен в тебя» — эхом отдавались эти слова в моей голове и будто пульсировали в памяти, обрекая меня на адскую головную боль и кружа меня в ней.
Я бы ответила, что тоже неравнодушна к его персоне, но тщательно обдумав свои дальнейшие действия, решила не торопиться в своих собственных выводах. Мне нужно было разобраться в своих чувствах, мыслях и ощущениях.
На окрашивании я сидела и наслаждалась хоть какой-то частью времени, которое спустила на саму себя. Не имея в виду, что я Мать Тереза и крайне озабочена жизнями окружающих, я хотела бы мысленно извиниться, с кем мне пришлось грубо разговаривать или как-то досаждать в своих доводах.
