Одиночество не для них - Браунинг Дикси (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗

Годы юности врезались в память навсегда, хотя Лайон очень хотел бы их забыть. В четырнадцать лет он сбежал из дому. Никто не искал его, дядя вряд ли заметил его отсутствие. Даже в школе не забили тревогу. Учителя были рады избавиться от двоечника и нарушителя дисциплины. Несколько лет он прожил на улице, ухитрившись ни разу не попасть в кутузку.

Трудно сказать, что ему помогло: сильный характер, упорство или везение. Может быть, все сразу. Словом, Лайон выстоял и выбрался из трясины. Нашел работу и жилье. Продолжил учебу в вечерней школе. Получив диплом, пошел служить в полицию. Он начал службу с самой нижней ступени, не чурался черной работы, не пасовал перед опасностью. Он скоро заслужил уважение товарищей. И как видно, не их одних.

Прошло восемь лет. Лайона вызвали на собеседование в одну очень солидную организацию, где человек, не тратя лишних слов, предложил ему пополнить ряды агентов секретной службы, подчиненной федеральным властям и занимающейся тем же, что и полиция, только на ином уровне и иными средствами. Лайон согласился; за прошедшие годы он ни разу не пожалел об этом, и его новое начальство тоже.

А теперь его пытаются убить — значит, он и в самом деле кое-чего стоит.

— Я читала в одной книге… — долетел до него голос Жасмин.

Лайон притворился, что внимательно слушает ее болтовню о книгах, фильмах и сыгранных ролях, как будто они сидят за чаем в уютной гостиной, а не в болотной грязи под хмурым февральским небом, которое, кажется, собирается полить их дождичком.

Он рассеянно слушал ее голос, но думал о другом. Например, о том, что кожа у нее, где она не опухла и не расчесана, белая и шелковистая. А под одеждой, наверное, еще белее. Почти светится, как у многих рыжих. Еще он думал о том, что, когда Жасмин сбросит с себя его одежду и уйдет, на рубашках останется ее запах.

Жасмин следила за чистотой тела. Каждое утро она мылась у ручья — фыркая, повизгивая от холода и изводя невероятное количество мыла. Лайон-то надеялся, что мыльных запасов хватит на месяц… О своей безопасности Жасмин не беспокоилась, ведь не будет хромой человек с больной спиной подглядывать за ней из-за кустов. Да и не за этим Лайон сюда приехал.

Он приехал, чтобы вернуть прежнюю физическую форму и найти ответы на несколько вопросов. Вся информация находилась у него в голове. Для этого нужно сосредоточиться.

Прежде чем покинуть Лэнгли, он уничтожил все свои записи. На компьютере оставил лишь файлы, не имеющие особого значения. Он не сомневался, что его кабинет и квартиру будут обыскивать. Шифровать заметки он не видел смысла идеальных шифров не существует.

— У тебя случайно не найдется иголки? Почти десять секунд понадобилось Лайону, чтобы вернуться к реальности и ответить на вопрос. Придется поработать над реакцией.

— Иголки?

Жасмин протянула правую руку с порозовевшей ладонью. Волдыри уже зажили.

— Руку занозила. Зубами вытащить не получается.

— Где-то у меня были плоскогубцы с игольчатыми кончиками. Дай-ка взгляну.

Становилось темно, и Жасмин поднесла руку к лицу Лайона. От нее пахло мылом и чили. В жизни Дэниел не вдыхал такого возбуждающего аромата.

Вытаскивать занозу пришлось ножом. Плоскогубцы лежали там же, где и оружие, которое Лайон без крайней нужды демонстрировать не собирался. А нож, простерилизованный дезодорантом, в умелых руках ничем не хуже хирургического инструмента.

Лайон взглянул ей в лицо, и сердце его замерло. Жасмин зажмурилась и плотно сжала губы в ожидании боли, хоть заноза была не длиннее реснички.

— Расслабься, это не так уж страшно.

Он сделал быстрое движение.

— Вот и все.

— Уже все?

— Ну конечно. Смотри, даже следа не осталось.

Жасмин рассмеялась, по-детски откинув голову. И вдруг, повинуясь необоримому желанию, Лайон поднес ее ладонь к губам и поцеловал больное место.

— Так мама всегда делала, — прошептала Жасмин. Ее глубокий, хрипловатый голос заставил его пожалеть о случившемся; тело его болезненно содрогнулось, и он испугался, что не справится с собой.

— Понимаю.

Мать никогда его не целовала. Когда он приходил домой зареванный, в синяках, полученных на школьном дворе, она приказывала ему замолчать и убираться к себе в комнату. Иногда она его вовсе не замечала.

Она пила горькую. Как и отец. Вот почему, может быть, Лайон не брал в рот ничего, кроме пива. Да и его не больше трех банок в день. А иногда ограничивал себя и в этом. Он любил ставить себе ограничения, проверяя себя на выдержку, — и всегда выигрывал.

После «операции» прошел час, а Жасмин все еще чувствовала легкое, летучее прикосновение губ к своей ладони. Подумаешь, большое дело! Даже почти и не поцелуй! Почему же при одном воспоминании об этом сердце у нее замирало? Так было на «американских горках» и в тот день, когда она впервые увидела океан.

Всего лишь поцелуй в ладонь, а для нее он значил больше, чем первый сексуальный опыт. Да что там — больше, чем все ночи с мужчинами, вместе взятые (которых, кстати сказать, было не так уж много)! Жасмин не увлекалась сексом и привыкла считать себя холодной женщиной. Но это… нет, это не секс. Это что-то большее.

— Мне кажется или стало действительно сыровато? — поинтересовалась она некоторое время спустя, убирая на место зубную пасту.

— Наверно. Хочешь смазать ладонь дезинфицирующим кремом?

Жасмин помотала головой.

— Незачем. Знаешь, думаю, мне пора домой. Завтра с утра возьму лодку и доплыву до мотеля, а оттуда пришлю ее с кем-нибудь. Так что тебе не придется…

— Ясно. Не придется выбираться отсюда вплавь. И оба улыбнулись друг другу.

— Ты ведь не пропадешь без меня? Разумная, рассудительная Жасмин от души надеялась, что с ним все в порядке. Но другая Жасмин страстно желала услышать слова, которые он, конечно, никогда не скажет: «Пропаду, непременно пропаду! Останься со мной! Умоляю, останься, хоть на день, хоть на час!»

Поэтому ей надо уходить как можно скорее. Пока безумие не взяло верх над разумом.

Со сна ей показалось, что она снова в родительском доме. Дождь барабанит по крыше, по крыльцу, по навесу, под которым отдыхает старая мамина «чеви-нова»…

Рядом послышался какой-то шорох. Жасмин вздрогнула.

— Ч-что…

— Спи, не бойся. Это я.

Лайон.

В ее постели?

Нет, не совсем. Она в спальном мешке. Двойном мешке, потому что Лайон любит привольно раскидываться во сне, так он ей объяснил. А сам он… он тоже в мешке, рядом с ней.

Этой ночью он не раскидывался. Он обнял ее, крепко прижав к себе, уютно устроив ногу между ее ног, и под неумолчный шум дождя они заснули вместе.

Глава 6

Дождь. Дождь, и тепло, и запах земли и мыла, и еще тот тонкий мужской аромат, который — Жасмин это знает — принадлежит лишь одному человеку на свете. Лайон крепче прижимает ее к себе, что-то сонно бормочет ей в волосы. Но он не спит.

Еще не понимая хорошенько, что делает, Жасмин подалась бедрами навстречу жару его тела.

— Не очень-то это разумно, — прошептала она.

— М-м?

— Я говорю… — Она попыталась отодвинуться. Потому что спальник тесен для двоих, потому что промозглая сырость грозит забраться и под непромокаемый покров.

Потому что он возбужден, и она тоже. А она ведь даже толком не знает этого человека!

И еще потому, что не в силах сдержаться. Больше всего на свете хочет она прижаться к нему теснее, а затем повернуться к нему лицом и почувствовать вкус его губ.

Господи боже, что с ней происходит? Никогда она не испытывала того, что называется страстью. Даже с Эриком — только притворялась, и он, кажется, об этом догадывался. Они никогда об этом не говорили. Они вообще редко говорили о чем-либо кроме грандиозных планов Эрика и более чем скромных ее собственных. Все их разговоры крутились вокруг Эрика: чего он хочет, что для этого нужно, какие у него шансы, что может ему помочь, а что — помешать…

Рука Лайона легла ей на грудь. Жасмин зажмурилась и сжалась в комок, тщетно пытаясь защититься от искушения.