Несгибаемый (СИ) - Агекян Марина Смбатовна (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Герцог, восседая во главе стола, читал утреннюю газету, ежедневный ритуал, который Алекс любила наблюдать все шестнадцать лет брака. Боже, подумать только, она была замужем за ним уже шестнадцать лет, а было такое ощущение, будто они только вчера влюбились друг в друга. Эти мысли всегда привносили в душу радость и счастье.
Но не сегодня.
Она не могла оторвать взгляд от бледного лица своей гостьи, которая сидела напротив нее. И выглядела при этом так, словно погибала, если только ей не протянут руку помощи. Алекс не видела ее в таком состоянии даже когда Эрик лежал в горячке от ранения.
Вчера определенно что-то произошло, и если Тони не опустит свою чертову газету и не будет делать вид, будто ничего не происходит, Алекс могла не выдержать снедающего беспокойства и разбить что-нибудь о его голову. Если б только он не увел ее вчера вечером так поспешно из гостиной… Даже поглощенная им в тот момент, Алекс понимала, что нужно дать возможность молодым супругам уединиться, искренне полагая, что это поможет. Но все стало еще хуже, потому что Клэр переменилась настолько, что ее невозможно было узнать. Было такое ощущение, будто у нее действительно кто-то умер. Зная о том, что творилось в ее душе, Алекс приходила в настоящий ужас от того, что, возможно, вчера ей разбили сердце.
Разбил человек, который должен был лелеять ее сердце. Такое чуткое и ранимое. Алекс не ожидала, что Эрик поступить так опрометчиво, так… Он казался таким серьезным, таким надежным и верным. Было просто невозможно ожидать от него хотя бы одного поступка, способного причинить боль Клэр, за которую он переживал настолько, что в первый же день пробуждения чуть было не обвинил Алекс с Тони в том, что они плохо заботились о Клэр.
Боже, что произошло? Как она могла помочь этим двум потерявшимся созданиям обрести покой?
И как она теперь сообщит им новость, которая усугубит их страдания?
— Тони. — Отложив в сторону салфетку, Алекс обратилась к мужу. — Твой завтрак остывает.
Свежий номер «Таймс» даже не дрогнул в его руках. Выпрямив спину, Алекс так гневно посмотрела на газету, что могла бы прожечь ее насквозь.
— Что? — рассеянно проговорил он, перевернув страницу.
Алекс сжала зубы.
— Я говорила тебе, что газеты могут быть хорошим удобрением для моих роз?
Он, наконец, опустил газету. И тут же столкнулся с почти испепеляющим взглядом жены. Алекс многозначительно перевела взгляд на Клэр, которая сидела за столом, опустив голову так, будто ее и вовсе не было в комнате. Она так и не притронулась к еде. Вздохнув, Тони полностью повернулся к Клэр, положив на стол газету.
— Милая, тебя что-то беспокоит?
Клэр вздрогнула и подняла голову. В глазах ее застыло такое явное страдание, что у Алекс дрогнуло сердце. За то короткое время, что Клэр гостила в Пембертоне, Алекс так сильно привязалась к ней, что переживала за нее, как за родную сестру.
— Нет, у меня просто… Очень сильно болит голова. Простите.
Ее переживания были столь личными, что об этом было просто невозможно говорить. Когда-то Клэр думала, что выговорившись, она обретет покой, но теперь… Теперь ей казалось, что если она произнесет хоть слово, то непременно развалится на части.
Клэр сидела неподвижно, охваченная ужасом. Ужасом от того, что ошиблась. Так глубоко и бесповоротно, что это невозможно было исправить.
Она ошиблась не только в Клиффорде, которого полагала, что любит. Что она знала о любви? Что на самом деле испытывала к нему? Когда-то она пребывала в ужасе оттого, что предала свои девичьи мечты, ведь у нее действительно были чувства к нему. Это была привязанность, но… Совершенно не то, что открылось ей недавно. Да и Клиффорд… Что испытывал к ней он? Если бы по-настоящему любил, он бы не позволил ей выйти замуж за другого. Он бы перевернул небо и землю, чтобы добраться до нее, но не нашел времени даже на то, чтобы написать ей хоть бы одно письмо.
Всю ночь, сидя в своей комнате и глядя в пустоту ночи, Клэр чувствовала себя так, как будто была в беде. В настоящей беде. Потому что действительно ошиблась.
Если бы только Эрик дал ей чуточку больше времени, чтобы узнать его! Если бы только не действовал так быстро и решительно, настаивая на скорой свадьбе.
Клэр задыхалась, не в силах больше скрывать то, что любит его. Любит так отчаянно и глубоко, что едва сдерживала слезы! Вот, что всегда тянуло к нему, что заставляло трепетать сердце всякий раз, когда он оказывался рядом. Заставляло желать прикосновений, от которых кружилась голова. Вчера, когда он обнял ее, она едва не умерла от счастья и облегчения, но потом…
Он так быстро отпустил ее, будто… Действительно сожалел о том, что произошло. Как будто она не была причастна к этому, как будто не хотела этого, упрашивая его поцелуев.
Но… Что он мог еще подумать, когда она с первых дней заявила, что любит другого? Что никогда бы не выбрала его по собственному желанию? Он отпустил и ушел вчера так, что… Клэр вся сжалась, понимая, что он никогда больше не захочет коснуться ее. Она сделал всё возможное для этого. Да и он, как он поверит в то, что она хоть что-то испытывает к нему, если она заявляла обратное? Он решит, что у нее непостоянное сердце, не заслуживающее доверия. Никогда не поверит, что ей нужны его объятия, его поцелуи, только его. Что он сам нужен ей до конца жизни.
Он ни за что не поверит в то, что ей и Эдинбург не нужен. Никогда не был нужен, а теперь тем более.
Она совершила так много ошибок, но… В прошлом она была невероятно напугана тем, что стремительно надвигалось на нее. Боже, она рассорилась с отцом, которого обижала, отвратила от себя Эрика, который так много сделал для нее, но… но никогда не поверит ей, что бы она ни говорила. Вчера, придя в себя и глядя на нее, он выглядел так, как будто понял, кого на самом деле обнимает. Лживую, вздорную девицу, которая «всем сердцем любила другого».
Клэр ненавидела это слово. Ненавидела себя за слова, которые когда-то бросила их в него, но… Но теперь ничего не изменить. Она никогда не найдет слов, чтобы убедить его в том, что она никого не любила так, как любила его. Любила не только всем сердцем. Эта любовь не уместилась бы в одной вселенной.
— Тебе не нужно просить прощения, — сказала Алекс, ощущая вину за то, что должна была именно в таком состоянии поведать Клэр об их отъезде.
Ее спас маленький Ноэль, который вбежал в столовую и остановился перед матерью.
— Мама, мама… — запыхаясь начал он, прижимая что-то к груди. — Можно я возьму с собой моих оловянных солдатиков? Ни Уильям, ни Бер не делятся со мной своими игрушками. А я с ума сойду в дороге, если не смогу поиграть. Можно?
Клэр ошарашено смотрела на сынишку Алекс, с трудом возвращаясь к реальности. Туда, где не только у нее были заботы и дела. И, словно этого было мало, за спиной Ноэля вырос строгий дворецкий.
— Миледи, ваши вещи уже уложены.
Взгляд Алекс стал извиняющимся, когда она перевела его на бледную Клэр.
— Уильям и Бернард — старшие сыновья Кейт и Габриеля. Прости, Клэр, но день рождения Габриеля и Элизабет через четыре дня, и если мы не успеем приехать, мои сестры и брат до конца жизни заставят меня пожалеть об этом.
У Клэр затряслись руки, перехватило дыхание и похолодело в груди так, что она почувствовала, будто превращается в ледяную статую. Потому что это могло означать только одно: им тоже придется уехать. Ей вновь придется сесть в душную, неуютную карету и продолжить путь, который окончательно разрушит ее жизнь.
Увидев, как Алекс медленно встает, заметив ее бледность, Клэр тоже поднялась, едва устояв на ватных ногах. У нее кружилась голова и сжималось горло так, что она задыхалась.
— Алекс, вы не должны извиняться, — прошептала она едва слышно. — Мы вас задержали…
— Не говори глупостей!
Она обошла стол с намерением подойти к ней, но Клэр поняла, что не вынесет ее близости, ее прикосновения. И тем более ее жалости. Боже, Алекс ведь знала обо всем и вероятно догадывалась по выражению ее лица!
