Любовный поединок - Торнтон Элизабет (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Серена улыбнулась.
— Кого-кого, а тебя мне одурачить не удастся. Нет, просто Джереми считает, что папу могут помиловать. Было бы ужасно встретить его в родном доме вестью, что я замужем за его врагом.
— Помиловать? Это точно?
— Джереми надеется, что до конца месяца дело будет улажено.
Оба замолчали, погрузившись в раздумья о сэре Роберте. Лицо Серены светилось нежностью, а Флинн скривился в циничной ухмылке.
Хлопоты о помиловании сэра Роберта обходились семье недешево. Тут было все: и «подарки» должностным лицам, расчищавшие путь для дальнейших шагов, и штрафы, и Бог знает что еще. Уордам еще повезло, что они не потеряли все с поражением Мятежа. Этим они были обязаны мистеру Джереми. Он оказался достаточно благоразумен, чтобы держаться в стороне от политических интриг отца и сохранять лояльность по отношению к Короне. Тяжкие реквизиции, павшие на головы якобитских семей после Мятежа, почти не коснулись Уордов.
На месте мистера Джереми, размышлял Флинн, он бы послал сэра Роберта ко всем чертям. Несмотря на внешний лоск, Уорды были близки к разорению, и Флинн винил в этом именно сэра Роберта. Связав свою судьбу с Эдуардом Стюартом, он опустошил семейную казну, а потом бессовестно присвоил наследство, завещанное Серене покойной матерью. Летти и Клайву повезло больше, поскольку совершеннолетия они еще не достигли, и их доли наследства оставались неприкосновенными, иначе сэр Роберт распорядился по своему усмотрению и ими.
Сочувствия заслуживала и жена мистера Джереми. Приданое Кэтрин Уорд значительно увеличило состояние семьи, но ведь все, что жена приносит в дом мужа, становится его неотъемлемой собственностью. Флинн не сомневался, что и эти деньги в скором времени утекут по той же дорожке, если уже не утекли.
«Милосердие начинается дома!» — таков был девиз Флинна, и, по его мнению, плох тот отец, кто не ставит благополучие своих детей во главу угла. По вине сэра Роберта Уорды заложили почти все свое имущество. Еще немного, и оно пойдете молотка.
— Но ведь ваш отец не считает врагом мистера Джереми, — осторожно напомнил Флинн, — а мистер Джереми не якобит.
— Джереми не поднимал оружия против Дела, — не задумываясь, отвечала Серена, и Флинн понял, что эта мысль терзает ее уже давно. — Джереми сохраняет нейтралитет, так будет точнее. И папа это понимает. К тому же ты, кажется, забыл, что я была помолвлена с человеком, отдавшим жизнь у Престона. Если я когда-нибудь и выйду замуж, то постараюсь своим выбором не оскорбить памяти Стивена. И еще. У Джулиана Рэйнора нет ни малейшего желания жениться, как и у меня — выходить за него замуж, поэтому прекратим этот бесполезный разговор.
—Но…
— Флинн, оставим это! Расскажи лучше, как все прошло сегодня ночью.
Рассказ его был недолгим, ибо, если не принимать во внимание рискованную ситуацию в «Соломенной крыше», все прошло гладко.
— А Клайв знает, что приходили солдаты?
— Уверяю вас, это я сообщил ему в первую очередь. Клайв считает, что нам нужно залечь на дно, и я с ним согласен. Сегодня утром он намерен предупредить оксфордского связного, что «постояльцев» мы больше не принимаем. Во всяком случае, пока.
Серена нахмурила брови.
— Клайв подозревает, что нас предали?
— Серена, он всего лишь осторожен.
— Если бы власти охотились за нами, нас уже давно бы арестовали.
— Вы совершенно правы. Что же касается Рэйнора…
Серена вскочила, зашелестев юбками, и окинула Флинна сверху вниз уничтожающим взглядом.
— Если я снова услышу имя этого человека, так и знай, я закричу.
—Но…
Серена поспешно направилась к стоявшей у стены шелковой ширме.
— Окажи любезность, Флинн, приготовь мне ванну, — бросила она через плечо. — Я хочу помыться и переодеться.
С этими словами она скрылась за ширмой и принялась раздеваться.
Трудно было найти лучший способ прекратить разговор. Но Флинн был не из тех, кто оставляет за собеседником последнее слово. Он осторожно подкрался к ширме.
— И не забудьте устроить себе хорошую головомойку, — процедил он сквозь зубы. — Жаль только, что от этого ума в вашей голове не прибавится.
— Что? — переспросила Серена, выглядывая из-за ширмы.
— Волосы, говорю, не забудьте хорошенько вымыть волосы.
И, браня себя за то, что снова беспокоится за хозяйку, которая и сама прекрасно о себе позаботится, Флинн пошел исполнять приказание.
И всегда так было, философствовал Флинн, с самого первого дня в доме Уордов, когда он намочил штанишки, потому что боялся спросить, где туалет, а Серена спокойно, без тени смущения дала ему другие, чтобы он переоделся. Порой, когда Серена бывала особенно упряма, — как, например, сейчас, — он сетовал на себя, шестилетнего, что продал ей душу за пару чистых штанов.
Справедливости ради, приходилось признать, что не в одних штанах было дело. В последующие годы Серена взяла на себя роль его наставницы. Она научила его читать и писать. Его правильная речь, которой он иногда любил блеснуть, была плодом ее терпеливых занятий. Она научила его хорошим манерам и осанке, и если он когда и нарушал правила, так по собственной воле, а не по незнанию. Он был честолюбив и делился планами с одной Сереной, зная, что другие только поднимут его на смех. Его ждала необычная судьба. Серена тоже верила в это.
Однако в последнее время Флинн все больше убеждался в том, что Серена становится для него слишком тяжелым бременем, которое следует передать в руки человека старше и опытнее, чем он. Политический климат, близкое возвращение сэра Роберта, угроза разорения, нависшая над семьей, и не в последнюю очередь участие Серены в переправке беженцев-якобитов — все это стало , для него обременительным. Давно настало время порвать с домом Уордов. Если он хотел чего-то в жизни добиться, ему нужна была свобода. Но пока Серена не пристроена, покинуть ее он не мог.
Джулиан Рэйнор был как раз тем человеком, которого Флинн выбрал бы Серене в спутники жизни, будь он ее волшебной крестной, а не опекуном по велению сердца. Все лакеи знали майора и его великолепный дом на Сен-Дунстан Корт, рядом с Флит-стрит.
Рэйнор был истинным джентльменом, для которого единственным критерием обращения с окружающими были личные достоинства человека, будь он лорд или слуга. Черпая сведения в лакейских, Флинн догадывался, что некоторая двусмысленность положения майора в обществе имеет под собой веские основания. Человек, которому часто приходится сталкиваться с сословными предубеждениями, более всего склонен к непредвзятому суждению. За всю свою недолгую жизнь Флинн постоянно терпел то покровительственное снисхождение, то откровенное презрение, поэтому особенно ценил равное отношение к себе. К тому же майор всегда щедро платил за хорошую работу, чему Флинн также отдавал должное.
Но не только это нравилось Флинну в майоре. Пока мистер Джереми, не в силах оторваться от обитых зеленым сукном столов, просиживал за игрой до рассвета, Флинн, терпеливо ожидая его, примечал, как Джулиан Рэйнор обращается с женщинами, будь то проститутки или герцогини. Такой мужчина сумеет приручить своевольную строптивую гордячку с острым язычком.
Флинн, конечно, преувеличивал. Кроме строптивости и сильной воли, Серена была наделена добротой, щедростью и терпимостью к чужим ошибкам. Однако эти добродетели только усиливали беспокойство Флинна. Серена слишком часто очертя голову пускалась в самые безумные авантюры. Она слепо обожала своего бесчестного отца и шла на серьезный риск ради спасения чужих ей людей — самых отъявленных фанатиков, каких только Флинну приходилось встречать.
Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Серена не растрачивала свою любовь не по адресу, а отдала ее мужчине, достойному стать ее супругом, мужчине, способному оценить ее достоинства и с пониманием относиться к слабостям, — одним словом, мужчине, которого она могла бы уважать. Таких джентльменов днем с огнем поискать.
Эти размышления напомнили Флинну о капитане Горацио Аллардайсе: этот повеса крутился около Серены, не успела она выплести ленты из кос. Интересовала его, разумеется, не сама Серена, а ее приданое. Флинну довольно было одного взгляда на Аллардайса, чтобы понять, что ничего хорошего от этого хлыща ждать не приходилось. Но Серена и слышать ничего не желала. Бедняжка. Какое разочарование ее постигло. Искушенная в светских интригах леди Амелия Лоуренс, любовница Аллардайса, не преминула просветить ее на предмет происходившего за ее спиной. Впоследствии Серена далеко обходила подобных Аллардайсу мужчин.
