Поможет Санта-Клаус - Кэссиди Карла (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Оказавшись у себя, Джулия наполнила ванну горячей водой и улеглась в нее, расслабляясь по мере того, как теплая вода снимала напряжение с ее мышц. Но голова ее лихорадочно работала. Что это ей взбрело думать об ощущениях после поцелуя с Крисом? Как такое вообще могло прийти в голову? Откуда такая напасть?
Джулия вздохнула. Наверное, она не слукавила, сказав Крису, что свежий воздух ее утомил. Она действительно устала. Устала от воспоминаний о прошлом и от дум о пустом будущем.
Джулия вновь вздохнула, тяжело, устало, и глаза ее сомкнулись.
Спустя некоторое время она проснулась в остывшей ванне. Ей было холодно, тело ныло от лежания в неудобной позе. Она встала, вытерлась и с удовольствием скользнула в ночную рубашку и халат, довольная тем, что теперь может пользоваться своими собственными вещами.
Большую часть дня она потратила на то, что распаковывала чемодан, и сейчас, выбрав одну из привезенных с собой книг в дешевом издании они должны были помочь ей скоротать время в хижине Кейт, – улеглась с ней на кровать.
Непродолжительная дремота в ванне все же освежила ее настолько, что желания спать как не бывало.
Она раскрыла книгу и попыталась сосредоточиться на том, что читала, но ей мешали доносившиеся снизу звуки. Они поднимались по лестнице и достигали ее слуха, вызывая желание узнать, почему там внизу такое веселье.
Джулия долго сопротивлялась этому побуждению, но все же не выдержала, захлопнула книгу и встала с кровати. Странное дело – все в ней противилось тому, чтобы сойти вниз, но и не сойти она не могла. В конце концов она открыла дверь и вышла на площадку, где моментально окунулась в атмосферу оживления, царившую в зале.
В намерения Джулии не входило спускаться вниз, она собиралась лишь одним глазком взглянуть, что там происходит, и быстро вернуться назад, но смех звучал так заразительно! Пока она мешкала в раздумье у верхней ступеньки лестницы, Крис заметил ее и быстро разрешил ее сомнения.
– Спускайтесь к нам, Джулия! – закричал он. Нам позарез нужен беспристрастный зритель.
– Не зритель, а судья, – поправил его Док. Мейбл воображает, что она единственная из нас знает, как правильно наряжать елку.
– Вы, верно, собаку съели на своей медицине, не мне вас учить, какое лекарство какому больному животному давать, а вот в елочных украшениях вы не разбираетесь, – заявила старику Мейбл.
Джулия безропотно подчинилась Крису, усадившему ее на удобный мягкий стул рядом с елкой, и он же попытался примирить спорящих.
– Ну-ну, все прекрасно, – приговаривал Крис. Гирлянды лампочек мы уже натянули, а это как-никак самая трудная часть работы.
Крис взобрался на самый верх стремянки и принялся развешивать игрушки на вершине огромного дерева. Мейбл украшала его нижнюю часть, но то и дело отрывалась от своего занятия, отступала на шаг-другой в сторону и критиковала действия Криса, как если бы она обладала безупречным художественным вкусом.
– Слишком много красного рядом! – восклицала Мейбл, подбоченившись и придирчивым оком окидывая елку. – Может, на эту ветку подвесить что-нибудь синее? Но тогда будет сплошная синева.
– Ах, Мейбл, надо исходить из того, игрушками какого цвета мы располагаем, – отвечал Крис, демонстрируя бесконечное терпение.
– А подвесь-ка рядом один из серебряных колокольчиков.
Крис выполнял все ее рекомендации, и Мейбл, довольная, что-то бормотала себе под нос.
Наблюдая, как обитатели «Северного полюса» наряжают елку, Джулия не могла не вспомнить, что они с Ливви тоже любили это занятие, хотя елка у них была искусственная.
Для них рождественские торжества начинались в День благодарения. Они вынимали елку из кладовой и, поужинав неизменной фаршированной индейкой домашнего приготовления, весь вечер занимались ее украшением.
Действовали они примерно так же, как Крис и Мейбл. Джулия колдовала вокруг верхних веток, Ливви – вокруг нижних, до которых дотягивались ее ручки.
– Погляди, мамочка, погляди! – просила Ливви после каждой повешенной игрушки, и Джулия покорно отступала назад и, всплеснув руками, восхищалась работой дочурки.
Вставший перед глазами Джулии яркий, живой образ девочки повлек за собой другие воспоминания, они в свою очередь вызвали следующие… Вот Ливви, сдвинув от усердия бровки, поет гимн «Тихая ночь». А вот Ливви, нацепив на головку блестящую мишуру, заявляет, что она сама и есть рождественская елочка. Ливви, свернувшаяся калачиком на диване рядом с Джулией в их гостиной, неотрывно любуется елкой, и ее огни отражаются в ее больших карих глазах… «Еще чуть-чуть, мамочка», просит она, когда наступает час отхода ко сну, и не было случая, чтобы Джулия ей отказала в этом «чуть-чуть».
Джулия лелеет эти драгоценные для нее видения, ей хотелось бы, чтобы они никогда не покидали ее, они ей необходимы как защита от теперешней жестокой действительности. От них исходят любовь и тепло.
– Джулия, вы хорошо себя чувствуете?
Она слышит голос Криса словно издалека. И вскидывает голову, недовольная тем, что ей помешали, но, вспомнив, где находится, собирается с мыслями и озирается вокруг. Крис стоит высоко вверху на стремянке, в руках у него красивый бело-серебряный ангел.
– Да… хорошо. – Но в действительности ничего хорошего нет. Острая боль пронзает ее сердце, страшная холодная боль утраты, ее неотступная одинокая спутница. Джулия встала, чуть ли не сгибаясь под тяжестью горя. – Я… я пойду. – Почти не замечая удивления присутствующих, она взбежала по лестнице к себе в комнату. Крис звал ее, но она не откликнулась и ни на миг не остановилась в своем стремительном бегстве – так велика была ее потребность остаться наедине со своим несчастьем, хотя она прекрасно знала, что предаваться воспоминаниям опасно: неизбежное возвращение из прошлого в настоящее только усугубляет страдания.
Джулии, однако, недолго удалось побыть одной.
Оглянувшись на звук отворяемой двери, она увидела на пороге комнаты Криса.
– Джулия, вы в порядке? – (Она лишь кивнула в ответ, боясь, что разрыдается, если произнесет хоть слово.) – Но я в этом не совсем уверен, – возразил Крис и еще на шаг приблизился к Джулии.
Теперь он стоял так близко от нее, что казалось, тепло его тела обволакивает ее. – Поговорите со мной, Джулия. Расскажите, что вас беспокоит? Его мягкий озабоченный голос журчал над ней, как струйка воды, падающая в иссохшую гортань.
Она сделала движение ему навстречу, уверенная, что в его объятиях найдет успокоение, забудется, освободится от мучительной боли. Но какое она имеет право думать о своем покое? Как смеет хоть на миг помыслить о том, чтобы облегчить свою боль?
И Джулия отшатнулась от Криса, вдруг обозлившись на него и его праздничный дом, а больше всего на судьбу, происками которой она сюда попала.
– Мне нужно лишь, чтобы меня оставили в покое, – отрезала она, поплотнее запахиваясь в халат, как если бы он мог скрыть ее от Криса и его внимательных глаз. – Я хочу побыть одна, – добавила она более решительно.
Крис еще некоторое время продолжал стоять, стараясь поймать ее ускользающий взгляд, словно полагал, что если достаточно долго и упорно смотреть ей в глаза, то можно разглядеть все, что происходит в глубинах ее души.
И все же он сдался.
– В таком случае мне лучше всего пожелать вам спокойной ночи. – Он слегка кивнул, повернулся и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.
Джулия издала вздох облегчения и на дрожащих ногах направилась к кровати. Ей было холодно… страшно холодно. Она даже не сняла халат, а прямо в нем залезла под одеяло, моля Всевышнего лишь о том, чтобы он помог ей как можно быстрее забыться сном.
– Она здорова? – с тревогой спросила Мейбл вернувшегося Криса.
Он в ответ беспомощно пожал плечами и сдвинул брови.
– Говорит, что здорова, но мне так не кажется.
Крис припомнил, с каким выражением лица она наблюдала за его возней вокруг елки. Взглянув на Джулию, он понял, что воображение унесло ее далеко от «Северного полюса». А когда он окликнул Джулию, написанное на ее лице беспредельное счастье уступило место ужасу, сильнейшему беспокойству. О чем она тогда думала? Какие картины проносились перед ее мысленным взором? – спрашивал себя Крис, но ответов не находил.
