Сущий дьявол - Хармон Данелла (книги без регистрации TXT) 📗

— Я знаю. По-твоему, почему я уже предпринял шаги для исправления положения?

— Предпринял шаги? — недоверчиво переспросил капеллан и покачал головой. — Будь честным с самим собой, Деймон. И со мной тоже. Твои так называемые шаги продиктованы отнюдь не заботой и сочувствием к заключенным, а лишь желанием отомстить Болтону и флоту, которые, по твоему разумению, предали тебя.

— Флот действительно предал меня. А что касается заключенных и моих действий, то важен конечный результат, не зависимо от моих побуждений.

— Чепуха, Деймон, и ты это знаешь сам.

— Ради Бога, избавь меня от своих проповедей, Питер. Ведь сегодня даже не воскресенье.

— Я вижу, что задел тебя за живое и достал до самого сердца.

— Ты знаешь меня достаточно близко и должен знать, что у меня нет такого органа.

Питер подошел к двери и, подавляя подступающий гнев, казал:

— Да простит тебя Бог, Деймон…

— Погоди.

Держа руку на дверной защелке, капеллан остановился.

— Я не хочу, чтобы эта назойливая ведьма совала всюду нос на моем судне, — пробормотал Деймон, разглядывая содержимое бокала.

Питер повернулся и прислонился к двери, глядя на Деймона, который нервно водил пальцем по краю бокала.

— Понятно.

Деймон поднял глаза, во взгляде его читался вызов.

— Это и все, что ты можешь мне сказать?

— Нет, не все. Но то, что я должен сказать, совсем не то, что ты хотел бы услышать.

— Раньше тебя это не останавливало.

— Верно. — Губы Питера сложились в улыбку. — Ты говоришь, что не желаешь, чтобы эта «назойливая ведьма» вмешивалась в дела на судне. Но я думаю, что ее вмешательство ограничится тем, что она разбередит тебе сердце.

— Ну да, ты думаешь, что именно она довела меня до стояния, в котором ты меня застал несколько минут назад?

— Нет. — Капеллан улыбнулся, в его глазах засветились лукавые огоньки. — Я вкладываю в это романтический смысл.

Маркиз поднял глаза. Питер Милфорд знавал в своей жизни многих людей, но никто другой, кроме Морнингхолла, не мог выразить свои чувства всего лишь неуловимым движением света и тени в глазах. Питер успел заметить мелькнувшее в синевато-серой глубине раздражение, тут же сменившееся выражением скуки.

— Мне никогда не нравились подобные особы. Я предпочитаю женщин изящных, хорошо воспитанных, с приятными манерами…

— Шлюх…

— Черт побери, Питер! Если бы не твой духовный сан, я бы знал, куда тебя послать.

— Верно. А если бы ты не был упрямым маркизом, я бы знал, куда послать тебя. Ну да я все же тебе скажу…

— Не желаю слушать. И к тому же я осуждаю не то, что эта валлийка ведет дознание, а ее своеволие. Каким бы незначительным начальником я ни был, но начальник здесь все-таки я, и поэтому не позволю, чтобы кто-то указывал, что именно мне нужно делать.

— Деймон, — на лице капеллана появилась грустная улыбка, — когда ты осознаешь, что Господь создал тебя не для этой службы? Ты был бы гораздо счастливее, если бы оставил флот, обзавелся женой и выполнял свои обязанности в Морнингхолле.

— Я не собираюсь оставлять флот. Мне нужно свести счеты с этими прохвостами. Кроме того, я не намерен жениться, а Морнингхолл — это то место на земле, куда мне меньше всего хочется отправиться.

— Продолжу свою мысль, — сказал Питер, как если бы он не слышал последних слов Деймона, — адмирал Болтон ненавидит тебя за то, что ты убил его сына на дуэли, и он не успокоится, пока не сломает тебя. Кроме того, ты никогда не умел беспрекословно подчиниться приказу, не признаешь никаких авторитетов, кроме собственного, и у тебя нет никакой надежды чего-либо добиться на службе. Ради Бога, Деймон, вспомни, что ты маркиз Морнингхолл. Вернись домой. Ты не вписываешься в твое нынешнее окружение.

Деймон повернулся к окну, сцепив за спиной руки.

— Мне почему-то кажется, что я все это уже слышал раньше, — вздохнул он.

— Прости, если это тебя утомляет.

— Если я отправлюсь домой, это утомит меня еще больше.

— Если ты вернешься домой, ты сможешь гораздо лучше распорядиться своими способностями, чем здесь.

— Всю эту чушь я уже слышал от леди Симмз. Мне ни к чему выслушивать все это теперь и от тебя.

— Ага, ты снова вернулся к леди Симмз. Она застряла у тебя в голове, не правда ли?

— Предупреждаю тебя, Питер, у меня и без того дурное настроение. Не дави на меня.

— Хорошо. Может быть, тебя это больше заинтересует. — Капеллан поднял со стола газету, которую он в спешке бросил, когда вошел в каюту, и протянул ее Деймону, с некоторым недоумением наблюдавшему за его действиями. — Прочитай заголовки на первой полосе.

Деймон с подозрением посмотрел на Питера, взял газету и стал читать. Лицо его нахмурилось, черные брови сошлись в одну линию, окаймленные густыми ресницами глаза заскользили по заголовкам.

Он опустил газету и холодно сказал:

— Ага, я понимаю. Ты принес это, чтобы еще сильнее разозлить меня. И тебе не стыдно, Питер? Я считал тебя своим другом.

— У тебя нет друзей, как ты сам заявляешь. Читай дальше.

Стрельнув на Питера сердитым взглядом, Деймон возобновил чтение.

Резким движением Деймон вернул газету Милфорду.

— Я не желаю читать об этом, думать об этом. У меня достаточно других проблем.

Питер вздохнул и, свернув газету, сунул ее под мышку.

— Да, конечно, Деймон. — Он повернулся, собираясь уйти. — Если твоя кончина откладывается, то я вернусь к другим своим обязанностям.

— Да, я позову тебя, как только увижу старуху-смерть, которая придет с косой по мою душу. Хотя подозреваю, что сопровождающий ее ангел вряд ли будет в белом.

— Ты слишком суров к себе, мой друг. Ты можешь сам себя ненавидеть, но уверяю тебя, что Господь не питает к тебе ненависти.

Лицо маркиза стало задумчивым и печальным, он молча смотрел на бухту, сжимая и разжимая пальцы.

— Кстати, Деймон. Ты должен знать, что гардемарин Оуэнс в последнее время бывает слишком груб с заключенными. Я бы поговорил с ним, но…

Деймон закрыл глаза.

— Да, Питер. Я займусь этим.

Леди Гвинет Эванс Симмз громко постучала по крыше кареты, и экипаж остановился перед небольшим домом, который она снимала в Портсмуте вместе со своей сестрой Рианнон.

Она все еще кипела от гнева после встречи с этим невыносимым лордом Морнингхоллом. Его грубость, бестактные реплики и, хуже того, его прикосновения были свежи в памяти. Она, кажется, до сих пор чувствовала, как его рука скользит по ее телу, ощущала вкус его жаркого, дерзкого поцелуя, запах сандалового дерева, видела перед собой его глаза.

О, эти глаза!

Слуга помог ей выйти из кареты, и, подобрав юбки, Гвинет быстрым шагом устремилась мимо клумбы с нарциссами к входной двери.

Рианнон сидела в гостиной с книгой на коленях, у ее ног свернулся старый пес Матти. При появлении Гвинет сестра и пес одновременно подняли головы.

— Ну и как?

— Мне нужно выпить, Рианнон. Чего-нибудь покрепче.

— Настолько все плохо?

— Этот человек — невероятный грубиян и хам!

— Ну а разве ты могла ожидать чего-то другого, Гвин? Ведь он управляет плавучей тюрьмой. Увы, нам приходится иметь дело с такими людьми.

— Ни за какие деньги не стала бы иметь никакого дела с этим типом! — в сердцах сказала Гвинет. Появилась горничная с подносом, на котором стояла бутылка виски, рядом — бокалы. — Он прямо-таки отвратителен! Он ужасен!

— Я слышала, что он дьявольски красив.

— Это тщеславное, грубое и надменное чудовище!

Гвинет взяла бокал и трясущимися руками налила себе виски. Она буквально рухнула на диван и опрокинула содержимое бокала в рот. Жидкость обожгла горло. Уголком глаза Гвинет видела Рианнон, та сидела чуть склонив голову и смотрела на сестру своими зелеными ясными глазами.