Обольщение - Кренц Джейн Энн (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Это было бы довольно трудно сделать. Я же говорил вам, что каждый хороший ювелир в Лондоне был предупрежден и следил за появлением изумрудов на рынке. Даже продавая камни по одному, я шел бы на риск. Их огранка уникальна и легко узнаваема. Но, откровенно говоря, Софи, у меня нет никакого желания продавать их.
— Понимаю. Вам нравится то, что вы стащили их у графа Рейвенвуда. — Софи уже возилась с другим пакетиком, открыла его, смешала с чаем, после чего занялась чайником.
— Вы весьма прозорливы, Софи. Странно, но я почувствовал, что вы, и только вы, по-настоящему поймете меня. И напрасно потратили время на Рейвенвуда, как и Элизабет.
Софи налила кипяток в чайник и молилась, чтобы из заваренной ею смеси получилось крепкое снотворное. Она, вся напрягшись, сидела на скамейке, ожидая, когда заварится чай. Подумав, что чай будет горчить, она лихорадочно соображала, как смягчить горечь трав.
— Не забудьте сыр с хлебом, Софи.
— Да, конечно.
Софи потянулась к корзине, взяла булку грубого хлеба, потом обнаружила маленькую сахарницу. Руки задрожали, когда она коснулась изумрудов.
— Но здесь нет ножа для хлеба, милорд.
— Вы считаете, я настолько глуп, чтобы дать вам в руки нож, Софи? У вас есть руки.
Она наклонилась и разломила хлеб руками. Затем, аккуратно снабдив каждый кусок хлеба большим куском сыра, разложила на тарелки. Налила в чашки чай и сказала:
— Все готово, лорд Уэйкот. Вы желаете трапезничать у огня?
— Принесите еду сюда. Обслужите меня, точно своего мужа. Представьте, что мы в гостиной Аббатства. Покажите мне, какой гостеприимной хозяйкой вы можете быть.
Собрав все свои силы, Софи понесла ему чашку чаю.
— Боюсь, я много положила сахару. Надеюсь, чай не будет слишком сладким.
— Я люблю сладкий чай. — Уэйкот выжидающе смотрел на нее, пока она раскладывала перед ним еду. — Садитесь рядом, моя дорогая. Сегодня нам понадобятся силы. У меня есть приятные планы для нас обоих.
Софи медленно села, пытаясь, насколько возможно, отдалиться от Уэйкота.
— Скажите мне, лорд Уэйкот, а вы не боитесь того, что сделает с вами Рейвенвуд, когда узнает, как вы меня оскорбили?
— Ничего не сделает. Ни один человек, находясь в здравом уме, не осмелится мошенничать с Рейвенвудом в карты или обманывать его в бизнесе. Но все знают, что он и пальцем не пошевелит, чтобы рисковать своей шеей из-за дамы. Он уяснил, что нет ни одной женщины, ради которой стоит схлопотать пулю. — Уэйкот прожевал кусочек сыра и отхлебнул чаю. Поморщился:
— Слишком крепкий.
Софи на миг закрыла глаза.
— Я всегда завариваю такой для Рейвенвуда.
— Да? Ну что ж, в таком случае я выпью.
— А почему вы сомневаетесь, что мой муж может вызвать вас на дуэль? Он ведь дрался из-за Элизабет.
— Даже с двумя. Ну, во всяком случае, так говорят. Но это было в первые месяцы после свадьбы, когда он еще верил, что Элизабет любит его. После второй дуэли, должно быть, понял, что никогда не сможет ни завладеть духом Элизабет, ни драться из-за нее с каждым мужчиной. И оставил попытки мстить за честь женщины.
— И вы поэтому не боитесь его? Поскольку твердо знаете, что он не вызовет вас на дуэль из-за меня?
Уэйкот еще отхлебнул чаю. Его взгляд не отрывался от пламени очага.
— А почему он должен вызвать меня из-за вас, если он не сделал это ради Элизабет?
Софи почувствовала в голосе Уэйкота неуверенность. Похоже, он пытался убедить себя, как и ее, что ему нечего бояться Джулиана.
— Любопытное мнение, милорд, — тихо отозвалась Софи.
— А почему, спрашивается, он должен меня вызвать? Вы даже сравниться не можете с Элизабет.
— Это мы уже выяснили. — Софи наблюдала за ним и чувствовала, как от напряжения у нее живот словно стянулся в узел.
Уэйкот еще отпил чаю из чашки. Он делал это механически, не чувствуя вкуса, погрузившись в воспоминания.
— В вас нет ее стиля и очарования.
— Совершенно верно.
— Нет, он не пошлет мне вызов. — Уэйкот медленно улыбнулся. — Но он не дрогнув способен убить вас, как и ее. Да, пожалуй, именно так он и поступит, когда обнаружит, что сегодня произошло.
Софи молчала, пока Уэйкот допивал чай. Ее собственная чашка оставалась нетронутой. Она держала ее в ладонях, не отпив ни глоточка, и ждала.
— Чай был великолепный, дорогая. Теперь позвольте отведать хлеба с сыром.
— Да, милорд. — Софи поднялась.
— Но сначала, — проговорил медленно Уэйкот, — вы начнете раздеваться и наденете на шею изумруды Рейвенвуда. Так всегда поступала Элизабет.
Софи молчала, ожидая, что вот-вот подействуют травы.
— Я не собираюсь раздеваться перед вами, лорд Уэйкот.
— Нет, разденешься! — Неизвестно откуда он вынул небольшой пистолет, не больше ладони. — Ты будешь делать то, что я велю. — И он радостно улыбнулся. — И во всем будешь повторять Элизабет. Я буду руководить каждым твоим шагом, Софи. Даже тем, как ты должна раздвинуть ножки, дорогая.
— Ты такой же сумасшедший, как и она, — прошептала Софи.
Она отступила к огню. Уэйкот ослабил веревку, и она сделала еще шаг, потом еще. Он позволил ей пройти через всю комнату — и вдруг с грубой жестокостью дернул за веревку.
Софи неуклюже шлепнулась на каменный пол и лежа пыталась собраться с силами. Она со страхом посмотрела на Уэйкота. Он все еще улыбался, но его глаза были совсем сонными.
— Ты должна делать так, как я говорю, Софи. Или я причиню тебе боль. Она осторожно села.
— Точно так же, как вы сделали больно Элизабет в ту ночь у пруда. Рейвенвуд ее не убивал. Не так ли? Вы убили ее. И вы убьете меня, как и свою неверную красавицу Элизабет.
— Что за глупости? Я не трогал ее. Это Рейвенвуд убил ее. Сколько можно повторять.
— Нет, милорд, все эти годы вы пытались убедить самого себя, что Рейвенвуд виноват в ее смерти. Вы не хотите признать, что вы убили женщину, которую боготворили. В ту ночь вы преследовали ее, когда она ходила к старой Бесс. Вы подкараулили ее у пруда, когда поняли, куда и зачем она ходила. Вы разгневались на нее. Вы больше не владели собой.
Уэйкот с трудом поднялся. Его красивое лицо исказилось от ярости.
— Она пошла к старой ведьме за ядом, чтобы избавиться от ребенка, как и ты сегодня.
