Мой вечер встречи выпускников (СИ) - Полежаева Инна Анатольевна (читаем книги .TXT) 📗
– Или двадцать пять?
– Дим, пять!
– Ладно, ладно, – он смеялся, – и что? Повод-то какой?
– Какой –какой, она говорит – давай хряпнем. Я ж не знала, что так вставляет и чего они туда мешают?
– Обещай мне, что больше пить не будешь, по крайней мере, пока меня не будет рядом.
– А если мне нужно будет на свадьбу к друзьям, а ты будешь на своей Лесопарковой?
– Чего это я буду на Лесопарковой? Мы вместе пойдем к друзьям на свадьбу! А что за друзья?
И в этот момент стало так хорошо, так…просто слов нет! И я в очередной раз поверила…
– Да сочинила я про друзей, это к примеру!
– Ну да, ну да…выманила из меня почти признание в том, что я буду везде тебя сопровождать и радуешься, да? – засмеявшись, спросил он.
– Ага! – я вспомнила свое «ага» для родителей, черт, надо домой идти, – а ты сильно не радуйся, я все равно на тебя злюсь из-за того, что ты скрываешь что-то. Может, все же сейчас скажешь? А у меня будет время подумать…осмыслить, так сказать…
– Нет.
– Дим…
– Нет. Я должен быть рядом с тобой, понимаешь? Это…это не телефонный разговор…
– Ладно…, – печально вздохнула я.
– А теперь иди домой. Напиши мне смс, когда зайдешь, чтоб я был спокоен, хорошо?
– Ты всегда такой идеальный?
– В чем?
– Во всем! Заботишься, переживаешь!
– Нет. Я далеко не идеальный, мышонок…
– Да? А как будто идеальный…Хорошо, напишу смс…а…а позвонить нельзя?
– Почему нельзя? Можно конечно, просто…Я думал,ты не захочешь…
– Ну, хоть раз ты не предугадал моих шагов!
– Только тебе завтра на работу, а уже половина второго! Пока ты зайдешь, сходишь в душ, – тут он шумно вдохнул.
– Ты чего?
– Хочу с тобой в душ…, – черт, мне аж плохо стало, так секса захотелось.
– Дим, прекрати, а то я сейчас перезвоню тебе из дома и устрою секс по телефону…
– Так, а ну дуй домой, я тоже пошел в душ…в холодный…
Я похихикала.
– Я тебе еще перезвоню.
– Хорошо, целую.
– И я тебя.
Я торопилась, как могла. Влетела в квартиру, чуть не сбив на пути грозных маму и папу. Они смотрели на меня осуждающе, стало их жалко. Почему с Димкой я честная, а с ними нет? Я молча, также стоя перед ними, набрала его номер.
– Алло! – удивленно протянул он, – Ты уже все? Лично я только успел трусы стянуть…
Если передо мной не стояли грозные предки, я б захохотала.
– А можно про тебя родителям сказать?
– Нужно.
Я нажал отбой, подняла глаза.
– Мам, пап, у меня есть парень, он уехал по работе в командировку, мы с ним созваниваемся и болтаем! – пока я это говорила, технично обошла их и, продолжая двигаться в сторону душа, сказала, – Сегодня с Женькой после работы зашли в…кафе, выпили там…пива. Она познакомилась с…официантом, он взял ее номер телефона. Немного перебрали, конечно, если честно, ну, пива…
Сказав это, я почти скрылась в душе, потом выглянула и сказала:
– Вы только не сердитесь, что я так долго! А! И еще, мам, он не очень хороший мальчик!
С этими словами я закрыла дверь в душ, раздался просто дикий хохот папы. Ох, как же я его люблю!
Вы не поверите, но когда я помылась, в Богдаде было все спокойно. Родители спали. Или делали вид, что спали. Но было темно и тихо. Блин, я ж забыла сказать, что меняю работу. Да ладно, завтра скажу. Вот утром уволюсь и скажу. Оказалось, мылась я гораздо дольше, чем предполагалось. Выскочив в одном полотенце, я набрала номер Димки. Он не сразу взял трубку ответил очень сонным голосом:
– Мышонок, ты чего так долго мылась?
– Ты уже спишь?
– Мгм…
– Тогда спи! – хотя я, конечно, была разочарована, но не заставлять же его говорить со мной.
– Мгм…я тебе позвоню…, – дальше он еще что-то сказал, я даже не разобрала. Улыбаясь, я нажала отбой и прыгнула в кровать.
***
Утром мама со строгим лицом ждала меня на кухне.
– Мамочка, привет, – я стояла, опираясь на косяк, и зевала, – я сейчас на работу иду заявление писать…
– Что? Какое?
– На увольнение…
– Что? Ребенок, да что с тобой творится? Ты какая-то…гуляешь до ночи, по телефону до утра с кем-то говоришь, заявляешься пьяная и сообщаешь нам о каком-то нехорошем мальчике…А теперь еще и увольняешься??? Как это понимать?
Я, молча, слушала маму, ее можно понять. Она у меня старого советского воспитания, ее приводит в ужас реклама тампонов и прокладок и мои ночные похождения для нее не совсем…в правилах морали, скажем так.
– Мамуль…заявление я пишу, потому что мне не нравится эта работа. Там скучно, понимаешь? Я же вижу, что эту вакансию специально для меня открыли по просьбе папы…Да и зарплата меня такая не устраивает. Я сама найду себе работу.
– Да где тут в нашем городке можно ее найти?
– Мам, ты так говоришь, будто тут совсем колхоз…Вроде как население двести пятьдесят тысяч человек…И, поверь, у нас достаточно различных организаций! Да не переживай ты так! Найду я работу!
Мама тяжело вздохнула.
– А про мальчика…Ты его знаешь…это Дима Гордеев.
Ой, что началось…глаза мамины стали медленно округляться, потом в них мелькнул ужас, потом она ахнула, прям как бабушки в кино…
– Ай-яй-яй…дочка-а-а-а, ты опять за свое??? Ты ж у нас такая красавица выросла, умница, да что ж ты все никак не успокоишься? А вдруг опять из-за него сердечко болеть будет?
– Оно уже болит, ма…
– Машенька, гулящий он ведь…И родители у него помнится больно уж деловые…не поздороваются никогда…
– С чего ты взяла, что он гулящий?
– Так он тут одно время прямо легендой был! Вот тока затихло в последнее время, что-то не слыхать о нем ничего…
– Мам, он изменился…
– Такие не меняются…Больно он плохой мальчик.
Я про себя хихикнула. Жалко папы нет, он бы заценил, что появился еще один подвид мужского пола…
– Мам, когда ты с ним познакомишься, тогда и поговорим, хорошо?
– Ой-ой-ой, – мама качала головой.
– А про все остальное…извини меня. Но мне двадцать семь лет, я понимаю, что для тебя буду ребенком всегда. Но эт мы с Женькой от счастья, что встретились!
Мама молчала. Молчала она, когда я уже поела, собралась и уходила. Обиделась. Ну что теперь делать. На душе было тяжело, но она ведь мама моя. Простит все равно.
На работе особой грусти никто не выказал по поводу моего ухода, только дядька-директор вызвал к себе узнать причину. И то, думаю потому, что папа с него спросит. Я сказала как есть. Он похвалил и подписал заявление. Сказал, что мой папуля обязан мной гордиться.
Кстати, о папуле…легок на помине. Только вышла из офиса, уже звонит.
– Да, па!
– Уволилась?
– Уволилась?
– Петрович не ругался?
– Петрович был счастлив, па! Он только боялся, что ты ругаться будешь!
– Это он сказал?
– Это я сказала!
Папа посмеялся.
– У нашей мамы меланхолия…, – это наше с папой кодовое слово, которое означает, что мама впала в печаль из-за чего то, что папа считает фуфлом полным. То есть он не видит причин для расстройства и полностью на моей стороне. Иногда он говорит, что у нее «мигрень» или просто «что-то она совсем того». Конечно, может плохо вот так объединяться против мамы, но знаете как радостно, что есть человек, который согласен именно с тобой, который тебя не осуждает. И что этот человек – мой папа.
– Знаю, па…
– А ты знаешь, появился новый подвид…плохой мальчик…
Я захихикала.
– Она уже пожаловалась?
– А то? Минут двадцать жаловалась.
– А ты что?
– А я чай пил с булками и слушал…
– Па! Ты – супер!
– Согласен. Дочка, только ты мне приведи этого кавалера на осмотр…
– Хорошо, па…Как получится, так сразу.
– Когда он там приезжает?
– В конце недели, пап!
– Вот! На дачу его и привози!
– На дачу???
– А что? Мы с ним водочки выпьем, в баньку сходим, так понятней будет, что он из себя представляет…
– А если он тебе не понравится?
– Я тебе об этом скажу. А ты делай, как хочешь, твоя жизнь…
