Стихия любви - Картленд Барбара (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Услышав слова «внутренний голос», герцог поморщился. Он не мог поверить, что вся эта сомнительная публика верит в подобную цыганскую чушь.
Ему вновь захотелось напомнить девушке, что молодой леди больше подходит общество ее матери, чем окружение подобных людей неопределенного социального статуса.
Герцог был готов высказать свое мнение вслух, но передумал. Ему не хотелось связываться с этой своенравной молодой особой.
С этой мыслью он вернулся к Фенелле. Альдора уже сидела в самом конце той же трибуны. Герцог удивился, почему она села так далеко. Неужели ей не интересна скачка?
Через несколько мгновений раздался стартовый выстрел, лошади рванулись вперед, и в тот же момент Альдора вскарабкалась на скамейку, на которой только что сидела, чтобы ей было лучше видно.
Герцог вновь подумал, что подобное поведение совершенно недопустимо для молодой леди из высшего общества. Но маркиза не обращала на это никакого внимания.
Когда лошади достигли финишной прямой, одна из них неожиданно стала уверенно обгонять своих соперниц и пришла к финишу, на голову опередив всех остальных. В начале заезда казалось, что у нее нет ни малейших шансов т победу. Только Альдора все это время энергично подбадривала аутсайдера.
Герцог не мог понять, как она сумела точно определить победителя заезда!
Пока готовился четвертый заезд, он спустился в загон, А несмотря на то, что совсем недавно клялся не иметь ничего общего с этой молодой особой, подошел к Альдоре и спросил:
— Вам повезло в прошлый раз? Я был удивлен, узнав, что вы оказались правы.
В это время девушка осматривала лошадей, которые должны были участвовать в четвертом заезде. Неохотно, не отрывая взгляда от проходивших мимо скакунов, она отозвалась:
— Да, я знала, что победит именно эта лошадь.
— Но каким образом?
Альдора не отвечала, и герцог снова спросил:
— Вы слышали? Я хотел бы понять, как это вам удается?
Она взглянула на него и ответила просто и искренне:
— Не могу объяснить. Я это чувствую и почти никогда не ошибаюсь!
— Вы хотите сказать, что вам подсказывает ваш «внутренний голос», как выразился один из ваших друзей?
— Для этого мне нужно осмотреть всех лошадей и подойти к каждой как можно ближе.
Альдора говорила так, словно не понимала, что тут объяснять. Герцог, раздраженный ее тоном, резко бросил:
— Может, объясните? Я не понимаю.
— Здесь нечего понимать, — отозвалась Альдора. — Либо у вас есть чутье, как говорят цыгане, либо у вас его нет!
— И у вас оно есть?
— Да.
— Ну а я, видимо, подобным чутьем не обладаю!
Она повернулась и внимательно посмотрела ему в лицо.
Герцог заметил, что в ее серых глазах сверкают золотые искорки, словно в них глубоко-глубоко спрятался солнечный лучик.
Ему показалось, что она пытается проникнуть взглядом в самую его сущность.
Через мгновение она сказала:
— Вы любите лошадей, и они занимают большое место в вашей жизни. Вы могли бы развить подобное чутье, если бы поверили. Но сейчас вы не верите, так что это маловероятно.
— Поверил бы во что? — спросил герцог, совершенно ошеломленный.
Неожиданно Альдора улыбнулась, показались ямочки на щеках.
— А вот это, ваша светлость, — с легкой иронией в голосе произнесла она, — вам придется узнавать самому!
С этими словами она ушла, словно разговор был окончен.
Герцог пришел в ярость: еще ни одна женщина ни разу не позволила себе подобным образом оборвать разговор с ним, тем более что он желал его продолжения.
Но Альдора исчезла из виду и появилась лишь тогда, когда скачки закончились и все гости уже уселись в фаэтон, который должен был отвезти их обратно в Беркхэмптон-Хаус. Альдора заняла свое место, затем выглянула из окна и помахала своим многочисленным друзьям. Они кричали ей вслед какие-то комплименты и махали шляпами.
Герцог не переставал удивляться тому, что маркиза позволяет дочери вести себя подобным образом.
Ее светлость как будто не замечала того, что происходило вокруг Альдоры.
В тот вечер хозяева дома устроили прием на тридцать человек.
Герцог не удивился, узнав, что к дому специально пристроили огромный бальный зал, а из Лондона пригласили модный в те дни оркестр;
Фенелла с восторгом ждала, что вскоре сможет потанцевать с герцогом.
— Я мечтала об этом с тех пор, как впервые увидела вас, — сказала она.
— Я хотел бы держать вас в объятиях не только во время танца, — отозвался герцог.
— Я хочу и того, и другого, — нежно проговорила она. — Уверена, что танцуете вы так же божественно, как, видимо, делаете все в этой жизни.
В ее голосе прозвучал откровенный намек.
Герцог спокойно принимал подобные комплименты, он знал себе цену. Но его задело, что среди всех его талантов не оказалось так называемого «чутья», о котором говорила Альдора.
Герцог, впрочем, был абсолютно уверен, что все это вздор. Он не верил ни в какие сверхъестественные способности вроде ясновидения или предчувствия.
И все же Альдора заранее была уверена в победе Золотого Рассвета. Как он позже узнал, ставки на эту лошадь были сорок против одного.
«Что-то в этом есть сомнительное», — подумал герцог с подозрением.
Откуда молоденькой, хорошо воспитанной девушке, едва успевшей выйти в свет, могло быть известно о подобных вещах?
Как член жокей-клуба герцог прекрасно знал, что на ипподроме, особенно на таких скачках, имеют место всяческие козни, уловки и интриги, которые, как правило, бывает почти невозможно доказать или предотвратить.
Но он не мог поверить, что об этом может быть известно юной неопытной леди.
Но если она и вправду обладала столь редкой интуицией, что могла безошибочно определять победителя, это, бесспорно, был бесценный дар богов. Не зря с таким энтузиазмом об этом говорили поклонники Альдоры, которые окружали ее во время скачек.
— Сорок против одного! — пробормотал герцог.
Затем он вспомнил, что почти все его знакомые поставили на предполагаемого фаворита и потеряли свои деньги.
Альдора спустилась к обеду изысканно одетая, и герцог понял, что здесь не обошлось без забот ее матери.
Она выбрала для дочери бледно-зеленое платье. Волосы Альдоры украшала диадема из живых листьев.
Девушка была похожа на лесного эльфа, и герцог почувствовал, что этой девушке больше по душе природа и свежесть раннего утра, чем торжественный блеск бального зала.
Наверное, подобное ощущение возникло у него еще тогда, когда он увидел ее утром верхом на лошади, с легкостью преодолевающей сложнейшие барьеры.
Лошадь под ней словно становилась крылатой.
«Я совсем не хочу думать об этой девушке», — напомнил себе герцог.
Тем не менее он поискал ее глазами и увидел, что она танцует с каким-то молодым офицером из королевской охраны. Альдора смеялась так искренно и непринужденно, что казалось, сама природа смеялась вместе с ней.
Когда танец закончился, Фенелла увела герцога на открытую лужайку.
Как и накануне, небо было усыпано яркими звездами, лунный серп висел на ночном небосклоне.
Они немного прошлись по саду, и герцог почувствовал, что Фенелла нарочно удаляется от дома, чтобы побыть с ним наедине. Она ждала его поцелуев, готовая упасть к нему в объятия.
Подобное нетерпение слегка коробило герцога.
Они остановились возле тисовой изгороди по другую сторону лужайки. Фенелла повернулась к герцогу, стараясь заглянуть ему в глаза. Серебристый свет луны падал на лицо влюбленной женщины.
— О, дорогой! — ласково шептала она. — День был таким длинным! Я еле дождалась вечера, чтобы иметь возможность остаться с вами наедине!
Герцог холодно думал, что еще никогда в жизни не встречал столь красивой женщины. Но почему-то страсть не разгоралась в нем. Ему даже не хотелось заключить ее в объятия.
Тогда Фенелла сама обвила его шею руками и прильнула к нему.
Герцог чувствовал это нежное упругое тело, аромат ее экзотических духов щекотал его ноздри, но ответное желание не просыпалось в нем. Она начала покрывать его лицо и губы страстными, зовущими, молящими поцелуями.
