Королевство грез - Макнот Джудит (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
Тетушка Элинор дождалась, когда Дженни уйдет к себе в комнату. Радуясь, что племянница получит столь необходимый ей отдых, она повернулась к герцогу и задохнулась, мгновенно схватившись рукой за горло, устрашенная зловещим взглядом, который тот обратил на флакон.
— Я предпочитаю боль, мадам, — коротко заявил он и приказал:
— Выкиньте этот порошок из моей комнаты. Из моего поместья.
Опомнившись от кратковременного испуга, леди Элинор медленно улыбнулась.
— Так я и думала, что вы скажете именно это, дорогой мальчик, — любовно шепнула она. Повернулась, чтобы уйти, потом вновь оглянулась, и на сей раз седые брови ее вытянулись в суровую струнку.
— Надеюсь, — предупредила она, — вы не забудете о наложенных мною швах нынче ночью… когда пожелаете удостовериться, что мои снадобья покуда не причинили вам никакого вреда.
С перевязанной левой рукой и пальцами Ройсу пришлось какое-то время сражаться с серым кашемировым халатом и потратить несколько минут, завязывая на талии черный пояс. Он тихонько отворил дверь в покои Дженни, ожидая найти ее спящей в постели или скорее сидящей в темноте в попытках пережить все, что с нею сегодня случилось.
Замерев в дверях, он не обнаружил ни того, ни другого. В рожках на стенах горели высокие свечи, она неподвижно стояла у окна, чуть вскинув голову, сложив за спиной руки, и смотрела на освещенную факелами долину. Ройс подумал, что своим тонким профилем, золотисто-рыжими волосами, рассыпанными по плечам, она напоминает виденную им когда-то прекрасную статую итальянской мадонны, устремившей взор в небеса. Он глядел на нее и поражался ее отваге и духу. В один день она отказалась от своей семьи и своей страны, пала пред ним на колени под взглядами семи тысяч человек, лишилась наследства и иллюзий — и все же способна смотреть на мир с улыбкою на устах.
Ройс заколебался, не в силах решить, как лучше к ней подойти. Покончив с поединками на турнире, он пребывал почти в бессознательном состоянии и до сих пор не имел возможности поговорить с ней. Памятуя все, чем она для него пожертвовала, простого «спасибо» тут явно недостаточно. Ему пришло в голову сказать: «Я люблю тебя», — но счел не слишком уместным ни с того ни с сего выпалить это. И никак не хотел, если б вдруг оказалось, что она вовсе не думает о своих горьких потерях, чем-нибудь напоминать ей об этом.
Он решил отдаться на волю ее настроения и шагнул вперед, отбросив на стену у окна тень.
Когда он подошел и встал рядом, она вскинула на него глаза.
— Я не думаю, — проговорила она, стараясь скрыть тревогу, — что хоть сколько-нибудь преуспею, попросив тебя вернуться в постель…
Ройс оперся о стену здоровым плечом и подавил желание согласиться, при условии что она вернется в постель вместе с ним.
— Нисколько не преуспеешь, — беспечно подтвердил он. — О чем ты сейчас думала, глядя в окно? К его удивлению, вопрос этот смутил ее.
— Я… я не думала.
— Так что же ты делала? — спросил он с нарастающим любопытством.
Печальная улыбка коснулась манящих уст, она искоса бросила на него взгляд, вновь отворачиваясь к окну.
— Я… разговаривала с Богом, — призналась она. — Такая уж у меня привычка.
— В самом деле? И что ж Бог тебе сказал?
— По-моему, — тихо отвечала она, — Он сказал:
«Не стоит благодарности!»
— За что? — поддразнил Ройс. Устремив на него многозначительный взгляд, Дженни торжественно заявила:
— За тебя.
Улыбка исчезла с лица Ройса, и он со стоном крепко прижал ее к груди.
— Дженни, — хрипло проговорил он, зарываясь лицом в пышные волосы, — Дженни, я люблю тебя.
Она прильнула к нему, слилась с сильным телом, подставила губы страстному, жадному поцелую, потом обхватила его лицо руками. Чуть откинувшись в крепких объятиях, глядя в самую глубину глаз синими очами, жена его Дрожащим голосом возразила:
— Я думаю, мой господин, что люблю тебя больше.
Ройс лежал в темноте рядом с Дженни, свернувшейся в клубочек под боком, положив голову ему на плечо. Рука его медленно поглаживала ее стан, он смотрел на огонь, вспоминая, как она выглядела, спеша к нему через ристалище с развевающимися на ветру волосами.
Как странно, думал Ройс, более сотни раз он возвращался победителем с настоящих сражений, но пережил величайший момент триумфа на игрушечном поле битвы, стоя там в одиночестве, выбитый из седла, побежденный.
Нынче утром жизнь его выглядела столь же мрачной, как смерть. Теперь он обрел радость. Некто или нечто — судьба, удача или бог Дженни — взглянуло на него сегодня утром и увидело, как он страдает. И вернуло ему Дженни.
Закрывая глаза, Ройс коснулся поцелуем ее гладкого лба. «Спасибо», — подумал он.
И всем сердцем мог бы поклясться, что услышал голос, который сказал: «Не стоит благодарности».
ЭПИЛОГ
1 ЯНВАРЯ 1499 ГОДА
— До чего непривычно видеть сей зал столь пустым, пошутил Стефан, оглядывая человек двадцать пять, включая пятнадцать мужчин, составляющих личную охрану Ройса, только что покончивших с плотным ужином.
— Где ж нынче танцующие медведи, любовь моя? — поддразнил Ройс, закидывая руку на спинку кресла Дженни и улыбаясь ей. Несмотря на добродушное подшучивание, Ройс никогда не наслаждался рождественскими праздниками до такой степени, как в этот раз.
— Я выгляжу так, — рассмеялась она, кладя на живот руку, — словно одного проглотила.
Не обращая внимания на приближение родов, Дженни потребовала, чтобы Клеймор и все его обитатели праздновали две недели от сочельника до Крещения на традиционный манер, что означало держать дом открытым. В результате прошедшие восемь дней состояли из непрерывных увеселений, и любого путника, прибывавшего к воротам Клеймора, немедленно приглашали присоединиться к семейству. Минувшим вечером замок стал сценой необычайного празднества, устроенного специально на радость слугам Ройса, его вилланам, равно как и всем деревенским жителям. Играла музыка, звучали рождественские гимны, исполненные нанятыми менестрелями, было разыграно представление с медведями, жонглерами, акробатами и даже рождественский спектакль.
Дженни наполнила жизнь Ройса весельем и любовью и теперь готовилась с часу на час подарить ему первенца. Радость Ройса была столь безграничной, что даже выходки Гэвина не досаждали ему нынче. Согласно распоряжению Дженни праздновать с соблюдением всех традиций, Гэвину была отведена роль «короля дураков», и, стало быть, в течение трех дней он председательствовал за главным столом, откуда, пользуясь своим положением, мог передразнивать своего господина, отдавать немыслимые приказания и вообще делать и говорить такое, за что Ройс в другое время без колебаний выставил бы его из Клеймора.
В настоящий момент Гэвин развалился в кресле Ройса в центре стола, закинув руку на спинку кресла тетушки Элинор, комически подражая сидевшему рядом с Дженнифер Ройсу.
— Ваша светлость, — изрек он, имитируя отрывистый тон Ройса, к которому тот прибегал, когда ожидал моментального повиновения, — мы, собравшиеся за столом, жаждем получить ответ на загадку.
Ройс недоуменно вздернул бровь и покорно стал ждать вопроса.
— Это правда или выдумка, — требовательно поинтересовался Гэвин, — будто бы вас прозвали Волком за то, что вы убили сего зверя в восьмилетнем возрасте и отужинали его глазами?
Дженни прыскала от безудержного смеха, и Ройс метнул в нее притворно-оскорбленный взгляд.
— Мадам, — молвил он, — означает ли смех ваш сомнение в том, что и в столь нежных летах я обладал достаточной для победы над зверем силой?
— Нет, милорд, — хихикнула Дженни, обмениваясь понимающим взглядом с Годфри, Юстасом и Лайонелом, — я только могу поклясться, что человек вроде вас, предпочитающий выкинуть мясо, чем есть его непрожаренным, не станет ужинать чьими-либо глазами!
— Вы совершенно правы, — ухмыльнулся он.
— Сэр! — настаивал Гэвин. — Ответьте, пожалуйста! Не важно, какой кусок зверя вы съели. Важен ваш возраст в то время, когда вы его одолели. Легенда же предлагает различные варианты — от четырех до четырнадцати.
