Любовь на все времена - Смолл Бертрис (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Однажды в начале ноября Эйден приехала повидать Сафию. В комнате Сафии она увидела еще одну гостью.
Рядом с Сафией сидела маленькая полная женщина с черными волосами и блестящими черными глазами. Одетая в превосходное широкое платье из алой парчи, сверкающая великолепными тяжелыми золотыми серьгами, браслетами и кольцом с огромным бриллиантом, она привлекала к себе внимание. Эйден поразили размеры бриллианта, и только правила приличия заставили ее отвести глаза.
— Марджалла! Познакомься с Эстер Кира, — сказала Сафия.
— Добрый день, госпожа, — вежливо сказала Эйден и, подчиняясь приглашающему жесту Сафии, подсела к ним.
— Значит, это та женщина, которую так хвалит валида, — проскрипела Эстер Кира голосом, который выдавал ее возраст. А было ей восемьдесят восемь лет.
— Ваши замечательные волосы напомнили мне моего друга Киру Хафиз, да будет благословенна ее память. Она была настоящей красавицей, — сказала госпожа Кира.
— Которой я, конечно, не являюсь, — засмеялась Эйден. — Мой отец обычно говорил, что я просто миленькая, да и то только тогда, когда стараюсь.
Старая женщина засмеялась в ответ каркающим смехом.
— Очень хорошо, когда знаешь свои недостатки, а также и свои сильные стороны, — ответила она. — Могу сказать, что ты умная женщина, которая понимает такие вещи, но в конце концов, если бы ты не была умна, принц не женился бы на тебе. Ты нам дала тему для разговоров этой скучной осенью, госпожа Марджалла. Стамбул — город, где процветают сплетни. Разве не так, госпожа? — обратилась она к Сафии.
— Несомненно, так, — ответила Сафия и повернулась к Эйден. — Ты ходила за покупками, дорогая Марджалла? О, теперь есть о чем сплетничать! Принц Явид-хан разрешает своей жене ходить туда, куда ей хочется, Эстер Кира. Разве это не возмутительно?
— Скажу, что принц — человек, обладающий интуицией, — заметила старая женщина, и Эйден это понравилось.
— Во всем Стамбуле я не могу найти луковиц тюльпанов, — пожаловалась Эйден, — а мне так хочется, чтобы весной в саду Явида цвели цветы. Мои португальцы последние недели расчищали запущенный сад. Фонтаны починены, клумбы готовы для посадки, но я нигде не могу найти луковиц. Торговцы на Большом Базаре говорят, что их можно достать в конце весны, после того, как отцветут цветы. Я так расстроена.
— Может, Эстер достанет тебе нужные луковицы? — предположила Сафия и взглянула на старую женщину. Эстер Кира улыбнулась.
— Разумеется, это несложно, — сказала она, кивая.
— О, пожалуйста, — взмолилась Эйден.
— Эстер всегда делает возможным невозможное, правда, мой старый друг? — пошутила Сафия.
— Кое-что, госпожа Сафия, — и Эстер улыбнулась Эйден. — Видишь ли, госпожа Марджалла, я знаю пределы своих возможностей, но с луковицами тюльпанов я, конечно, могу помочь.
Эйден не удивилась, когда спустя несколько дней Эстер Кира сама приехала к ней. Старая женщина прибыла в своем собственном роскошном каике. Ее перенес на берег раб, и она торопливо пошла к дому. Следом за ней вышагивал большой чернокожий евнух с огромным узлом. Эйден тепло приветствовала гостью.
— Почему вы не известили меня о том, что приедете, Эстер Кира? Вы посчитаете меня плохой хозяйкой. Марта! Сделай чай и принеси пирожные.
Она усадила старую женщину около жаровни.
— На воде холодно, :
— ласково сказала она, — вы простудитесь.
— Ты говоришь, как моя внучка Рашель, — усмехнулась Эстер. — Моя дочь и невестки давно перестали трястись надо мной. Рашель, однако, еще молода и непреклонна. Глядя на нее, я вспоминаю себя в этом возрасте.
— Я чувствую, — сказала Эйден, улыбаясь, — что вы проживете еще столько, что вам в конце концов придется беспокоиться о Рашели.
— Хе-хе-хе! — Старая женщина засмеялась и энергично закивала. — Пусть Бог услышит твои слова.
Марта и ее дочери принесли глиняный горшок, в котором на жаровне заваривали освежающий напиток, по словам Явид-хана, называемый чаем. Из Крыма он привез два небольших сундучка со связками листьев, из которых варили этот напиток. В красном лакированном сундучке был черный чай, в зеленом — зеленый. Это был его любимый напиток, более любимый, чем кофе. Он показал, как его нужно готовить.
Наполнив пиалу горячим напитком, Эйден передала ее Эстер Кира, и та, отхлебнув, одобрительно почмокала. Эйден предложила ей ореховые пирожные и клейкую сладкую турецкую халву, которая, как она знала от Сафии, была любимым лакомством Эстер.
Старая женщина устроилась поудобнее и сразу сказала, зачем приехала:
— Я привезла тебе прекрасные луковицы тюльпанов, включая несколько очень редких и необычных сортов из Персии. Таких нет даже в садах султана. Это мой подарок тебе, Марджалла!
— Но, Эстер Кира, — запротестовала Эйден, — они, должно быть, очень дорогие. Я не могу позволить вам делать мне такие подарки. Вы должны разрешить мне заплатить за них.
— Нет, нет, дитя мое. Я хочу подарить их тебе. Это такой пустяк, и, кроме того, я не покупала их. Это лишние луковицы из моего собственного сада. Но я хочу, чтобы ты взяла их. Ведь я знаю, какую радость они доставят тебе весной, когда зацветут. Сад станет праздником для глаз, и твой муж будет доволен. Мать султана приедет, чтобы посмотреть на тюльпаны, и ты прославишь свой дом. Может быть, когда-то и ты сделаешь что-нибудь для меня. — Она улыбнулась.
— Вы так добры, — Эйден почувствовала, как слезы пощипывают глаза, хотя не понимала отчего.
— Ты счастлива, дитя мое? — спросила Эстер Кира.
— Я не несчастна, — Эйден вздохнула. — После этих слов может показаться, что я избегаю отвечать на ваш вопрос, но это так. Да, я благодарна Богу за то, что стала женой принца. Только сейчас начинаю понимать, что могло бы произойти со мной. В этом отношении мне очень повезло.
— Но ты его не любишь, — возразила Эстер Кира.
— Люблю, но не так, как Конна, — тихо ответила Эйден, понимая, что старая женщина никому не расскажет об этом разговоре. Как хорошо, что у тебя есть кто-то, кому можно доверять. В отношении Hyp У Бану и Сафии у нее не было такого чувства, хотя она радовалась дружбе с ними. Эстер Кира кивнула.
— Ты смирилась, дитя мое, и это хорошо. За свою долгую жизнь я видела много женщин из Западной Европы, которые попадали в этот мир и оказывались совершенно неприспособленными к нему. Самыми счастливыми становились те, кто смирился со своей судьбой и преуспел в этой жизни. Некоторые, как Сафия, достигли власти. Ты еще молода и поймешь, что страсть мимолетна и туманна. Что прошло, то прошло. Осталось позади. У тебя были дети?
— Нет. Мы были женаты недолго.
— Значит, все, что ты потеряла, — всего лишь мужчина, а их, ты это поймешь, дитя мое, очень легко заменить. Так же легко, как, по их мнению, можно заменить нас, что, конечно, совершенно не правильно. — Она плутовски усмехнулась. — Мужчины думают, что миром правят они, но ведь это не так, правда? Я вспоминаю мою дорогую Киру Хафиз, с которой дружила в юности. Помню, как она управляла своим любимым мужем, султаном Селимом I, о чем он даже не подозревал. Когда трон перешел к ее сыну, она тоже руководила им. Она допустила только одну ошибку.
— Какую же? — Эйден нравились воспоминания словоохотливой старухи.
— У султана Сулеймана была только одна любимица, Гюльбихар, Весенняя Роза, — принцесса из Багдада. У них родился один ребенок, сын, но моей дорогой Кире не терпелось вмешаться. Она сделала так, что ее сын соблазнился русской рабыней Хурремой, Хохотушкой. Султана Сулеймана тянуло к Хурреме, как мотылька тянет на свет. Он увлекся ею, не мог ею насытиться. Это был конец Гюльбихар. На смертном одре моя дорогая Кира сожалела о том, что вмешалась. Ее сьюа, султана, нельзя было оторвать от юбки Хурремы так же, как и от юбки Гюльбихар. Других женщин он не признавал. В конце концов получилось так, что она просто заменила одну фаворитку на другую.
— Это напоминает отношения Hyp У Бану и Сафии, — заметила Эйден.
— Конечно, — согласилась Эстер Кира, — но разница все же есть. Действительно, много лет султан Мюрад любил только Сафию, но он мужчина необыкновенно чувственный, и его мать поняла это. Я не могу сказать, что намерения валиды благородны, это было бы не правдой, но она предпочла, чтобы свою энергию он расходовал в гареме, а не на какой-нибудь разрушительной войне. Султан, однако, предложение матери принял чересчур охотно. Хотя по утрам он занимается делами, встречается с людьми искусства, учеными, все остальное время отдано гарему. Дети у него рождаются в угрожающем количестве. Не проходит двух-трех месяцев, чтобы какая-нибудь из его женщин не родила. Теперь совершенно ясно, что это:
