Исповедь соперницы - Вилар Симона (читать книги полные TXT) 📗
Покинул двор в Руане и Вермандуа, предварительно обручившись с Элионорой Блуаской, о чем я нисколько не жалела. Единственное, чего я опасалась — что если и Эдгар уедет до того, как я все устрою. Понимал ли он на что направлено мое внимание к нему? Порой, когда я была особенно мила с ним, он глядел на меня с неким недоумением. Держался любезно, но неизменно почтительно. Черт бы побрал эту его почтительность! Если бы он был более дерзким, мне бы легче было все устроить. А так мне приходилось едва ли не бегать за ним. И если порой он окидывал меня с ног до головы вызывающим мужским взглядом, то дальше этого не шел, словно понимал, что мне не ровня и его заигрывание не более, чем дань куртуазному флирту. Но если он уедет…
Я возлагала надежду на большую охоту, какую король назначил на начало февраля. На охоте нет той строгой церемонности, там я смогу быть раскованнее и все выложу своему избраннику.
Охота — последнее перед Великим постом увеселение двора — должна была произойти в лесах близ замка Фалез. Накануне весь двор в суматохе перебрался в этот замок, знаменитый тем, что в нем увидел свет мой великий дед Вильгельм завоеватель.
Гон начался, как и положено, на рассвете. Егеря подняли для короля большого оленя-одинца, а для прочих участников гона предназначалось либо следовать за королем, либо довольствоваться той добычей, какую спугнут ловчие во время облавы.
В тот день я особо принарядилась. На мне было удобное для верховой езды широкое одеяние бордового цвета и в тон ему плащ. Волосы я сколола с боков золотыми пряжками, а всю ниспадающую сзади основную массу спрятала в расшитую бисером сетку. И Эдгар не преминул заметить, что нам надо отъехать и переговорить с глазу на глаз, но я замешкалась, а уже в следующую минуту к нам подскакал Роберт и довольно бесцеремонно велел мне держаться как можно ближе к основной кавалькаде охотников.
С чего бы это он стал вдруг мне приказывать?
Я не успела спросить, когда он уже насмешливо заговорил с Эдгаром, любопытствуя, зачем тамплиеру понадобилось три ножа у пояса — ведь обычно охотники довольствуются луком и рогатиной. И тут же вмешался Стэфан, взаявив, что Роберту не должно быть никакого дела до того, с чем охотник отправляется на гон. Дело шло к ссоре, но Роберт сдержал себя и отъехал, при этом выразительно взглянув на меня и еще раз напомнив, чтобы я не отдалялась.
Вот уж, стану я ему повиноваться! А тут еще Стэфан стал так любезен со мной, успокоил, говоря, что и братья порой бывают редкими грубиянами. Даже стал расхваливать мое умение держаться в седле, хвалить Молнию, расспрашивая о ее достоинствах. И так уж вышло, что когда раздались звуки гона, мы так и поехали по тропе втроем — я, Стэфан и Эдгар.
Я обожала бешеную скачку по лесу, когда под ногами проносится земля и у меня столько возможностей покрасоваться моим умением наездницы. Вдобавок я ловила на себе восхищенные взгляды тамплиера и испытывала необыкновенный душевный подъем.
День был относительно теплый и безветренный. Дичи была в изобилии — ловчие гнали ее со всех сторон, а впереди уже раздавался рев трубы короля, трубившего «по-зрячему». Мы же втроем не спешили прорываться вперед, и я не раз и не два пускала стрелы то в тетерева, то в барсука или зайца, то просто в ворону.
А потом появился вепрь. Ума не приложу. Как этот огромный секач умудрился так долго скрываться, когда вокруг стоял такой гвалт. На мгновение мне даже показалось, что в чаще. Откуда он выскочил, мелькнули силуэты людей.
Так или иначе, это огромное черное чудовище перескочило нам дорогу и Стэфан, крикнув Эдгару следовать за ним, понесся за зверем в сторону от основной массы охотников.
Я запросто могла отстать от них и тогда у меня не осталось бы и последнего шанса побыть с тамплиером наедине. Но подо мной была Молния, которая повиновалась малейшему движению шенкелей и я, не раздумывая, пустила ее следом.
Это была бешеная скачка. Собак у нас не было и наша удача в гоне зависела только в том, чтобы не потерять зверя из виду. Но странное дело — два или три раза мне показалось, что за кустами мелькали силуэты невесть как попавших в эту часть леса ловчих, и они словно загоняли зверя все дальше в глухомань и низины. Заметили ли это мои спутники? Похоже, Эдгар что-то понял. Он даже стал окликать графа Стэфана. Куда там. Стэфан был весь в пылу гона. Несся, боясь потерять из поля зрения добычу. Он был заядлым охотником и, видимо, решил, что раз для короля уготовлен олень-одинец, то уж он-то уложит в ряд охотничьих трофеев тушу могучего вепря.
И тут случилось непредвиденное. Я замешкалась среди зарослей, приотстала, и внезапно откуда-то выскочили двое людей, пытаясь схватить Молнию под уздцы. В испуге я закричала — от крика незнакомцы бросились прочь. Я была взволнована и не сразу поняла, когда рядом оказался Эдгар, стал спрашивать, что случилось.
Все происходило удивительно быстро. Не успела я толком объяснить ему, как он вдруг перестал меня слушать, даже не взглянул в сторону исчезнувших за деревьями незнакомцев, а развернул коня и понесся прочь. Если я и опешила, то лишь на мгновение. Ибо уже поняла, что происходит. Со стороны, куда ускакал Стэфан долетали крики, лязг оружия.
Когда я следом за Эдгаром выскочила в болотистую низину, то увидела… Я даже растерялась, сильно натянула поводья, сдерживая Молнию.
Лошадь Стэфана барахталась в болотной жиже, пытаясь встать, а сам граф Мортэн, обнажив меч, отбивался от шестерых вооруженных бандитов.
Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять — он долго не продержится. Я и так уже видела кровь у него на плече. И хоть Стэфан считался отменным воином, но против шестерых…
Ему на помощь пришел Эдгар. Налетел, тут же сразив одного из нападавших. Но развернуть коня не успел, когда кто-то из бандитов, изловчившись, длинным тесаком подрезал сухожилия на ногах его лошади. Мой тамплиер оказался на земле, придавленный рухнувшим животным.
Кажется я стала кричать.
А потом увидела, как подскочивший к нему разбойник занес меч, однако, не нанеся удара, вдруг стал заваливаться назвничь. В горле его торчал брошенный крестоносцем кинжал. В следующий миг Эдгар освободил придавленную лошадью ногу, вскочил, но прежде чем выхватить меч, метнул другой нож, и тот едва ли не по рукоять застрял в спине одного из наступавших на Стэфана.
Так вот для чего служили эти ножи. Метал он их просто мастерски. И глядя на него, я уже не кричала. Я была восхищена. Особенно, когда он так же молниеносно сразил броском ножа третьего из разбойников. Теперь их осталось двое против двоих. Двое бандитов против двоих воинов-профессионалов — уже можно было догадаться, чем окончится схватка.
Один из нападавших первым понял это и, бросив сотоварища, кинулся прочь. Тот лишь на миг замешкался и Стэфан так и резанул его — только хрястнуло, брызнула кровь. Эдгар же, подхватив какую-то корягу, метнул ее под ноги убегавшему. Тот споткнулся, упал в грязь.
В два счета я оказалась рядом и, спрыгнув с седла, обвила шею Эдгара.
— Я так испугалась, так испугалась…
всего мгновение я пребывала в тепле его объятий. Он тут же отстранился от меня и бросился к Стэфану.
— Не убивайте его, граф!
Стэфан уже стоял над поверженным противником, занося меч, но Эдгар удержал его руку.
— Разве вы не поняли, сэр, что это не простые бандиты? Вас заманили сюда. Это ловушка.
Стэфан молчал тяжело дыша, и Эдгару пришлось пояснить, что старый секач появился на их пути неспроста: его специально гнали в эту глушь, чтобы заманить графа Мортэна.
Тогда Стэфан приставил острие меча к горлу лежавшего бандита.
— Говори, кто тебя нанял, или умрешь!
Тот глядел на графа расширенными глазами, но не издавал ни звука.
Я тоже молчала. Мне стало страшно. Я узнала этого человека. Видела его как-то в покоях Роберта. И понимала, что грозит брату, если откроется его роль в попытке убить племянника короля.
Пленник молчал, догадываясь, что смерти ему так или иначе не избежать, но оставаясь верным своему господину.
