Опасный соблазн - Берристер Инга (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
– Да, с ним иногда бывает трудно, – согласилась Мэриэнн. Она повернулась к дочери. – Челси, проводи Викки, Родни и Лэнса в дом, чтобы они могли подкрепиться чем-нибудь посущественнее закусок. Мне нужно, чтобы мои жертвы наелись и подобрели, прежде чем я на них наброшусь, – с улыбкой добавила она.
По дороге к дому Лэнс поинтересовался у Челси, что Мэриэнн имела в виду.
– Моя мать очень много сил и времени отдает благотворительной деятельности, приют, основанный Джилл Эппентайр, – ее любимое детище.
– Это приют для одиноких матерей с детьми, – пояснила Викки и добавила: – Мы все по мере сил помогаем его существованию, но Мэриэнн относится к тому делу серьезнее нас. «Джексон Фармасьютикалз» уже во второй раз финансирует проведение детского праздника – в основном благодаря стараниям Ричарда. Кстати, Челси, кажется, до праздника осталось не так много времени?
– Да, праздник будет уже скоро. «Джексон Фармасьютикалз» поощряет участие своих сотрудников в подготовке праздника. Он состоится в парке Боверли-Хаус.
– Сейчас каждый из нас так или иначе участвует в подготовке этого грандиозного мероприятия, так что, Лэнс, будь готов к тому, что и тебя впрягут в это дело, – шутливо предостерег кузена Родни.
– Родни героически взял на себя организацию развлекательной программы, – заметила Челси.
Родни пожал плечами, всем своим видом изображая скромность.
– Ничего особенного не предполагается. Лорд Боверли любезно согласился бесплатно предоставить свой парк для проведения праздника. Обычно мы приглашаем профессиональных артистов из Бирмингема. Но вы удивитесь, как много талантов встречается среди сотрудников фирмы.
– И их родственников, – вставила Викки. – Между прочим, на прошлогоднем празднике нам всем запомнилась предсказательница судьбы. Родни так и не открыл мне, кто она такая.
– Не открыл и не собираюсь. Личность гадалки – ее профессиональная тайна.
– Наверняка она из рода Трэворов, – предположила Викки.
– Естественно, – Родни усмехнулся, – как-никак наши предки были цыганами.
Они вошли в дом, Челси проводила гостей в зимний сад, где был накрыт главный стол. Решив, что выполнила долг хозяйки и может удалиться, Челси собралась уйти, чтобы избавиться от будоражащего ее душу соседства с Лэнсом, но вошли Ричард и Элисон с детьми. Ричард сразу же завел с Лэнсом разговор о работе, и Челси, вместо того чтобы уйти, по непонятной для себя причине осталась.
Ричард сказал что-то забавное, и Лэнс рассмеялся. Челси впервые видела, как он смеется. Ее захлестнула волна теплого чувства, анализировать которое она не желала. Челси твердо сказала себе, что ее не может тянуть к Лэнсу, ведь она любит Спенсера.
Дочь потянула Ричарда за рукав. В глазах Лэнса промелькнуло нечто, похожее на зависть. Он завидует Ричарду? – изумилась Челси. Но почему? Между Лэнсом и его дочерью существует не менее прочная связь, я сама видела.
Словно подслушав ее мысли, Викки, стоявшая рядом с Челси и тоже наблюдавшая за этой сценой, тихо заметила:
– Лэнс очень переживает из-за того, что не принимал участия в жизни Мелинды, когда та была маленькой.
– Он бросил жену и ребенка? Повернувшись к Викки, Челси не заметила, что Лэнс отошел от Ричарда и двинулся в их сторону. Только когда его голос раздался у нее над ухом, она поняла, что он услышал ее возмущенный вопрос.
– Нет, я их не бросал.
Викки сочла за благо удалиться, оставив их наедине. Челси густо покраснела. Она понимала, что ей следует извиниться, хотя бы потому, что Лэнс – гость ее родителей, но в ней вдруг проснулось упрямство, обычно более свойственное не ей, а Селине. Не глядя на Лэнса, она двинулась к двери и на ходу бросила:
– Вы их оставили, а это то же самое… Челси вышла в узкий коридор, соединяющий зимний сад с прачечной, через которую она рассчитывала удрать. Но, к ее смятению, Лэнс последовал за ней и закрыл за собой дверь. Челси повернулась к нему. В узком коридорчике его высокая широкоплечая фигура занимала так много места, что Челси показалось, будто ей не хватает воздуха.
– Что вы…
Увидев выражение глаз Лэнса, красные пятна, выступившие на его щеках, Челси поняла, что он в ярости, и умолкла на полуслове. По спине пробежал холодок, но она не желала поддаваться страху. Лэнс Трэвор меня не запугает, упрямо думала она.
Однако близость его крупного тела в узком пространстве коридора вызвала у нее приступ клаустрофобии. Челси боялась замкнутых пространств с детства, с тех пор, как ее однажды случайно заперли в шкафу. Она развернулась, намереваясь уйти, но Лэнс неожиданно шагнул к ней, схватил за руку повыше локтя и яростно прошептал:
– Нет, вы так просто не уйдете! Кто дал вам право меня судить? Вы что, были замужем? Может, у вас есть дети? Нет, конечно, вы…
Вы принадлежите к числу баловней судьбы, вы одна из тех счастливчиков, которых родители и многочисленные родственники холили и лелеяли с самого детства, оберегая от всех невзгод и ограждая от тягот жизни, собирался сказать Лэнс. Но, увидев побелевшее лицо Челси и ее затравленный взгляд, почувствовав, что ее тело застыло в напряжении, словно он причинил ей боль, он замолчал. Одно с другим не вязалось, и аналитический ум Лэнса пытался осмыслить противоречивую информацию.
В широко раскрытых глазах Челси застыла боль. Как он узнал ее унизительную тайну? От волнения ее сердце забилось чаще. Не мог же Лэнс догадаться об ее истинных чувствах? Это невозможно!
Когда Спенсер и Селина объявили, что любят друг друга и решили пожениться, Челси поклялась себе, что попытается смириться с этим и стать счастливой даже без Спенсера. С тех пор она целеустремленно воплощала обет в жизнь и во многом преуспела. У нее была интересная, нужная работа, друзья, любящие родственники. Она была полна решимости не допустить, чтобы ее неразделенная любовь к Спенсеру переросла в зависть к сестре. Но какая-то часть Челси по-прежнему страдала – и не только от чувства потери, но и от унизительного сознания, что ей не довелось испытать сексуального удовлетворения, которое знакомо подавляющему большинству ее сверстниц.
Челси твердила себе, что ей нечего стыдиться, но ее немного тревожило, что безответная любовь и неопытность сделали ее слишком скованной, замкнутой. Мысль о сексе ради секса вызывала у нее отвращение, но иногда она жалела о том, что не познала эту сторону жизни раньше, еще до того, как полюбила Спенсера, – тогда бы сейчас в ее жизненном опыте не было досадного пробела, лишающего ее уверенности, так необходимой каждой женщине. Меньше всего на свете Челси хотелось бы, чтобы эту брешь в ее обороне обнаружил Лэнс Трэвор. Отшатнувшись от него, она резко бросила:
– Отпустите!
Отпустить? Возмущенный тем, что Челси посмела его критиковать, Лэнс даже не осознавал, что до сих пор держит ее за руку, – пока Челси не привлекла его внимание к этому обстоятельству. Он вдруг понял, что фактически Челси стала его пленницей – женщина, которая посмела его обвинять, критиковать, обливать презрением… – Вместо того чтобы отпустить ее, Лэнс крепче сжал пальцы. В коридоре царил полумрак, но и в тусклом свете, падающем из единственного маленького окошка, Лэнс смог разглядеть выражение потрясенного удивления в глазах Челси.
– Прекратите, что вы делаете?! Положив одну руку на ее плечо, другую – на талию, Лэнс своим сильным телом прижал Челси к стене коридора. Но она не успела ни испугаться, ни каким-то образом выразить свое возмущение: Лэнс наклонился и накрыл ее приоткрытые губы своим ртом.
По милости своего бывшего начальника Челси уже знала, какое испытываешь отвращение, когда мужчина целует тебя против твоей воли. Но ощущения, вызванные поцелуем Лэнса, были совершенно другими. У Челси приятно закружилась голова, зашумело в ушах, а сердце забилось частыми громкими ударами. Челси с недоумением поймала себя на мысли, что прикосновение теплых твердых губ Лэнса, его умелые ласки, доставляют ей удовольствие. Но проанализировать источник и причины собственных ощущений она не смогла: мозг вдруг утратил способность к анализу. Тело Челси словно размягчилось, глаза сами собой закрылись, из горла вырвалось нечто, похожее на довольное мурлыканье, рука, не подвластная командам ослабевшего рассудка, сама потянулась к щеке Лэнса.
