Флирт на грани фола - Мэй Сандра (читать книги без сокращений .txt) 📗
– Ллеу а те, Латтрайн ат Ллоханнарр!
Моника резко повернулась и увидела возле изгороди Александера. Меланхоличный ирландец возвышался над кустами на добрых два фута, и в голубых очах явно отражалось восхищение.
– Александер! Вы меня напугали. Что это вы сказали? Чары напустили?
– «Ядуйся, Хозяйка Луга и Озея.» Это дъевнее пъиветствие для фэи.
– Для феи?
– Нет, не для феи, а для фЭи! Съеди фэи есть не только феи, еще эльфы, гоблины, гномы, баньши, луханнаны…
– Фэйри! Простите, сразу не поняла… Стоп! А почему у вас получается выговаривать… или это бестактный вопрос?
– Сам не знаю. В гэльском языке «эй» совсем дъюгая. Пъяктики здесь никакой, собственно, в Ийландии тоже. Мало кто говоит по-гэльски.
– Красивый язык.
Александер гордо выпрямился, отчего живая изгородь показалась совсем уж низеньким бордюром.
– Самый лучший! Слушайте, я пъишел к вам. Хочу посмотъеть на кайпа. Пустите?
– Ох, конечно! Я очень яда… то есть рада! Заходите!
В этот же день, только чуть раньше, Хью Бэгшо томился на совещании совета директоров.
Третий день без Моники Слай оказался труднее двух предыдущих, и путем нехитрых логических построений Хью сообразил, что до окончания срока их разлуки, инициированной им самим, он может и не дотянуть. Мало того, что он не знает, как влезать в компьютер мисс Слай; мало и того, что из кабинета пришлось временно переехать, потому что никакие чистящие средства не в силах забить этот запах. Хью вдруг как-то отчетливо понял, что скучает без своего «говорящего костыля».
Окончательно это подтвердилось вчера, когда он зашел развеяться в любимый отдел по связям с общественностью. Девчонки щебетали, кофе благоухал, нормальные, маленькие, симпатичные рыбки плавали в аккуратном аквариуме. Казалось бы – сиди, отдыхай душой.
И тут кто-то из красавиц выпалил:
– Ну что, в понедельник ожидается потеха? Красотка Слай войдет в офис – все офигеют…
И тут Хью взбеленился. Волна холодной, белоснежной ярости на мгновение затопила окружающий мир, обожгла леденящим ощущением бездны, и вынырнул из нее совсем другой Хью Бэгшо. Воин. Берсерк.
Очень тихим, почти нежным голосом он поинтересовался:
– Лу, детка, сколько тебе лет?
– Ой, ну Хью, как будто ты не знаешь…
– СКОЛЬКО ТЕБЕ ЛЕТ?
– Двадцать…
– Так. Понятно. Ты ведь менеджер по организации ученых советов, не так ли?
– Д-да, но…
– И ты закончила университет?
– Н-нет…
– Колледж?
– Н-нет, но…
– Школу?
– Да! В Милуоки.
– Прелестно. И чему был посвящен последний ученый совет, который ты организовывала?
Смешки потихоньку стихали. Такого Хью здесь никто не видел, да и непонятно было, к чему он клонит. Кто-то из сердобольных подруг шипел из заднего ряда подсказку несчастной Лу…
Хорошенькая, словно куколка, Лу набрала воздуха и выпалила:
– Вроде, типа, «Проблемы мелирования и рации в бассейне у Мисиписи»!
Наступила пауза, заполненная сдавленным бульканьем и хрюканьем тех, кому были знакомы слово «мелиорация», да и название одной из величайших рек Америки. После чего Хью Бэгшо сказал мертвым от ярости голосом:
– Лу, боюсь, что в понедельник тебе офигевать не придется. Ты уволена с завтрашнего дня. На всякий случай, специально для тебя: завтра – четверг.
– Хью, миленький…
– «Миленький» тоже с завтрашнего дня. Да, девушки, всех касается. Неформальные отношения – после увольнения. Хотите по собственному, хотите – я уволю лично.
– Хью… Мистер Бэгшо…
– Да, Бель?
– Это из-за Моники Слай? Но ведь вы и сами…
– Я тоже идиот, но тут немного другое. Во-первых, я не могу уволить сам себя. Во-вторых, я хотя бы вижусь с мисс Слай каждый день, вы же над ней издеваетесь абсолютно просто так, хотя она вам ничего не сделала… Да вы все ей в подметки не годитесь, ясно?! Она профессионал, умница, порядочный, добрый человек! А вы? «Мисиписи»! Украшение банкета! Извольте знать свое место, барышни. С сегодняшнего дня: услышу, что кто-то из сотрудников перемывает кости другому сотруднику, да еще в его отсутствие – пеняйте на себя. Уволю в момент. И не сметь говорить мне о профсоюзе!!!
И вышел, хлопнув дверью.
Прадед, вероятно, был страшно удивлен, взирая на правнучка с небесной высоты.
Настроение испортилось окончательно, тогда Хью осенило. Он поедет в гости к мисс Слай, посмотрит, как она живет, а заодно и проверит, как выполняется его задание. То есть скорее всего, оно вообще не выполняется, так зачем время терять? Пусть возвращается уже на работу, у Хью все из рук падает!
Накрутив себя до предела, Хью Бэгшо железным голосом сообщил миссис Призл, что у него деловая встреча («Но в плане мисс Слай нет никаких деловых встреч, мистер Бэгшо…» – «А это неожиданная деловая встреча, форс-мажорная, так сказать, деловая встреча, глубоко интимная, черт возьми, деловая встреча, миссис Призл!..»), сел в свой «порше» с открытым верхом и укатил к Монике Слай.
7
По дороге Хью купил букет цветов, постоял над пирамидой коробок с шоколадными конфетами, но не решился на такой интимный (по меркам мисс Слай, естественно) подарок и продолжил свой путь.
Адрес ее он знал, выяснил давно, еще когда узнавал сведения о семье. Пригород Чикаго, довольно милое местечко. Наверное…
У аккуратного маленького домика «порше» затормозил без излюбленного Хью визга тормозов, эффектных разворотов на месте и прочих примочек. Человек, хорошо знавший Хью Бэгшо, отметил бы, что наследник и правнук Старого Змея ведет себя несколько скованно и как-то… испуганно, что ли?
Он походил возле машины, закурил сигарету, тут же затушил ее, выбросил, посмотрелся в зеркало, потом двинулся по дорожке к дому, на середине остановился, хлопнул себя по лбу, вернулся, забрал букет с заднего сиденья… Куда девался сверкающий «золотой мальчик» Бэгшо! На крыльцо дома Слаев всходил робкий подросток, впервые идущий с цветами в гости к девочке, которую до сего дня исключительно дергал за косички и дразнил обидными прозвищами.
Хью в последний раз оглядел доступные обзору области себя и позвонил в дверь одеревеневшим пальцем.
Александер изумительно вписался в интерьер ванной. Моника не испытывала ни малейшего смущения, хотя на батарее – о, ужас! – висели выстиранные трусики, а вывернутая наизнанку ночнушка грозила свалиться рыбьему царю на голову с вешалки.
Специалист немедленно кинулся к псевдоаквариуму, упал на колени и загулил не хуже весеннего сизаря, ухаживающего за неприступной подружкой. Джозеф при этом недоверчиво, но довольно спокойно кружил по ванне.
– Ну-ка, кто тут у нас такой пъекъясный… Какой мы къясивый и мощный… Нам годика тъи, не меньше… В пъекъясной фойме… А как наши чешуйки? Вот какие у нас чешуйки, совсем новенькие у нас чешуйки… Тесно нам, да? Тесно в ванне нам, пъятивная хозяйка, тесную какую ванну нам дала!.. МИСС СЛАЙ!
Моника откликнулась из кухни:
– Да, Александер? Кстати, меня Моника зовут…
– Это совейшенно неважно… то есть, пьястите, очень пъиятно… Я хотел сказать, вы отлично спъявились! Он в пъекъясной фойме. Еще неделька – и можно выпускать. Вейнее, нужно! Он окъеп и ему тесно… Я откъёю, не беспокойтесь.
Иногда стечение мелких и никак между собой не связанных обстоятельств способно изменить ход истории – это давно подмечено специалистами.
Если бы Александер в это утро не закрыл свои аквариумы на профилактику…
Если бы Моника сама открыла дверь…
Если бы Хью не поторопился бы с выводами…
Если бы Александер почаще возвращался из своего рыбьего царства в мир людей…
Если бы Моника не нашла в шкафу окаменевший кекс с изюмом…
Перед окаменевшим Хью на пороге дома Моники Слай высился огромный человек. Длинные костлявые руки сделали бы честь Фредди Крюгеру. Зловещий шрам придавал неприятному лошадиному лицу незнакомца воистину бандитское выражение. Голубые глаза взирали на Хью Бэгшо с рыбьим безразличием.
