Таинственный пруд - Карр Филиппа (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Несколько раз я виделась с Беном в присутствии третьих лиц. Поговорить наедине возможностей не представлялось, а я их не искала в отличие от него. Как-то он сказал мне:
— Я слышал, ты решила посвятить себя благим делам?
— Ты имеешь в виду миссию?
— Да, говорят, ты регулярно ходишь туда?
— Мне нравится делать что-то нужное.
— Мне хотелось бы поговорить с тобой…
Это происходило на званом обеде у Мэтью и Елены, так что мужчины только что присоединились к дамам. Говорили мы, можно сказать, на ходу.
Я ничего не ответила Бену и глянула в угол комнаты, где сидела Лиззи, пытаясь поддерживать разговор с джентльменом средних лет. Похоже, ее усилия были довольно бесплодными. В стороне стояла Грейс, оживленно болтая с молодым человеком. Повернув голову, она заметила нас и уже через несколько секунд шла через толпу гостей в нашем направлении.
Она оживленно заговорила с Беном по поводу избирательного округа, от которого он был выдвинут кандидатом. Я была удивлена тем, как хорошо Грейс информирована. Воспользовавшись возможностью, я тихо ускользнула.
Званые обеды пошли подряд — то в доме на площади, то в доме Мэтью и Елены. Елена заметила:
— Лихорадочное ожидание висит прямо в воздухе! Я называю это «предвыборной болезнью».
Тебе действительно кажется, что вскоре будут перевыборы?
Она уверенно кивнула:
— Я вижу верные признаки: Дизраели не удержится. Придется ему «отправляться в деревню».
— И что же тогда? Кто?
— Кто же может это сказать? Мы надеемся, что он вернется, а Бен, разумеется, придерживается иного мнения.
— Такие разногласия в семье выглядят довольно странно.
— О, отношения у нас самые дружеские! В палате общин вообще странные взаимоотношения. Меня поражает, что иногда члены одной и той же партии гораздо более враждебно относятся друг к другу, чем к политическим противникам!
— Видимо, это потому, что внутри партии они борются за одни и те же лакомые куски, а противная сторона… Ну что ж, их нельзя считать своими непосредственными соперниками! Что ж, это даже забавно!
— Да, если дело не доходит до чего-то серьезного!
Относительно предвыборной лихорадки Елена была права. Стоял октябрь. Холодные ветры насквозь продували парки, и земля была покрыта ковром красных и бронзовых листьев. Повсюду царило возбуждение, люди говорили, что кабинет Дизраели не может уже выполнять свои обязанности, он должен отправиться в отставку.
Я часто бывала в доме на Вестминстерской площади. Бен тоже бывал там, так что мы довольно часто виделись, но никогда наедине. Часто приглашали и Тимоти. Френсис и Питеркин приходили редко, ссылаясь на загруженность работой.
За столом шли увлекательные диспуты. Между дядей Питером и Беном велись дискуссии, которые, по-моему, были достойны зала палаты общин, — дядя Питер поддерживал Дизраели, а Бен — Гладстона. Мы время от времени могли лишь подавать реплики, но главными ораторами были эти двое.
Тебе придется здорово потрудиться в Мэйнорли, Бен! — сказал дядя Питер. — Как там дела?
— Просто прекрасно!
И ты думаешь, что справишься?
— Я знаю, что справлюсь!
— Избиратели — совершенно непредсказуемые существа, Бен. Ты увидишь, как тебе будет трудно убедить их в том, что Глад стон лучше Дизраели!
Так уж случилось, что у меня другое мнение, и я сумею сделать так, что мои избиратели будут разделять его!
Грейс обратилась к дяде Питеру:
— Мне кажется, мистер Лэнсдон, избиратели Мэйнорли уже начали любить своего нового кандидата.
Она взглянула на Бена чуть ли не покровительственно.
— Грейс, ты лично исследовала территорию избирательного округа? — спросила тетя Амарилис.
— Да, в прошлый раз мы отправились и поговорили с людьми, правда, Лиззи?
Лиззи что-то утвердительно пробормотала.
— Это было так интересно! Мне кажется, мы произвели на них некоторое впечатление.
— Вот так и завоевывают избирателей! — отозвался дядя Питер. — Никакой политики! Просто демонстрируют им, что ты благопристойный семейный человек, что твоя жена горой стоит за тебя, и в результате они ставят крестик против твоего имени!
— Именно так я и рассуждала! — сказала Грейс. — Лиззи очень помогает в этом деле.
— Я… мне…
Грейс помогала мне, — пролепетала Лиззи.
— Ах, Лиззи, ты прекрасно выполнила свою задачу!
Они стали обсуждать шансы обеих партий, но у меня сложилось впечатление, что дядя Питер считает неизбежной победу либералов, совершенно не устраивающую его. Тем не менее он поглядывал на Бена, казалось, с удовлетворением и гордостью.
После обеда я поговорила с дядей Питером.
— Я нахожу, что эти разговоры о политике очень интересны, — сказала я. — Просто захватывающи, правда? Ты действительно хочешь, чтобы победили консерваторы?
— Моя милая Анжелет, я стойкий сторонник своей партии!
— Но Бен…
Он вздохнул.
— Да, он оказался по другую сторону баррикад.
— Ты думаешь, он победит?
— Конечно, победит! Трудно устоять против него. Хотелось бы мне…
Мне хотелось бы услышать, чего бы ему хотелось, но вместо этого он сказал:
— Ты знаешь, она права… Грейс. Избирателям нравятся кандидаты, которые счастливы в браке! Елена всегда очень помогала Мэтью, а потом, конечно, то, что ее брат женился на Френсис, а они организовали эту миссию…
Очень удачно!
— Для других людей это не меньшее благо, чем для Мэтью, дядя Питер.
— О да, и одним из этих людей являешься ты, не так ли? Милый парень — этот Тимоти Рэнсон, он производит впечатление надежного и неплохо обеспеченного!
— Ты наводил справки?
— Естественно, я всегда навожу справки о друзьях моей семьи!
— Дядя Питер, ты неисправим!
— Ну, конечно, всегда был таким и останусь! Держись за меня, хорошо, моя дорогая?
— Охотно, — улыбнулась я ему.
Примерно через неделю после этого в нашу жизнь вошла Фанни.
Мы с Тимоти отработали, как обычно, на раздаче похлебки. Пустые котлы и чашки были уже унесены на кухню, все занялись своими делами. Мы сидели в небольшой комнате, примыкавшей к той, где раздавалась похлебка, и, как обычно, разговаривали о каких-то особо поразивших нас случаях, печальных или забавных, и немножко о себе, когда вдруг услышали, что дверь открылась. Мы прислушались: какие-то крадущиеся шаги. Встав, мы поспешили в соседнюю комнату. Девушка была испугана и готова в любую секунду убежать.
— Не можем ли мы чем-нибудь помочь? — спросила я.
— А где миссис Френсис? — спросила она.
— Сейчас ее нет, а в чем дело?
Она заколебалась. Я заметила, что девушка очень худа, к тому же производила впечатление замерзшей. Старое платье явно не могло защитить ее от пронизывающей осенней сырости.
— Я… я убежала! — выпалила она.
— Иди сюда и расскажи нам все! — сказал Тимоти. — Не хочешь ли поесть?
Она непроизвольно облизнулась.
Похлебки не осталось, но мы нашли хлеб и сыр, на которые она жадно набросилась. Нашлось и немного молока.
— Как тебя зовут? — спросила я.
— Фанни, — ответила она.
Я ощутила волнение. Значит, это и была та самая Фанни, за которую так беспокоилась Френсис!
— Скоро она придет, — сказала я. — Расскажи нам, что тебя беспокоит? Мы работаем здесь вместе с миссис Френсис: она указывает нам, чем следует заняться, а мы ее слушаемся. Я знаю, что она хочет помочь тебе!
— Мне больше этого не выдержать! Вчера он чуть было не пришиб мою маму! Я попробовала помешать, так он попер на меня! Как узнает, что я сбежала, так там будет шума! — она бросила на меня испуганный взгляд. — Он все на маму скажет, надо мне возвращаться!
— Дождись, пожалуйста, миссис Френсис, — попросила я.
— Мы уверены, что она не хотела бы, чтобы ты возвращалась туда… пока, — добавил Тимоти.
Она кивнула.
— Миссис Френсис, она добрая леди!..
— Вот поэтому следует слушаться ее, — сказала я.
