Если никто не узнает? (СИ) - "Faolina" (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗

========== Глава первая ==========

По начищенному паркету ритмично цокали каблуки. Мне всегда нравился этот звук, он преисполнен женственности и изящности. Но только не в этот раз, потому что звук исходил из-под моих ног. А я предпочла бы лучше ходить босиком, чем засовывать ноги в ненавистный мне подъем. Это стучали туфли от «Manolo Blahnik», одного из самых известных брендов обуви в мире.

Дойдя до маленького велюрового диванчика, я с невозмутимым лицом плюхнулась на него и сняла с плеча сумочку, бросая ее рядом. Возле меня тут же образовалось три одетых с иголочки консультанта, услужливо склонивших головы.

— Госпожа, сегодня к нам поступила новая коллекция «Birkin», — сказала девушка, стоявшая ближе всех.

Я тяжело вздохнула и поежилась. В этом бутике всегда витает насыщенный запах лаванды. Ненавижу этот аромат. Я притянула к себе сумочку и достала оттуда карточку выданную мне сегодня утром мамой.

— Давай две, — я протянула ей карту, — и еще какую-то одежду, но побыстрее, — после моих слов две девушки испарились. Третья так и осталась стоять, как оловянный солдатик, со сцепленными пальцами. После моего красноречивого взгляда и короткого покашливания, исчезла и она.

Спасибо тебе, Господь. Блаженные минуты тишины и одиночества. Я откинулась на диване, расслабившись. Но не прошло и нескольких минут, как рядом послышался топот ног. Я тяжело вздохнула, вставая. Проходя мимо консультанта, я перехватила пакеты с покупками и карту, а затем направилась к выходу.

Спускаясь по мраморным закругленным ступенькам, я успела на несколько мгновений взглянуть в небо, и тут же прикрыла глаза рукой от яркого солнца. Небосвод сегодня был ясным и практически безоблачным. Всегда любила эту безумно красивую голубую небесную высь.

Передо мной открыли дверь машины, и я забралась в «Ferrari». Следом за мной на водительское сидение сел мистер Албертсон, мой водитель. Пожилой мужчина, который работает моим водителем с тех пор, как мне исполнилось девять. Именно ему я всегда изливаю душу, когда сил уже абсолютно нет.

— Маленькая леди, вы сегодня даже быстрее обычного, — улыбнулся он мне.

— Боооб, — начала ныть я, опираясь лбом о переднее сидение, — я не понимаю, зачем мне нужно все это барахло, — я пнула ногой стоящие возле сидения пакеты, — гардеробная ломится от точно такого же, которое я даже ни разу не надевала.

— Миледи, вы же знаете, что для вашей матушки это очень важно, — постарался он утешить меня, а транспорт тронулся, колеся по мощенным улочкам старинного города.

— Да, конечно, — вздохнула я, откинулась на сидение, скрестив руки и меланхолично смотря в окно, — для моей матери, — тише добавила я.

Как только мы подъехали к дому, я быстро порывисто обняла Боба и выскочила из машины, попросив оставить пакеты в машине в обмен на обещание, что из дома кого-то за ними пришлю. Сейчас я находилась возле родового поместья семьи Элмерз. Моей семьи. Большие окна с балконами, розарий неподалеку от беседки, большой гараж с пятью машинами. Не знаю, как в глазах прохожих, а для меня это самый обычный дом, в котором ссор и разногласий будет даже побольше, чем в обычном, маленьком домике, в котором царит любовь и уют.

Я сняла туфли и стала красться к двери босиком. Вот уж где-где, а когда хочешь пробраться в свою комнату незамеченной, цоканье совершенно ни к чему. Легонько приоткрыв входную дверь, я просунула туда голову и прислушалась. По периметру никого не было. Быстро прошмыгнув внутрь, я прибавила скорости по направлению к лестнице, но меня остановил голос за спиной.

— Николь, что это за вид? — Сзади стояла злая мама, — где твоя обувь?

— Вот она, — я помахала перед ней лодочками, висящими на двух пальцах, — я просто не хотела шуметь и вас тревожить, маменька.

— Какой вздор! Что бы я такого больше не видела, — нахмурилась женщина и протянула мне свою ладонь. — Карточку, — она выразительно на меня посмотрела и приподняла брови.

Я порылась в сумочке, достала запрашиваемый объект. С непроницаемым выражением лица надела туфли и стала подниматься в свою комнату.

— К шести спускайся в зал, у тебя репетитор по сольфеджио. И не забудь про уроки, — кричала мне вдогонку мама.

Оказавшись в своей комнате, я тяжело оперлась о дверь и прикрыла глаза. Нет, это точно не та жизнь, которую я хочу. С каждым годом моего взросления это становилось все более понятно. Я хочу быть как все. Всегда хотела. В детстве, во время, когда другие дети играли, я занималась танцами, этикетом, в конце-концов, уроками. Ведь ни разу не было, что бы я эти самые уроки не сделала.

На ужине, сидя по левую руку от отца, я ела какое-то непонятное блюдо не очень приятной наружности. Я взглянула на папеньку — ему, похоже, нравится. Уже немолодой мужчина с проступающей сединой и пенсне на глазах выглядел как всегда строго, но мы с мамой и младшей сестрой его выражение лица знаем хорошо, как никто другой. Сегодня строгости на его лице было меньше, чем обычно. И я решила этим воспользоваться.

— Отец, Аннабель сегодня получила высший бал на вступительных. Даже я в прошлом году не добрала несколько, — начала издалека я, но сердце похолодело, когда он надменно на меня посмотрел.

— Я понимаю к чему ты клонишь. И мы это уже обсуждали, — твердо промолвил мужчина.

— Но отец! — Не смогла промолчать, за что получила испепеляющий взгляд.

Не выдержав несправедливости, я откинула столовые приборы, резко встала с резного стула и, развернувшись, быстрым шагом направилась к выходу из помещения.

— Эмма-Николь Элмерз! А ну быстро вернись! — Кричала мне вслед мама. Но я слушать не собиралась. Не в этот раз. И, хлопнув дверьми, я покинула обеденный зал.

========== Глава вторая ==========

Сидя на балконе в кресле, слушая музыку и смотря на обворожительный закат, я думала о своей жизни. Прошло около получаса, но никто так и не пришел успокоить меня и поговорить со мной. Так было всю мою жизнь, даже в детстве. «Веди себя подобающе!», «Не ударь в грязь лицом!» — вот и все, что я обычно слышу от родителей. Им всегда был важен вид со стороны, никакого сочувствия, никакой любви. Совсем другое дело с Аннабель, моей младшей сестрой. Думаю, она была отрадой для родителей. Ей всегда доставалась вся их любовь. И несмотря на то, что она проявляет больше интереса и таланта к семейному бизнесу, все же унаследовать его почему-то должна именно я.

Последний раз взглянув на уходящее солнце, я слезла с кресла и зашла в комнату. В голову пришла шальная мысль, и я отчего-то игриво улыбнулась ей. Мне определенно нужно было как-то выразить свой протест! Я пошла в гардеробную искать главные составляющие. Засыпала я с горящим внутри предвкушением.

Будильник прозвенел в семь, и я, вскочив с кровати, быстро побежала в ванную собираться. Мама, должно быть, все еще спит, а отец уже точно на работе, так что все должно пойти по плану. На лице сияла улыбка, а в голове играла веселая мелодия. Уже через пятнадцать минут я стояла перед зеркалом в рваных джинсах, футболке «Rammstein» и конверсах. Я подмигнула своему отражению, схватила рюкзак и пошла к балкону.

Переступив через перила, я скинула вниз портфель и прыгнула сама. Посадка была не очень мягкой. Все-таки сигануть со второго этажа на газон, еще и недавно скошенный — не лучшая идея. Но сегодня мой день, я отрываюсь.

Пробравшись в гараж через улицу, я кинула в машину Бобу записку с извинениями и побежала в школу. Выбралась из поля зрения домашних окон я так же быстро. Мне сегодня явно фартит.

Идя по тротуару уже возле ученого заведения, я услышала сзади характерный звук. Кто-то ехал на мотоцикле. И уже подъезжал ко мне. Опустив взгляд вниз, я увидела рядом огроменную лужу. Мозг начал судорожно соображать, ноги действовать, но так ничего и не успели. Мотоциклист окатил меня грязной водой из лужи.

— Ты, блин, драндулетчик галимый! — заорала я, тыкая в него пальцем, — Я тебе патлы за такое повыдираю!

Но он меня уже не слышал.