Непримиримые влюбленные - Рид Мишель (книги полностью TXT) 📗
– Как ты жесток! – Перемена в Доминике привела ее в отчаяние. Ей казалось, она катится в пропасть. Они кружились по залу, а его резкие слова били без промаха, и рука Доминика больно впивалась в ее тело, лишая ее способности думать, дышать и даже чувствовать. Мэдлин не замечала, что глаза ее полны слез.
– Я не обещал любезничать с тобой, Мэдлин, – сквозь зубы прошипел Доминик. – Только станцевать один танец, черт побери!
– Тогда оставь меня. – Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее. – Мне не нужна благотворительность.
Т – О нет, – прошипел Доминик, – ты дотанцуешь до конца. Ты достаточно унижала меня!
– А ты не унизил меня в тот вечер? – огрызнулась она. Ей уже не хотелось плакать, ее душил гнев.
– Тем, что не взял предлагавшееся мне по дешевке? – съязвил Доминик. – Ведешь себя как шлюха, с тобой и обращаются как со шлюхой. А у тебя это здорово получается, Мэдлин, очень здорово! Не вздумай повторить! – предупредил он. Мэдлин вскинула голову, глаза мрачно горели на бледном лице. – Не устраивай сцен, иначе будет хуже.
– Отомстишь, Доминик? – воскликнула Мэдлин. – Вот что ты задумал: хочешь мне отомстить, поэтому решил подарить мне один танец, танец примирения, и гордо уйти, и все точно будут знать, зачем ты танцевал со мной!
– Это твои проблемы, Мэдлин, – безжалостно отрезал Доминик. – Ты могла бы не приходить на вечер и избавить нас от лишних неприятностей. Но ты пришла, и теперь у тебя есть выбор – достойно прекратить наши отношения либо сделать то, чего от тебя ждут, и доказать всем, что ты сумасшедшая, глупая девчонка!
– О, конечно, давай не будем разочаровывать зрителей, – внятно произнесла Мэдлин, глядя ему в глаза. – Чего бы тебе хотелось, Доминик? Чтобы я выбежала из комнаты в слезах? Или тебе доставит большее удовольствие, если я упаду к твоим ногам и буду смиренно молить о прощении? – Сильным рывком Мэдлин выскользнула из его объятий, подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Ты предпочитаешь второе, не правда ли?
С усмешкой, исказившей совершенную форму ее губ, Мэдлин опустилась к его ногам в глубоком поклоне. Тонкий шелк облаком лег на пол, темноволосая голова поникла в немом раскаянии.
Это был эффектный и очень жестокий поступок. Зал замер. А Мэдлин вдруг почувствовала, что вот-вот улыбнется.
Доминик мог бы засмеяться. Мог бы с юмором отнестись к выходке Мэдлин Гил– берн, которая рабски склонилась перед ним. Мог бы снова отшлепать или оттаскать за волосы. Он ведь предупреждал ее! Но Доминик ничего этого не сделал. Только тихо сказал:
– Когда же ты повзрослеешь, Мэдлин? – Он повернулся и ушел.
Наблюдавшие эту сцену со стороны решили, что Доминик отомстил ей за тот вечер, поскольку драматический жест Мэдлин, ее мольба о прощении, не нашел отклика – ее не простили. И так ей и надо. Выходка вполне в ее духе. На самом-то деле – и Доминик это понял – она издевалась над ним. Ему ничего не оставалось, как уйти, чтобы снова не выглядеть дураком.
Мэдлин, напротив, не двинулась с места. Жизнь капля по капле покидала ее вместе с отчаянной дерзостью. Снова и снова мысленно повторяла она жестокие слова Доминика, добавляя их к прежним обидам. Когда отец осторожно поднял ее и вывел из зала, прежняя Мэдлин уже умерла, а новая пребывала в безысходном отчаянии. Она пришла в себя только через полгода, уже в Бостоне. И потребовалось еще несколько лет, чтобы Мэдлин вновь вернулась к жизни.
Все чаще и чаще клялась она себе, что теперь уж не даст повода в чем-нибудь ее упрекнуть.
В воскресенье утром Мэдлин с Перри ездили верхом, галопом скакали по зеленым полям, потом позавтракали в прибрежной гостинице и пошли к реке.
Прохожие провожали их взглядами. Это была прекрасная пара: длинноногая, стройная Мэдлин – в брюках для верховой езды и коричневой твидовой куртке, волосы заплетены в косу и короной уложены вокруг головы, и высокий, гибкий Перри – тоже в костюме для верховой езды, со светло-каштановыми волосами и классически правильными чертами лица.
Они шли уже минут десять, когда Мэдлин набралась смелости и задала ему вопрос, который мучил ее всю субботу. – Перри, – начала она осторожно, – могу я попросить тебя об одолжении?
– Конечно, – согласно кивнул Перри, – все что угодно.
Именно так. Мэдлин грустно улыбнулась про себя: его содействие потребуется позже.
– Если я скажу родителям, что в среду буду обедать с тобой в Лондоне, ты не выдашь меня?
Перри остановился.
– Почему тебе надо что-то скрывать? – спросил он.
Мэдлин облизнула пересохшие губы.
– Мне надо кое с кем встретиться, – объяснила она. – Родители будут недовольны, если узнают, с кем я встречалась.
– С кем же?
Логичный вопрос, признала Мэдлин со вздохом. О Боже!
– С Домиником, – сказала она и съежилась, когда Перри сердито повернулся к ней.
– Ты что, все забыла? – воскликнул он. – Доминик публично оскорбил тебя, а ты спокойно сообщаешь, что собираешься обедать с ним!
Нельзя сказать, что я спокойно согласилась, подумала Мэдлин, а вслух сказала:
– Я первая оскорбила его, Перри. Мы живем в очень тесном, замкнутом мирке, и, пока эта глупая ссора между нашими семьями продолжается, никто не сможет забыть взаимных оскорблений. А это задевает людей, которые не заслуживают, чтобы их обижали. Я собираюсь встретиться с Домиником, потому что только мы можем прекратить ссору.
– Каким образом? – насмешливо спросил Перри. – Снова начнете встречаться? Сделаете вид, что ничего не было?
– Да, – твердо ответила Мэдлин, – да, если потребуется!
– Но это глупо! – воскликнул Перри. – Ведь прошлое никуда не денется! А ты. четыре года приходила в себя от обиды. Он причинил тебе боль! Ради Бога, будь благоразумной! Держись подальше от него. Подумай о себе. А другие пусть сами решают свои проблемы!
– Я не собираюсь его прощать, пойми! – оправдывалась Мэдлин. – Только пообедаю с ним, и мы обсудим семейный вопрос.
– Откуда ты знаешь, как все получится? – возразил Перри. – Раньше он помыкал тобой. Ты уверена, что он утратил власть над тобой?
Слова Перри больно задели ее, особенно потому, что во многом он был прав. И она не удержалась от колкости:
– Не смейся, горох, ты не лучше бобов. Перри покраснел.
– Ну вот и договорились. Спасибо. Но это не ответ на мой вопрос. Ты не видела его четыре года. Откуда ты знаешь, как ты будешь себя чувствовать с ним?
Перри пристально посмотрел на нее, и Мэдлин опустила голову. – Ага, – понял он. – Ты уже встречалась с ним.
Она не отвечала. Зачем? Перри прочел ответ в ее глазах.
– Когда? Где? – требовательно спросил он.
– Как-то вечером, – ответила Мэдлин. – Я поехала верхом, и мы случайно встретились.
Она не решилась уточнить, что это был за вечер.
– И что произошло?
– О, не волнуйся, Перри. – Мэдлин развеселило беспокойство в его глазах. – Мы начали с того, на чем остановились четыре года назад, – наговорили друг другу много обидных слов. – Вспомнив эту встречу, Мэдлин недобро усмехнулась. Даже поцелуй Доминика был оскорблением, жестоким и мучительным.
– Ты думаешь, новое свидание будет другим?
– Отношения между нашими семьями кое– что значат для нас. Поэтому мы попытаемся забыть о ссоре, найти выход, – ответила Мэдлин.
– Вот как? – Перри насмешливо поднял брови.
Мэдлин нетерпеливо вздохнула и снова зашагала по берегу. Она не могла стоять на месте. Жаль, что Перри не понимает ее. Перри догнал ее и снова пошел рядом. Некоторое время они молчали, думая каждый о своем. Река быстро несла холодные воды. Неожиданно Перри сказал:
– Хотел бы я встретиться с ним здесь. С удовольствием сбросил бы подонка в воду.
Мэдлин улыбнулась, взяла его под руку и крепко стиснула ладонь.
– Ты не знаешь, сколько раз мне так хотелось поступить с Кристиной, – призналась она. Ведь Кристина продолжала издеваться над Перри даже после того, как он окончательно расторг помолвку. На многолюдных вечерах, куда приглашали обоих, Кристина появлялась каждый раз с новым мужчиной. – Правда, мне очень хотелось столкнуть ее в бассейн, – пояснила Мэдлин.
