Тина и Тереза - Бекитт Лора (библиотека электронных книг txt) 📗
Скоро состоится банкет, посвященный тридцатилетию создания компании, — нужно будет послать Конраду приглашение.
Роберт улыбнулся. Возможно, время еще принесет счастливые перемены и жизнь обретет новый смысл? Может быть… Почему бы и нет?
В тот же час Элеонора Дуган сидела перед трехгранным зеркалом в своей роскошной серебристо-голубой спальне и ленивыми движениями расчесывала густые белокурые волосы. Она недавно встала и, пребывая в несколько расслабленном состоянии, ожидала, когда горничная принесет утренний кофе.
Служанка вошла, но без подноса, и Элеонора недовольно повела тонкой бровью. Девушка присела в реверансе.
— К вам пришли, мэм.
— Кто? — спросила Элеонора, по-прежнему глядя в зеркало.
Горничная подала визитку.
— Что?! — удивлено произнесла Элеонора, прочитав имя. — Проси в гостиную, скажи, я сейчас выйду!
Она вышла через четверть часа, одетая в желтое, струящееся по телу декольтированное платье с золотистым поясом. Волосы были зачесаны наверх и скреплены янтарной заколкой. Элеонора вытянула вперед обнаженные руки и улыбнулась гостю.
— Господи! Вот кого не ожидала увидеть… Однако сколько же прошло лет?!
Гость не ответил на улыбку, но Элеонора не смутилась.
— Лет семь, не меньше… А ты стал настоящим красавцем, Конрад. Мужчина, что и говорить! Ну, рассказывай же! И садись.
Но он продолжал стоять и смотреть на нее, по-прежнему красивую, с хитровато прищуренными голубыми глазами и легкомысленной улыбкой на тонких губах.
— Нечего рассказывать, — сказал он, храня невозмутимость, — к тому же у меня не так уж много времени.
— Однако ты нашел его для того, чтобы навестить меня.
— Да, конечно…— Он сел на мягкий диван, не снимая верхней одежды.
Элеонора засмеялась.
— Ну не сердись! Давно ты в Сиднее?
— Больше года.
— О! И до сих пор не зашел? Значит, я была неправа.
Конрад пожал плечами.
— Заходить к тебе? Зачем? К тебе заходят те, у кого есть деньги, и те, кому что-то нужно от тебя.
Она лукаво улыбнулась.
— А тебе ничего не надо? Нет?
— Да, — сказал он, — надо, потому я и пришел.
Элеонора села рядом, положив ногу на ногу и играя висевшей на шее серебряной цепочкой.
— Я заинтригована. Говори!
Он смотрел на нее черными глазами — так скользят взглядом по поверхности дорогой красивой вещи, прикидывая, стоит ли ее купить.
— Предлагаю заключить сделку: я плачу по назначенной тобой цене, а ты делаешь все, что я захочу.
Элеонора от неожиданности отпрянула и рассмеялась, и Конрад почувствовал: за смехом таится растерянность. Впрочем, эта женщина путем многолетней практики притворства научилась владеть собой.
— Хочешь выпить? — спросила она, вставая. Он не сводил с нее глаз.
— Сначала твой ответ.
Элеонора прошлась по комнате — легкое платье обвивалось вокруг стройных ног.
— Признаться, я польщена тем, что через столько лет ты все еще жаждешь моей любви!
На этот раз она увидела улыбку — насмешливую, жестковатую, поразительно холодную.
— Я хочу спать с тобой, — уточнил Конрад, — а не любить. Это не одно и то же.
Ее пепельные брови приподнялись — она раздумывала над его словами. Потом сказала:
— Что ж… Не терпится узнать, чего ты пожелаешь.
Услышав это, Конрад встал и скинул дорогой темный плащ.
— Денег у меня хватит, так что не беспокойся. Спальня там, где и раньше?
— Как, ты хочешь прямо сейчас? — с изумленным смешком задала вопрос Элеонора. Ситуация забавляла ее и одновременно сбивала с толку. Конрад был совсем другим, чем прежде; ее пугали его отчужденный взгляд, тягучий, мрачный, обжигающий, как адская смола, и резковатые манеры. Элеонора знала — люди меняются, но она не любила этого, может быть потому, что не всегда успевала вовремя приспособиться к переменам.
— Да, сейчас. Потом у меня будут кое-какие дела. Элеонора подавила еще один смешок.
— Я только что встала с постели.
— Ничего, ляжешь снова. — Он обернулся. — Это же привычно для тебя, так?
И, не оглядываясь больше, прошел в дальние комнаты.
В затемненной спальне Элеонора разделась, скользнула в еще теплую постель и прильнула к нему.
— Ну?..
Но Конрад не спешил. Он налил в бокалы шампанское, ее любимый напиток, и они выпили — раз и другой.
— За новую встречу? — спросила Элеонора, с последним глотком откидываясь на спину. По груди, животу и ногам побежало расслабляющее тепло. Женщина не прикрылась простыней, и Конрад смотрел на ее красивое тело — без жадности и возбужденного нетерпения.
— Помню, это я научила тебя всяким хитростям, нежности и умению любить женщину.
Он засмеялся.
— Нет, Элеонора, не ты. Это приходит само собой или не приходит — в зависимости от человека. Научить такому нельзя.
В ответ она вкрадчиво обвила руками шею Конрада и припала губами к его губам.
Но, к ее удивлению, все произошло не так, как можно было ожидать: Конрад напрямую, без всяких околичностей устремился к цели. То, что он делал, походило не на ласку горячего, легкого, чистого ветра, а на все сметающий черный ураган.
Элеонора долго лежала, не двигаясь, рядом с ним. Потом, встав с постели, сказала:
— Ты изменился.
Накинула пеньюар из ниспадающих до пола кружев цвета слоновой кости, подошла к комоду, на котором стояла бутылка коньяка, и, наполнив рюмку, залпом выпила.
— Изменился? В чем?
Она усмехнулась.
— Где тот романтичный мальчик, где его тонкая душа, юная пылкость и робкая нежность? Теперь этого нет.
— Есть, — возразил Конрад, — только отныне далеко не для каждой. Слишком большая роскошь — дарить такое всем. — Он помолчал. — Рад, что ты говоришь об этом без сожаления, с легким сердцем. С тобой мне не придется притворяться.
Она улыбнулась, а Конрад продолжил:
— Тогда, семь лет назад, я мог по-настоящему любить, но был беден, и ты отвергла меня. Теперь все наоборот. Разве тебе недостаточно оболочки, под которой спрятана эта неведомая тебе душа, и того, что лежит в моем бумажнике?
Женщина пожала плечами.
— Вполне. Мне нравятся такие мужчины: сильные, страстные, опытные… И безжалостные. Те, что твердо знают, чего хотят.
Конрад, видя, что Элеонора все же разочарована, усмехнулся.
— Странно… Люди редко любят себе подобных.
— Неужели я такая?
— Такая. Возвращайся сюда и подай мне рюмку.
— И себя?
— И себя.
Через час Конрад собрался уходить. Элеонора не стала его провожать — лежала в постели и с непривычно задумчивым видом глядела в украшенный росписью потолок.
— Ты придешь еще?
— Наверное. Или позову тебя к себе. Скоро закончится строительство моего дома в южной части Сиднея.
— О! Чем же ты занимаешься?
— Работаю.
— Жениться не собираешься?
Он усмехнулся.
— На тебе?
Элеонора засмеялась, поняв шутку.
— Нет, вообще.
— Не собираюсь.
— Но я чувствую — у тебя за эти годы было немало женщин.
— Таких как ты, — достаточно, — спокойно ответил Конрад. Потом сказал: — Могу я пригласить тебя поужинать где-нибудь?
— Разумеется. Когда?
— Хотя бы послезавтра, в восемь часов.
— Хорошо, договорились. Заедешь за мной?
— Да. До встречи, Элеонора.
Когда он уже был на пороге, женщина сказала:
— Все же я первая ввела тебя в мир любви, не забывай, мой милый мальчик!
И Конрад ответил, так, что даже Элеонора почувствовала скрытую в нем ожесточенность против мира и живущих в нем людей:
— Не обольщайся, драгоценная, это сделала не ты!
Конрад повез Элеонору в недавно открывшийся ресторан, расположенный в живописном местечке на берегу океана. Это было двухэтажное здание с белым потолком в форме полусферы, который поддерживался рядом колонн из узорчатого мрамора, с выложенным полированными плитами полом и позолоченными светильниками. От пола до потолка высились огромные окна, в прозрачных стеклах отражались с внешней стороны — огни набережной, с внутренней— освещение ресторана, потому панорама города казалась сплошной иллюминацией. В залах свет растекался по сторонам, мягко ложился на стены, и в углах, заставленных множеством ящиков с вьющимися растениями, становился загадочно-приглушенным.
