Любовь сладка, любовь безумна - Роджерс Розмари (книги TXT) 📗
Единственное, на что не могла пожаловаться Джинни, — безупречное поведение Мигеля Лопеса по отношению к ней. Почти против воли она была вынуждена признать, что полковник — настоящий джентльмен. Верно, он целый день ехал рядом, помогал ей выходить из экипажа, но в разговоре касался лишь общих тем, а комплименты были вежливыми, отнюдь не дерзкими, как раньше.
«Может, он изменился и больше не интересуется мной», — думала Джинни, не понимая, почему испытывает при этом легкое раздражение, и ругала себя за то, что становится неисправимой кокеткой. В конце концов, она невеста Мишеля и будет с ним счастлива. Зачем добиваться внимания любого встречного мужчины?! Кроме того, Лопес уже пытался объясниться и был отвергнут. Хорошо, что он недолго пробудет в Оризабе!
Они уехали из Пуэбло рано утром, закутанные в плащи, — с гор дул ледяной ветер. Джинни почти жалела, что приходится покидать этот великолепный город-крепость: как было бы интересно побывать в его бесчисленных древних соборах!
Обернувшись, она заметила два вулкана, возвышавшихся над городом, — двойные стражи Пуэбло; вечно белоснежные вершины золотило восходящее солнце.
Но тут рядом оказался Лопес, и минута печали прошла, сменившись почти лихорадочным весельем. Джинни невольно подумала о том, как очарователен полковник, когда не пытается доказать свое мужское превосходство. Кроме того, он прекрасно знает местность и может рассказать о том, что ждет впереди.
Дорога шла в гору все выше и выше, почти до облаков.
Потом начался медленный спуск, и стало теплее. Дамы сняли плащи и даже осмелились пригубить текилы из крохотных серебряных рюмок, предложенных полковником Лопесом. Экипажи то и дело останавливались — солдаты отправлялись на разведку, опасаясь нападения хуаристов.
— Самое подходящее место для засады, — нервно пробормотал кто-то из австрийцев. — Здесь все они сторонники хуаристов.
— Подожди, пока доберемся до Оризабы, — пообещала Эгнес. — Там такая красота — настоящие тропики!
И улыбнулась, заметив, что подруга приняла от Мигеля крошечный букетик и засунула в вырез платья. Вскоре им встретился тяжело груженный караван фургонов под охраной вооруженных солдат.
— Это серебро с ближайших рудников, — пояснил Мигель. — Сначала его везут в Пуэбло, а потом в Веракрус.
— Шахты? Здесь? Это невозможно, — удивилась Джинни, но полковник мило улыбнулся:
— Именно за этим мои предки являлись в Мексику — золото, серебро, драгоценные камни здесь повсюду. Но труд на рудниках адский, работают в основном каторжники. Туда отправляют и некоторых заключенных-хуаристов.
Он пронзительно взглянул на Джинни, словно ожидал ответа, но она только пожала плечами и отвернулась. К чему говорить о неприятных вещах в такой прекрасный день? Война казалась дурным сном, и она не желала ни о чем думать.
Какая красота вокруг! Джинни не думала, что Мексика — такая чудесная страна! Приятно путешествовать с удобствами, в компании очаровательных спутников и любимой подруги.
Когда до Оризабы осталось совсем недалеко, Эгнес и Джинни решили проехаться верхом. Эгнес в темно-красной бархатной амазонке, отороченной соболем, была похожа на юную богиню Диану.
— Возьми черную кобылу, — велела она Джинни, — а я сяду на белого жеребца. — Глаза Эгнес смеялись. — Покажи этим мужчинам, — добавила она, — что женщины сидят на лошади не хуже их!
По правде говоря, Джинни была рада вновь оказаться в седле. По настоянию Эгнес, она даже надела новую, очень дорогую амазонку, заказанную Мишелем специально для нее, и позволила Мигелю подсадить ее на смирную черную кобылку. Джинни показалось даже, что в его глазах блеснул огонек желания — по-видимому, она прекрасно выглядела!
Амазонка была из белого муара и облегала фигуру, не скрывая ни одной детали. Единственным цветовым пятном была отделка из зеленой ленты. Маленький белый цилиндр задорно сидел на сияющих волосах.
— Ангел… видение… — прошептал Лопес, стискивая ее руку и тут же разжимая пальцы.
Езда верхом, как всегда, возбуждала Джинни: ей хотелось петь, смеяться, пришпорить лошадь! Как не хватало ей ветра, бьющего в лицо!
Дорога становилась все шире; все больше встречалось тяжело груженных повозок — по-видимому, принадлежавших беженцам, спасавшимся от хуаристов.
— Почему бы им не дождаться, пока не будет построена железная дорога? Словно крысы, бегущие с кораблей, — фыркнул один из бельгийцев.
— Но дорога кончилась в Пасо-дель-Маго! — удивился кто-то.
— Да, но наши доблестные французские союзники послали своих инженеров, и они спешат проложить как можно больше рельсов — если повезет, может быть, скоро доберутся до Пуэбло.
— Да, если захочет Бог и хуаристы, — бросил мексиканский офицер.
Лопес нахмурился:
— Конечно, построят! В конце концов, за все заплачено мексиканским серебром! Правда, и тут приходится применять труд заключенных, но у нас их много — теперь мы больше не казним хуаристов, а посылаем их работать на серебряные рудники или класть рельсы — так практичнее, а кроме того, они все равно мрут как мухи.
Заметив, как вздрогнула Джинни, он улыбнулся:
— Ах, вы и в самом деле ангел — даже хуаристов жалеете! Хотел бы я, чтобы вы были так же благосклонны к своим обожателям!
— А вы, полковник, разве относитесь к таковым? Вы мне льстите!
— А вы играете со мной, — тихо сказал он. — Хотел бы я отыскать ключ к вашему сердцу, хоть на мгновение!
— Может, у меня нет сердца, — вздохнула Джинни, не отводя глаз.
— Кроме жестокости, вы обладаете еще и мужеством, которым нельзя не восхищаться, — признался Лопес. — Но может, наступит время, когда вы смягчитесь. Я человек терпеливый.
— Да, и прекрасно играете роль поклонника, — сухо бросила Джинни. — Кстати, не можем ли мы ехать быстрее ведь до Оризабы недалеко.
— Терпение, малышка, мы почти добрались! — широко улыбнулся подскочивший француз, друг Мишеля. — Черт, жарко становится, не так ли?
Мигель вежливо кивнул:
— Нет смысла загонять лошадей — вспомните, асиенда императора — в Халапилье, это чуть дальше Оризабы. Посмотрите лучше вокруг! Какое живописное место!
Позади маленькой деревушки, мимо которой они проезжали, расстилался огромный фруктовый сад.
— Очень мило. Как называется эта деревня? — спросила.
Джинни.
— Это не деревня, а часть асиенды графа де Валмеса.
Скоро мы увидим высокую каменную ограду, окружающую дворец графа. Вы ведь знакомы с ним?
— Сутуловатый человечек с седыми волосами и огромными усами? Тот самый граф, которого мы прозвали тенью Макса?
— Совершенно верно! Но он слишком занят ролью придворного, чтобы управлять асиендой. Это он предоставляет жене. Говорят, очень молода и энергична.
— Не может быть! И она хорошенькая, эта графиня? Он запирает ее здесь или она иногда приезжает в город?
— Ах, наконец-то я ухитрился возбудить ваше любопытство! — засмеялся Мигель. — Соледад редко приезжает в Мексику, считает, что там слишком скучно, но у нее здесь много дел и развлечений тоже хватает.
— Не шути, Мигель, — засмеялась раскрасневшаяся Эгнес, осадив жеребца. — Он не говорит правды, потому что сам дальний родственник графини, ведь так, Мигуэлито? Но ты знаешь меня, я люблю посплетничать! Ее считают привлекательной… розой в полном цвету. А что касается развлечений — недостатка в поклонниках у нее нет! И все молодые и красивые! Соледад питает поистине материнские чувства к хорошо сложенным юношам. Ты, дорогая, возможно, встретишь ее в Халапилье! Ее обязательно пригласят, хотя старый зануда муж сейчас болен и лежит в Мехико, в окружении докторов. Графиня не скучает по нему.
Раздался взрыв хохота, даже полковник засмеялся.
— Вы невозможны, дорогая Эгнес! — пробормотал он.
— Да, — кокетливо улыбнулась та, — и к тому же прирожденная интриганка.
Сверкнув глазами, полковник молча наклонил голову.
Веселая компания с шумом появилась на окраине Оризабы. Даже Джинни лишь мельком взглянула на строй оборванных грязных людей, прикованных цепями друг к другу, нога к ноге. Их просто отогнали к обочине и велели ждать, пока не проедет кавалькада.
