Без маски - Хенли Вирджиния (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt, fb2) 📗
Мужчина утвердительно кивнул:
— Да, верно, меня прислала графиня. Карета ждет вон там, в конце пирса. Где ваш багаж, миледи?
Велвет вспыхнула и молча указала на единственную сумку, стоявшую у ее ног.
Слуга снова кивнул и поднял с земли сумку. Потом сказал:
— Меня зовут Дэвис. Извольте следовать за мной, уважаемые дамы.
Карета тронулась с места и через некоторое время выехала за пределы доков и полуразрушенного, пришедшего в запустение района порта. Велвет с любопытством смотрела на заполненные прохожими шумные улицы Лондона, стараясь не думать о близившейся встрече с богатой старой графиней. Уж если у нее слуги были такие важные, то спесь самой хозяйки, наверное, не имела границ. Дома же и особняки, мимо которых они проезжали, становились все более величественными и импозантными. Девушка испытующе посмотрела на Эмму. Та, сжимая в руках свой жалкий узелок, забилась в дальний угол экипажа. «Нет, не надо было сюда ехать!» — неожиданно подумала Велвет.
Наконец они подкатили к окружавшей Лондон стене и выехали за ее пределы через ворота Бишопсгейт. Здесь у некоторых домов находились земельные участки с разбитыми на них садами, парками и огородами. Проехав по длинной подъездной дорожке, они остановились в самом ее конце перед огромным особняком. Велвет сделала глубокий вздох — и решительно вышла из кареты. Поднявшись по ступеням к двери, она уже хотела постучать, как вдруг дверь, словно по волшебству, распахнулась, и девушка увидела привратника, стоявшего в дверном проеме. Немного помедлив, Велвет вошла в величественный холл, облицованный черно-белыми мраморными плитами, а в следующее мгновение столкнулась лицом к лицу со вдовствующей графиней Девоншир. Взгляды их встретились, и Велвет вдруг почувствовала, что у нее задрожали колени.
— Какой великолепной женщиной ты, однако же, стала! — проговорила седая и худощавая графиня с легким шотландским акцентом. В руке она держала черную палку с массивным набалдашником.
«Может, она издевается надо мной?» — промелькнуло у Велвет. Она предполагала, что выглядит сейчас как мокрая кошка — спустившись на берег, они с Эммой попали под сильный дождь. Девушка машинально вскинула к волосам руку и тут же поняла, что они уже высохли, так что теперь прядки мелкими колечками аккуратно прилегали одна к другой. Тут Велвет вдруг вспомнила, что забыла поклониться, и, ужасно смутившись, присела в книксене.
— Нет-нет, не надо ничего такого! — воскликнула старая графиня и в сердцах стукнула по полу палкой. Внимательно посмотрев на девушку, она сказала: — У меня волосы тоже когда-то были огненно-рыжими, но им, разумеется, не сравниться с твоей золотистой шевелюрой с красноватым оттенком червонного золота. Я рада, что ты наконец приехала.
— Благодарю вас, графиня…
— Вообще-то я просто вдова, — перебила старуха. — Всего-навсего вдова. Можешь звать меня Кристин… А это еще кто такая?..
Она взглянула на служанку девушки.
— Ее зовут Эмма, — ответила Велвет. — Она была так добра, что согласилась сопровождать меня в этом путешествии.
Графиня ткнула своей черной палкой в кучера:
— Дэвис, отведи Эмму на кухню и скажи кухарке, чтобы дала ей чего-нибудь горячего. — Дождавшись, когда они уйдут, старуха снова повернулась к Велвет: — Знаешь, моя кухарка решила откормить меня как каплуна. Надеюсь, Эмма отвлечет ее внимание от моей скромной персоны…
Велвет улыбнулась, чувствуя, как владевшие ею страхи и неприятные предчувствия начали постепенно ее оставлять.
Через несколько часов Велвет, принявшая горячую панну, сидела на постели в предназначавшейся для нее комнате. Оттолкнув от себя поднос, она пробормотала:
— О, все было очень вкусно, но я уже не могу… В меня больше ни кусочка не влезет.
— Завтра моя портниха начнет трудиться над твоим гардеробом, — сказала старая графиня. — Впрочем, почему над гардеробом? Над двумя гардеробами!
— Над двумя?.. — изумилась Велвет.
— Да, разумеется, моя дорогая. Увы, Лондон уже не такое приятное место, как когда-то. — Старуха вздохнула. — За прошедшие годы его превратили в пуританскую общину — сплошная набожность при полном отсутствии ума. Поэтому Велвет Кавендиш, выходя в большой мир, будет носить скромные платья из коричневой или темно-серой материи. Но это, разумеется, всего лишь декорация. Вернувшись домой, Велвет наверняка переоденется и наденет более яркие, красочные наряды. Чтобы не сойти с ума от серости и скуки. Только никаких глубоких вырезов, ничего излишне женственного, не дай Бог! — воскликнула Кристин с нескрываемым сарказмом. — Тем не менее Велвет сможет позволить себе легкие туфельки с розовым бутоном на подъеме — вместо тяжелых башмаков с квадратными носами и медными пряжками по бокам… О, наконец-то засмеялась! Мне очень приятно, что мои слова вызвали у тебя смех.
— Я так люблю смеяться… — Девушка улыбнулась. — А когда я была совсем маленькой, гувернантка говорила мне, что громкий смех указывает на плохое воспитание.
Старая графиня хмыкнула.
— В детстве ты была слишком своенравной и несговорчивой, и никакая гувернантка ничему не могла тебя научить.
— Вы помните меня?! — в изумлении воскликнула Велвет.
— Да, конечно. И помню, что ты была развита не по годам, отличалась от всех прочих детей. Как же я могла бы тебя забыть? Кроме того, ты очень напоминала мне Бесс Хардвик. Это, доложу я тебе, была совершенно особенная женщина… Впрочем, о ней мы поговорим в другой раз, ибо ее жизнь — отдельная история. Итак, на чем я остановилась?
— Вы говорили о том, что Лондон стал пуританской общиной.
— Вот именно. Тебе следует иметь в виду, что здесь всякая малость считается грехом, а все радости запрещены. Любовные утехи, впрочем, разрешаются, но не для удовольствия — в этом не должно быть и намека на радость. Смотри-ка, я заставила тебя покраснеть! Ничего не поделаешь, придется тебе привыкать к моим двусмысленным и даже не всегда приличным по нынешним меркам высказываниям — уж очень я все это люблю.
Первую остановку в Лондоне Монтгомери сделал в Темпле, где, предъявив золотых дел мастеру и банкиру по совместительству все необходимые бумаги, открыл счет на свое имя. Заодно Монтгомери решил узнать, что думает Сэмюел Лоусон о нынешнем положении вещей в столице.
— Как идут дела, мистер Лоусон?
— О, мы, ростовщики процветаем, и это до определенной степени свидетельствует о том, что Лондон, как и вся Англия в целом, по уши в долгах. Обыватели злы, как голодные собаки. Им не только приходится жить под пятой солдат, но еще и платить за это из собственного кармана.
— Вы полагаете, что простые люди устали от всего этого и хотят тихой, спокойной жизни?
— Как ни крути, а прежняя жизнь была лучше, — пробормотал Лоусон.
Лорд Монтгомери исходил весь город вдоль и поперек, заглядывая даже в узкие проходы и переулки, — искал подходящий дом, где можно было бы открыть свою контору. Наконец он остановился на улочке Солсбери-Корт, где арендовал длинный узкий дом с помещением для конторы на первом этаже и обставленными комнатами — на втором. Помимо всего прочего, к дому примыкала небольшая конюшня, где он мог держать спою лошадь. Ну и самое главное: дом находился в очень удобном районе — от него можно было за несколько минут добраться до Темпла или выйти к Темзе.
Затем лорд Монтгомери отправился к парикмахеру, так как носил длинную прическу, что рассматривалось здесь как намек на роялистские симпатии. Он, однако, отказался коротко остричь волосы — такой уродливый стиль предпочитали «круглоголовые» — и решил лишь немного подрезать локоны, а потом, зачесав их назад, стянуть на затылке черной лентой.
После этого Роберт заказал себе два новых наряда — черный и темно-серый, именно такие цвета носили пуритане. А купленные им батистовые рубашки совершенно не имели кружев и застегивались у самого горла.
Прогуливаясь по Лондону, где бы он ни находился, Роберт прислушивался ко всем разговорам, имевшим хотя бы отдаленное отношение к Кромвелю. Благодаря этому он узнал, что в городе ходит множество слухов о покушениях на лорда-протектора. Кроме того, узнал, что здоровье Кромвеля постоянно ухудшалось.
