Голубой жасмин - Уинспир (Винспиер) Вайолет (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
И, словно прочитав ее мысли, араб повел девушку в тень зеленых пальм, оберегавших колодец. Проходя под ними, Лорна опять подумала, что еще вчера она была свободна, как птица. Тогда ей и в голову не приходило, что оазис Фадна подтвердит свою славу дурного места.
Фадна… Рок. Возможно, она и ошибается, но, скорее всего, ее просто ослепили то счастье, вдохновение и душевный покой, которые обрел здесь ее отец.
— Пожалуйста, отведите меня обратно, — попросила Лорна своего надсмотрщика с настойчивостью, которую тот ошибочно принял за нетерпеливое желание поскорее снова оказаться в шатре шейха. Улыбка тронула его губы, когда он худыми пальцами прикасался к своему лбу и глазам, как бы говоря, что он — ее раб и ее желания — его желания.
Девушка заметила эту улыбку, и на ее щеках вспыхнул румянец.
Вернувшись в шатер, она бросилась на диван и принялась внимательно рассматривать каждый предмет, каждую мелочь в убранстве. Лампы оказались весьма искусной работы, ковры сияли яркими, чистыми красками, орнамент на медных и латунных вещах отличался изысканностью.
Диванные подушки, ковры, роскошные портьеры, — все дышало стариной, а вот небольшой шкаф с книгами и письменный стол в уединенном уголке шатра были вполне современными. Стол украшала перламутровая инкрустация; его многочисленные ящички и привлекли внимание Лорны.
Поколебавшись с минуту, она поднялась и подошла к столу. Кончиками пальцев провела по золоченым инициалам кожаного несессера с письменными принадлежностями, а потом попыталась один за другим открыть ящички. Все они оказались заперты, кроме одного.
Лорна выдернула его полностью и стала рассматривать, вертя в руках. Внутри ящичка поблескивали какие-то предметы, и девушка принялась вынимать их, затаив дыхание от волнения. В руках у нее оказались медальон на цепочке и распятие из слоновой кости, подвешенное к четкам из множества крошечных бусинок. Лорна открыла медальон и увидела миниатюру, на которой была изображена молодая женщина с классической прической и с прекрасными слегка раскосыми глазами.
«Моя мать была родом из Испании», — вспомнила она слова своего похитителя.
Его мать — прелестное создание с чувственным изгибом губ; женщина, по своей доброй воле согласившаяся вести замкнутую жизнь гаремной жены… Она, наверное, обожала своего мальчика, но не дожила до того, чтобы увидеть, в какого красивого и безжалостного мужчину он превратился.
Лорна закрыла медальон и вместе с распятием положила его обратно в крохотный ящичек. Затем сунула руки в карман бриджей. Тот факт, что ее похититель получил хорошее воспитание и образование, только усиливал всю гнусность содеянного им. Девушка с безнадежным видом уставилась на открытый вход в шатер… Там, снаружи, были люди, множество людей, но никто из них не захочет помочь ей бежать.
Через час или два он вернется в лагерь и широким шагом войдет в шатер. Лорна четко представляла его: сильного, высокого, опаленного солнцем, полного мужественной грации. Девушку затрясло при мысли, что опять придется смотреть в эти желтые, как у леопарда, глаза. Силы, казалось, оставили ее; она упала на диван и зарылась лицом в подушки.
— Пусть его сбросит лошадь и он сломает себе шею! — умоляюще прошептала она.
Глава 6
Звяканье верблюжьих колокольчиков прервало послеполуденный сон лагеря.
Лорна тоже проснулась и села среди диванных подушек, поправляя волосы. В шатре стало сумрачно, и она поняла, что день на исходе. Встав с дивана, направилась к выходу, чтобы полюбоваться закатом.
Женщины в длинных одеждах хлопотали у костров; неизвестно откуда появившиеся всадники увеличивали эту вечернюю суету. Топоча ножками, пробежал малыш, но тут же оказался подхваченным сильными отцовскими руками. Невнятное бормотание гортанных голосов смешивалось в вечернем воздухе с позвякиванием серебряных подвесок на лошадиной сбруе, и над всем этим пустынным бытием неистово полыхал красно-золотой закат.
Лорна стояла, полускрытая входной занавеской шатра, и с интересом наблюдала за разворачивавшейся перед нею картиной жизни лагеря. От костров поднимался дым, смешиваясь с ароматом кофе и пряным запахом мяса, которое тушилось в горшках, подвешенных над огнем. Жалобно звенели струны какого-то музыкального инструмента; мелодия была странной и чуждой.
В другое время и в другой ситуации Лорна, без сомнения, была бы очарована живописностью этого лагеря, но теперь… Солнце стремительно уходило за горизонт, в воздухе разливалась прохлада; уже совсем скоро вернется шейх… Она старалась не думать об этом, рассеянно слушая болтовню женщин, шедших с кувшинами от колодца. Походка их была грациозна, а браслеты на щиколотках нежно позванивали в такт плавным шагам.
В болезненной вспышке красок умирало заходящее солнце… Природа хранила в себе все: страсть и жестокость, красоту и печаль.
Последний луч угас, оставив в небе трепещущие, мучительно-алые штрихи. Ночь наступила почти сразу, и над лагерем зажглись звезды.
В этот момент Лорна заметила, что из пустыни к лагерю мчались трое всадников в плащах; и вскоре лошади, сверкая серебряной сбруей, влетели в освещаемое кострами пространство.
Словно ледяная рука сжала сердце Лорны. Несколько секунд она стояла недвижно, напряженно следя за передовым всадником: как он пришпоривает вороного коня, как стремительно слетает с него, взмахнув широким плащом. Вот протянул руку, чтобы приласкать животное, весь день возившее его на своей спине. Жеребец тихо заржал и положил голову на плечо хозяина.
Куда тот ездил? Что делал в эти долгие часы за пределами лагеря? Лорна очень быстро поняла все, как только ее взгляд упал на высокую, внушительную фигуру, а ушей достиг низкий голос, отдающий приказания. Шейх был хозяином лежащих в дальних пределах поселений горных племен и ездил туда, чтобы своими глазами проверить все, посетить сельский сход, вынести приговор нарушителям закона.
Законы, им самим придуманные, не дозволено было никому ни осуждать, ни нарушать!
Лорна вернулась в шатер, а через минуту пришел и Хасан, чтобы зажечь лампы. Вскоре они расцвели ярким огнем, и в его шафрановых отсветах стало заметно, какое у Лорны болезненно-бледное лицо: глаза потемнели от страха, а сердце готово было выскочить из груди. Из одной лишь только гордости она подавила в себе желание удрать поглубже в шатер. Нет, когда шейх войдет, она уже не побежит, не доставит ему удовольствия видеть ее струсившей.
— Я принесу кувшин свежего лаймуна, — произнес Хасан, войдя, как всегда, неожиданно и тихо. — Хозяин его очень любит.
Взглянув на слугу, Лорна с трудом удержалась, чтобы не заявить ему, что пристрастия его хозяина интересуют ее не более, чем мотыльки, летящие из темноты на свет ламп.
— Разумеется, ему захочется пить, — ответила она со сдержанностью, выдававшей ее внутреннее напряжение.
Хасан поклонился и исчез, оставив девушку одну в освещенном лампами шатре. Каждая жилочка, каждый нерв в ней были натянуты, как струна. Сунув руки в карманы бриджей, она напряженно ждала: едва дыша, застыла в центре ковра, словно беломраморная статуя. Послышалось звяканье шпор; по телу Лорны пробежала леденящая судорога. Шейх вошел, как всегда, бесшумным, крупным шагом. На плече лежал плащ, шелковая подкладка которого отбрасывала алый отблеск на его белую рубашку и бриджи. На ногах были высокие мягкие сапоги в тон подкладке. Словно языческий бог, стоял он у входа в шатер, оглядывая ее с головы до ног.
— Прошу прощения за опоздание, — произнес он низким голосом, от которого нервы у девушки просто завибрировали. — Надеюсь, моя девочка не слишком огорчена моим поздним возвращением.
Лорна смело встретила взгляд его наводящих страх глаз.
— Я надеялась, что ваш конь сбросит вас и вы сломаете себе шею! — выпалила она ему в лицо.
— Если женщина раздражена, значит она слишком долго была одна, — заметил он насмешливо.
— А вы рассчитывали найти меня в слезах, принц Касим?
