Роковое наследство (Опасные связи) - Майклз Кейси (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Наконец-то Люсьен все понял, увидел все так же ясно, как если бы это было написано трехфутовыми буквами на небосводе. Не удивительно, что Мойна твердила про «новую напасть» на Тремэйн-Корт, если она знала об этом. Знала об этом? Она воспользовалась этим, чтобы управиться с Мелани, чтобы Мелани сама себя уничтожила, если только верно то, о чем он догадался. Она еще говорила, что и Эдмунд знает про эту «напасть», но она могла переоценить его наблюдательность. Хотя удар-то с ним случился именно в тот день…
— Вот оно! Все сходится! Все, все сходится! — Люсьен схватил Кэт за плечи и встряхнул. — Мойна с самого первого дня твердила, что пришло время положить конец. И вот теперь, когда она до конца сыграла свою собственную игру, она указала мне мою роль. Кэтрин, моя милая, моя дорогая Кэтрин, теперь я знаю, кто убийца этих трех женщин!
ГЛАВА 27
Утро после похорон Мелани выдалось ярким и солнечным, и его теплые лучи щедро лились на обновленные дождем зеленые деревья и траву и сверкали в прозрачных каплях в чашечках цветов, качавшихся на легком ветерке. И только прямоугольник свежевскопанной земли на кладбище, посреди буйно разросшейся зеленой травы и старых надгробий, напоминал о том, что в Тремэйн-Корте не все ладно. Так же и в миле отсюда, в просторном коттедже, который снимал граф де ла Крукс, все блестело после дождя: яркая черепичная крыша, дверной молоток, оконные стекла. Парадная дверь коттеджа была распахнута, а на пороге стояла высокая женщина с волосами цвета воронова крыла. Пришедшая с порога окликала хозяина.
— Бонжур, мсье, — поздоровалась она, заметив, что на лестнице появился мужчина, на ходу застегивавший большой дорожный саквояж. — Ах, Боже мой, неужели я ворвалась к вам в неудобный час? Ваша дверь была распахнута, никого из слуг не было, и мне пришлось войти самой.
— Мисс Харвей, — приветствовал ее граф, облаченный в изысканный дорожный костюм. Он спустился с лестницы и отвесил ей изящный поклон. — Вот уж воистину неожиданный, но приятный сюрприз.
Кэт покосилась на багаж, сложенный возле двери:
— Вы покидаете нас? И даже не заглянули перед этим в Тремэйн-Корт, попрощаться с друзьями? Я полагаю, что все у нас будут крайне разочарованы такой новостью. И даже Нодди. Мальчик просто околдован вашими часами, насколько я могу судить.
— Как он чувствует себя после того, как произошел этот ужасный несчастный случай на лестнице, оборвавший в самом расцвете жизнь нашего прелестного, благоуханного цветка, нашей милой Мелани? Бедное, дорогое дитя. — Гай сокрушено покачал головой, присоединяя саквояж к остальному багажу. — Но, оui, все так, я покидаю ваши благословенные берега этим вечером и уже отпустил всех своих слуг, кроме кучера. Понимаете ли, я получил послание от отца, в котором мне приказано не задерживаться долее среди своих новых друзей здесь, в Суссексе, а поспешить исполнить свой сыновний долг и равно позаботиться о счастливым образом сохранившихся поместьях нашей семьи. Я бы уехал раньше, если бы не задержался ради похорон Мелани, в надежде еще раз повидаться с дражайшим Люсьеном. Я не могу лгать и делать вид, что поверил истории, будто Люсьен срочно уехал в город по делам, как бы ни уважал дорогого Гарта, после того, как этот идиот констебль рассказал мне все без утайки. Что, Люсьена до сих пор не выследили и не арестовали? Я надеюсь, что нет. Ужасно. Просто ужасно. — Он снова занялся своими саквояжами. — Но ведь вы понимаете, мисс Харвей, я уже должен находиться в пути, чтобы успеть захватить отлив?
Кэт кивнула, но предпочла проигнорировать его прозрачный намек на то, что своим присутствием мешает его отъезду, пройдя следом за хозяином в просторную, хотя и с низким потолком гостиную.
— Ах, какая миленькая комнатка! Такая большая и в то же время такая элегантная! Вам повезло с хозяевами, сдавшими этот коттедж, сэр. — Она остановилась посреди гостиной, обернулась к нему лицом и принялась снимать перчатки. — Я понимаю ваше нетерпение, мсье, но я действительно должна настаивать, чтобы вы сделали мне одно маленькое одолжение. Мне жизненно необходимо поговорить с вами лично об одной чрезвычайно важной вещи. Вы ведь не откажете мне, не так ли? — закончила она, изо всех сил стараясь говорить как можно более равнодушно. Наконец сняв перчатки, Кэт бросила их на боковой столик, как бы бросая вызов противнику.
В воздухе возникло некое напряжение, ощущение сдерживаемой энергии, которое заглушало аромат свежего букета, стоящего в вазе, и даже звонкое пение птиц, суетившихся в ухоженном закрытом садике за окном.
Кэт стояла неподвижно, наблюдая за тем, как Гай перетащил саквояж почти к дверям гостиной и старательно пытался изобразить на своей физиономии светскую улыбку, — такой улыбкой обычно обмениваются дуэлянты, прежде чем перейти к обсуждению протокола предполагаемого поединка.
— Как я могу отказать в одолжении такой красивой леди, как вы — будь оно хоть маленькое, хоть большое? — спросил Гай, пожимая плечами с видом скорее недовольным, нежели вопросительным. Он подошел размеренным шагом к столику с напитками, словно отсчитывая расстояние до барьера, и налил себе вина из хрустального графина, не позабыв предложить выпить и ей, но получив отказ в виде взмаха руки.
— Но прежде чем мы перейдем к нашей занимательной беседе, я хочу заметить, что успел отстать от жизни, не так ли? Вследствие того, что торопливость вчерашней церемонии не предоставила мне возможности для душевной беседы, я самостоятельно пришел к выводу, что должен пожелать вам всяческого благоденствия, мисс Харвей? Ведь вы теперь обручены с нашим дорогим Люсьеном, оui?
Он пригубил свой бокал, занимая позицию, называемую в фехтовании en garde, но тут же легонько хлопнул себя по щеке, словно вспомнил нечто гораздо более важное, и начал свою словесную атаку:
— Но я такой глупый! Мадам сплетня — в данном случае принявшая облик самого бестолкового констебля — донесла до меня еще одну историю, случившуюся в последние дни, не так ли? Вы вовсе не мисс Кэт Харвей, а леди Кэтрин д'Арнанкорт. Ах, какие же вы, англичане! Полны сюрпризов! И так романтично, что вы с Люсьеном нашли друг друга.
Но тут он нахмурился, и выражение его лица приняло самый горестный вид:
— Но как надолго, мадемуазель? Этот записной дурак, этот безмозглый констебль заявил мне, что подозревает нашего дражайшего Люсьена в совершении этих ужасных преступлений, которые так скандализировали наше маленькое общество. Я протестовал, и даже грубо, уверяю вас, но ничто не способно было сдвинуть с места этого осла.
Кэт хотелось зааплодировать при виде искусства, с каким Гай вел поединок. Явно ему первому посчастливилось нанести удачный удар, но то была лишь царапина, и она нисколько не снизила ее боеспособность. Настало время Кэт провести атаку.
— Люсьен невиновен, — кратко заявила она, неотрывно глядя в его единственный глаз, который забегал, пытаясь улизнуть. — Но ведь вам и так это было известно, правда, мсье?
— Мне?! — Гай прижал растопыренные руки к груди с самым удивленным выражением, вновь становясь в en garde. — Почему вы так спросили? Ну конечно! Я уже сам сказал. Люсьен никогда бы не сделал такой вещи. Это невозможно!
Она устроилась на диване, обитом бело-зеленым атласом глядя на него снизу вверх.
— Но зато вовсе не невозможно то, что Люсьена схватят за чужие преступления. Схватят, осудят и повесят. Это тоже верно, не так ли? Правосудие, особенно когда оно спешит, зачастую совершает ошибки. И Люсьена Тремэйна могут повесить. Если, конечно, до того не схватят настоящего убийцу.
Гай допил вино, аккуратно поставил бокал и обернулся к Кэт, опираясь руками на край столика.
