Куда заводит страсть - Клейпас Лиза (книга регистрации .TXT) 📗
– Конечно, – согласилась она, благодарная за любое пристанище, лишь бы там можно было принять ванну и отдохнуть. – Но, помнится, вы говорили вчера, что мы будем жить в отеле "Д'Англетер"?
– Еще в порту мне сообщили, что у них какие-то проблемы.
– Какие же? Дурное обслуживание?
– Нет, насекомые. Клопы, – сказал он с озорным блеском в глазах, следя за ее реакцией. И хотя Розали внутренне содрогнулась, она ничем не выдала своего испуга.
Они заняли апартаменты с двумя спальнями и гостиной посредине. Это был номер для супругов, давно привыкших друг к другу, чьи отношения уже не были окрашены в романтические тона.
Стиль рококо, столь быстро забытый англичанами, здесь, во Франции, расцвел благодатно и пышно. Он проявлялся во всем – даже мебель в комнатах, которые они занимали, носила явный его отпечаток. Причудливые завитки, пышность, витиеватость в сочетании со странной асимметрией форм. Даже обрамленная золотом каминная доска отделана была узорами из раковин, листьев, цветов и птиц. Пол покрывал роскошный венецианский ковер, а окна украшали тонкие изящные решетки. На кроватях лежали легкие пуховые перины, застеленные прохладными льняными простынями и красивыми марсельскими покрывалами. Розали никогда еще не доводилось спать в такой изысканной обстановке, и она несколько оробела.
– Надеюсь, ты принимаешь ванну ежедневно? – спросил Рэнд.
– Да, – быстро ответила Розали. Она всегда мечтала о такой возможности, но слуги не могли позволить себе подобной роскоши, так как мыло было дорого, вода нагревалась очень медленно, а времени постоянно не хватало. Ежедневная ванна была привилегией только великосветских дам.
– Отлично, – сказал Рэнд. – Я не против духов и ароматических масел, но… – он подошел к окну и погасил мускусные курительные свечи, расставленные в гостиной для освежения воздуха, – но я терпеть не могу комнат, в которых пахнет, словно в гареме Розали была согласна с ним, хотя высокомерный тон его слегка задел девушку.
– Где я могу почистить свою одежду? – спросила Резали, указывая на перепачканное платье.
Рэнд улыбнулся.
– Придется купить тебе новое.
"Так поступают только с женщинами, находящимися на содержании, – думала Розали. – А я не желаю быть его содержанкой".
Ей не хотелось, чтобы Рэнд покупал ей одежду, это выглядело бы слишком фамильярным.
"Но разве я виновата, что мне приходится играть подобную роль?" – говорила она самой себе.
Рэнд понимал, какая внутренняя борьба происходит в ней.
– Отнеси это на счет моего долга тебе, – спокойно сказал он. – Тебе все равно придется смириться – ведь не будешь же ты ходить голышом. А впрочем, решай сама.
И тут Розали улыбнулась ему.
– Не сомневаюсь, что ты оденешь меня, как какую-нибудь уличную красотку!
– Как прелестную бабочку, – поправил ее Рэнд, но лицо Розали вдруг помрачнело.
– Я не бабочка, лорд Беркли, не уличная девка, не прислуга и не леди. Тебе будет трудно подобрать мне платье, потому что я сама не знаю, кто я.
– Хорошо, я ухожу, а ты можешь спокойно обдумать все это, – сказал он, выходя из комнаты.
Наконец горничные наполнили водой большую фарфоровую ванну, и все было готово для купания.
Вернувшись, Рэнд застал Розали в спальне. Она сидела на постели и пыталась расчесать волосы его гребнем. Лицо ее раскраснелось, в глазах стояли слезы. Отчаявшись, она взяла ножницы и хотела уже отрезать непокорную прядь.
– Не делай этого! – неожиданно резко воскликнул Рэнд.
Розали посмотрела на него, не выпуская из рук ножниц.
– Но я не могу расчесать их, – с отчаянием в голосе проговорила она. – Это будет совсем незаметно, я отрежу всего несколько прядей.
– Ни одного волоска! – Рэнд подошел, сел на край постели и решительно отложил ножницы в сторону.
Она с удивлением смотрела, как он, взяв в руки гребень, стал осторожно расчесывать непокорные локоны.
Минуту спустя Розали, чуть смущаясь, спросила:
– Как мне называть вас, милорд?
– Неужели вы до сих пор не придумали подходящего имени для меня? – с улыбкой спросил Рэнд.
– Кажется, пока нет. Что вы думаете об этом?
Да, это был довольно деликатный вопрос. В то время даже ближайшие друзья редко называли друг друга по имени. В среде высшей знати муж и жена всегда обращались друг к другу "мистер" и "миссис", говорили отцу "сэр", а матери "мадам". Без всякого сомнения, Рэнд и Розали тоже должны были называть друг друга "лорд Беркли" и "мисс Беллью". Однако в их случае это было несколько неестественно.
– Моя дорогая мисс Беллью… – проговорил Рэнд, как бы пробуя на вкус и прислушиваясь к звучанию этого чопорного сухого выражения, и покачал головой:
– Нет, не то. Ты для меня просто Розали, и я ничего не могу поделать с этим. Я так и буду всегда называть тебя.
– Действительно, почему бы и нет? – обиженно произнесла Розали. – После всех немыслимых вольностей, на которые вы осмелились, такая мелочь уже не имеет значения.
– Это не от недостатка уважения, уверяю тебя…
– Конечно, нет… Рэнделл.
– Просто Рэнд.
Она кивнула, соглашаясь. Отрывистое, мужественно звучащее, короткое имя больше подходило ему, чем изысканное "Рэнделл".
Она улыбалась новизне подобного ощущения, возможности называть мужчину только по имени. И все-таки ей казалось немного странным обращаться к кому-либо, а тем более к лорду Беркли так фамильярно.
– Зачем тебе нужно было ехать во Францию? – спросила Розали.
Рэнд молчал, думая, что никогда прежде ему не приходилось обсуждать с женщинами серьезные проблемы, если только они не касались секса. Конечно, Розали была далеко не глупой, что выгодно отличало ее от большинства молоденьких девушек.
– А как думаешь ты? – спросил Рэнд, продолжая распутывать шелковые пряди.
– Вероятно, это не светские дела, иначе ты не взял бы меня сюда.
– Да, верно, мне пришлось приехать по делу. – Он помолчал. – Беркли – владельцы огромного состояния, но самый большой доход приносит нам корабельная компания. Мы даже конкурируем с Ист-Индиан.
Сейчас, когда Европа начала возрождаться после правления Наполеона, дела пошли особенно хорошо. Но, как говорит старый граф, мой дед, для управления всем этим необходимо иметь ответственность и решительность – качества, которых у меня, кажется, нет. А граф уже очень стар и болен.
– Значит, все перейдет к тебе? – Розали была поражена огромностью власти, которая окажется в его руках, когда он станет наследником состояния! А он так небрежно говорит об этом.
– Если я не улажу конфликт, возникший между Бостоном и Гавром, граф отдаст большую часть наследства моему младшему брату.
Внезапно Рэнд расхохотался.
– Думаю, он ни перед чем не остановится, лишь бы все состояние Беркли досталось ему, даже если ему придется похоронить меня заживо.
– А у него есть эта ответственность и решительность, о которой говорил граф?
– Нет, но зато он знает толк в деньгах.
Рэнд великолепно усваивал цифры и факты, но никогда не разделял страсти Коллина к деньгам, для которого богатство было самоцелью. Тот просто боготворил "золотого тельца" и все время искал новые способы делать деньги.
"Вероятно, Рэнд что-то пытался доказать старому графу" – думала Розали. – Что за человек его брат? Почему Рэнд говорит о нем с такой иронией?"
Наконец волосы были расчесаны. Розали с благодарностью взглянула на Рэнда, а он стоял и тихо поглаживал ее по голове, как бы снимая напряжение и боль, причиненные ей.
Розали стояла не шевелясь, боясь спугнуть эту ласку.
Рэнд же испытал странное ощущение: словно поток теплого, легкого шелка струился меж его пальцев.
Внезапно он остановился.
– Я думаю, ванна уже готова, – сказал он. – Ты можешь принять ее первой.
Очнувшись от краткого забытья. Розали открыла глаза, смущенно взглянула на Рэнда и послушно направилась в ванную комнату.
